Под именем Суздальской Руси, или
Владимиро-Суздальского княжества, разумеется область, расположенная
между средним и нижним течением Оки, с одной стороны, и верхним и
средним течением Волги, с другой, по рекам Клязьме и Москве, впадающим в
Оку. К этой же области всегда тянули места, находящиеся на севере от
средней Волги, по р. Шексне до Белаозера и по р. Костроме до водораздела
с системою Северной Двины. В этой области первоначально обитали финские
племена меря (на Волге) и мурома (на Оке).
Слабость и дикость этих племен издавна дозволили славянам с верховий
Днепра и Волги проникнуть в их страну и основать в ней несколько своих
колоний. В самом начале русской истории существовало здесь славянское
поселение на Белоозере, принадлежавшее Новгороду. Весьма древни, кроме
того, были города Ростов и Суздаль, созданные, по-видимому, также
выходцами из Новгорода. Южнее их, на Оке, лежал город Муром,
существовавший при Владимире св., если еще не ранее. При Владимире св.
же, как полагают, возник на Клязьме город Владимир, а при Ярославе
Мудром на Волге город Ярославль. До конца XI в. вся эта северо-восточная
окраина Русской земли представляла собою глухой и слабо населенный
край, в лесах которого разбросаны были финские поселки. Меря и мурома не
строили городов, не имели никакого гражданского устройства и не были
политически объединены. Единственною властью у них были их жрецы-шаманы,
которых славяне называли «волхвами».
В конце XI ст., после Любечского съезда
1097 г., Суздальская область выделилась в особое княжество. По
соглашению князей она была отдана Владимиру Мономаху, который начал
устраивать ее для младшего своего сына Юрия (прозвищем Долгорукого). С
этого времени в новом княжестве началась постройка городов, и усилился
приток русских поселенцев. Сам Мономах, его сын Юрий и дети Юрия, Андрей
(прозвищем Боголюбский) и Всеволод (прозвищем Большое Гнездо),
приложили много стараний для заселения и оживления их вотчины и в
течение одного столетия сделали из нее цветущее и сильное княжество. С
именем князя Юрия связано построение городов Москвы и Юрьева «Польского»
(ставшего «на поле»); с именем Андрея — построение города Боголюбова. В
то же приблизительно время возникли Тверь, Кострома, Галич «Мерский»
(то есть в земле «мери») и много других городов. Строя города, устраивая
дороги в лесах и заводя переправы через болота и реки, князья облегчали
движение в их землю переселенцев из Руси. Люди шли сюда как с запада,
из земель Новгородской, Полоцкой и Смоленской, так и с юга, из земли
вятичей и даже из Киевщины. Движение с запада, от Новгорода и Смоленска,
было постоянным и непрерывным; оно совершалось с незапамятных времен.
Движение с юга началось позднее. Между
южными княжествами, лежавшими на Днепре, и Суздальской землею
простиралась непроходимая, лесная и дикая область вятичей. Она мешала
прямому сообщению Киева и Суздаля; первоначально ее объезжали,
направляясь от Суздаля на верховья Волги и оттуда уже на Днепр. С
течением времени, именно в середине XII в., были проложены дороги и
«сквозь вятичи», с Днепра на Оку. По этим дорогам из южной Руси пошло
сразу много народа, который бросал свою прежнюю оседлость по причинам,
нам уже известным. Княжеские усобицы, половецкие набеги, общее оскудение
Киевщины гнали оттуда население, и оно с открытых южных пространств
укрывалось в леса вятичей, а через эти леса выходило и далее на север, в
«Залесье»: так на юге звали Суздальскую область, лежавшую за лесами.
Сильный приток населения с юга сказался на быте нового Суздальского
княжества. Южане переносили на новые места свои родные, привычные им
имена и называли здесь города и реки по-южному. На юге были города:
Переяславль на р. Трубеже, Стародуб, Галич, Звенигород. Появились и на
севере два Переяславля (Рязанский и Залесский) и в них река Трубеж;
появились там два Стародуба (Ряполовский и Окский, или Воцкий);
появились Галич Мерский, Звенигород. И так было со многими названиями:
рядом с финскими именами рек и местностей появилось на севере много
славянских, взятых именно с русского юга. Принесли южане на север и свои
богатырские песни и былины, в которых они воспевали «ласковых» киевских
князей и свою борьбу со степняками, неизвестными на севере. Южане в
короткое время усилили русский элемент в Суздальском краю; они
содействовали скорому обрусению этой финской окраины и подъему в ней
княжеского могущества.
Под давлением русской колонизации
финские инородцы или покидали свои места, уступая их русским пришельцам,
или же подвергались обрусению и постепенно утрачивали свой язык и свое
обличье. В том и другом случае финны исчезли бесследно, и на их местах
оказывалось сплошное русское население. Летописец, сначала упоминающий о
мерянах, потом как будто о них забывает. Если бы меряне выселились в
другую область или же были избиты на месте, летопись знала бы об этом.
Но так как меряне постепенно и мирно обрусели, то исчезновение их
племени совершилось для русских людей совсем неприметно. Однако смешение
русских поселенцев с финскими туземцами не прошло бесследно для
русских. Они восприняли некоторые физические и духовные черты того
племени, с которым роднились на новых местах. Изменился их чисто
славянский тип и характер; получилось как бы новое славянское племя. Это
племя, в состав которого вошли русские славяне разных областей и племен
и некоторая примесь финнов, называется великорусским племенем. |
