Трагедия (406 до н. э.)
Колон — местечко к северу от Афин. Там была
священная роща богинь Евменид, страшных блюстительниц правды — тех, о
которых писал Эсхил в «Орестее». Среди этой рощи стоял алтарь в честь
героя Эдипа: считалось, что этот фиванский герой здесь похоронен и
охраняет эту землю. Как оказался прах фиванского героя в афинской земле
— об этом рассказывали по-разному. По одному из этих рассказов и
написал трагедию Софокл. Он сам был родом из Колона, и эта трагедия была
в его жизни последней.
От кровосмесительного брака с матерью у Эдипа были
два сына и две дочери: Этеокл и Полиник, Антигона и Исмена. Когда Эдип
ослепил себя за грехи и ушел от власти, оба сына отшатнулись от него.
Тогда он покинул Фивы и ушел странствовать неведомо куда. Вместе с ним
ушла верная дочь Антигона — поводырем при дряхлом слепце. Ослепнув, он
прозрел душою: понял, что добровольным самонаказанием искупил свою
невольную вину, что боги его простили и что умрет он не грешником, а
святым. Это значит, что на его могиле будут совершать жертвы и
возлияния, а его прах будет охраною той земле, где будет погребен.
Слепой Эдип и усталая Антигона выходят на сцену и
присаживаются отдохнуть. «Где мы?» — спрашивает Эдип. «Это роща лавров и
маслин, здесь вьется виноград и поют соловьи, а вдалеке — Афины», —
отвечает Антигона. Навстречу им выходит сторож:
«Прочь отсюда, это место запретно для смертных,
здесь обитают Ев-мениды, дочери Ночи и Земли». «О счастье! Здесь, под
сенью Евменид, боги обещали мне блаженную смерть. Ступай, скажи
афинскому царю: пусть придет сюда, пусть даст мне малое, а получит
многое», — просит Эдип. «От тебя, слепого нищего?» — удивляется сторож.
«Я слеп, но разумом зряч». Сторож уходит, а Эдип возносит мольбы к
Евменидам и всем богам: «Исполните обещание, пошлите мне долгожданную
смерть».
Появляется хор колонских жителей: они тоже сперва
рассержены, видя чужеземца на святой земле, но его жалкий вид начинает
внушать им сочувствие. «Кто ты?» — «Эдип», — выговаривает тот.
«Отцеубийца, кровосмеситель, прочь!» — «Страшен мой грех, но неволен;
не гоните меня — боги справедливы и вас за мою вину не накажут. Дайте
мне дождаться вашего царя».
Но вместо царя появляется еще одна усталая женщина с
дальней стороны — Исмена, вторая дочь Эдипа. У нее дурные вести. В
Фивах распри, Этеокл изгнал Полиника, тот собирает в поход Семерых
против Фив; боги предрекли: «Если Эдип не будет похоронен в чужой земле
— Фивы устоят». И вот за Эдипом уже отправлено посольство. «Нет! —
кричит Эдип. — Они отреклись от меня, они изгнали меня, пусть же теперь
они погубят друг друга! А я хочу умереть здесь, в афинской земле, ей на
благо, врагам ее на страх». Хор тронут. «Тогда соверши очищенье, сделай
возлиянье водой и медом, умилостиви Евменид — только они могут простить
или не простить убийство родича». Исмена готовит обряд, Эдип в
перекличке с хором оплакивает свой грех.
Но вот и афинский царь: это Тесей, знаменитый герой
и мудрый правитель. «Чего ты просишь, старец? Я готов помочь тебе — все
мы равны под взором богов, сегодня ты в беде, а завтра я». — «Схорони
меня здесь, не дай увести меня фивинцам, и прах мой будет стране твоей
защитой». — «Вот тебе мое слово». Тесей уходит распорядиться, а хор
поет хвалу Афинам, Колону и богам, их покровителям:
Афине-владычице, Посейдону-коннику, Деметре-земледелице, Дионису-виноградарю.
«Не обманите! — молит Антигона. — Вот уже идет
фиванский посол с воинами». Это Креонт, свойственник Эдипа, второй в
Фивах человек при Эдипе, а теперь при Этеокле. «Прости нашу вину и
пожалей нашу страну: она тебе родная, а эта хоть и хороша, да не твоя».
Но Эдип тверд: «Не по дружбе ты пришел, а по нужде, мне же нет нужды
идти с тобою». «Будет нужда! — грозит Креонт. — Эй, схватить его
дочерей: они наши фиванские подданные! А ты, старик, решай: пойдешь ли
со мной или останешься здесь, без помощи, без поводыря!» Хор ропщет,
девушки плачут, Эдип проклинает Креонта: «Как ты меня бросаешь одного,
так и тебе на склоне лет остаться одному!» Это проклятие сбудется в
трагедии «Антигона».
На помощь спешит Тесей. «Оскорбитель моего гостя —
оскорбитель и мне! Не позорь свой город — отпусти девушек и ступай
прочь». — «За кого заступаешься? — спорит Креонт. — За грешника, за
преступника?» — «Мой грех — невольный, — со слезами отвечает Эдип, — а
ты, Креонт, по своей воле грешишь, нападая на немощного и слабых!» Тесей
тверд, девушки спасены, хор славит афинскую доблесть.
Но испытания Эдипа не кончены. Как его просил о
помощи фиванский Креонт, так теперь к нему пришел просить о помощи
изгнанник сын Полиник. Тот был нагл, этот — трогателен. Он плачет о
своей беде и об Эдиповой беде — пусть несчастный поймет несчастного! Он
просит прощенья, сулит Эдипу если не трон, то дворец, но Эдип его не
слушает. «Вы с братом меня погубили, а сестры ваши меня спасли! Будь же
им честь, а вам смерть: не взять тебе Фив, убить вам брат брата, и да
будет на вас проклятие Евменид-Эринний». Антигона любит брата, она молит
его распустить войско, не губить родину. «Ни я, ни брат не уступим, —
отвечает Полиник. — Вижу смерть и иду на смерть, а вас, сестры, да
хранят боги». Хор поет: «Жизнь коротка; смерть неотвратна; горестей в
жизни больше, чем радостей. Лучшая доля — вовсе не родиться; доля вторая
— скорее умереть. Труд гнетет, смуты губят; а старость средь мук — как
остров средь волн».
Приближается конец. Гремит гром, блещет молния, хор
взывает к Зевсу, Эдип призывает Тесея. «Пришел мой последний час:
теперь я один с тобой войду в священную рощу, найду заветное место, и
там упокоится мой прах. Ни дочери мои, ни граждане твои не будут его
знать; лишь ты и твои наследники будете хранить эту тайну, и доколе она
хранится, будет Эдипов гроб защитою Афинам от Фив. За мной! а меня ведет
Гермес, низводящий души в преисподнюю». Хор, павши на колени, молится
подземным богам: «Дайте Эдипу мирно сойти в ваше царство: он заслужил
это муками».
И боги услышали: вестник сообщает о чудесном конце
Эдипа, Он шел как зрячий, он дошел до урочного места, омылся, оделся в
белое, простился с Антигоною и Исменою, и тут раздался неведомый голос:
«Иди, Эдип, не медли!» Волосы зашевелились у
спутников, они повернули и пошли прочь. Когда поворачивали, Эдип и
Тесей стояли рядом; когда оглянулись, там стоял один Тесей, заслоняя
глаза, как от нестерпимого света. Молния ли вознесла Эдипа, вихрь ли его
умчал, земля ли приняла в свое лоно — никто не знает. За вестником
возвращаются сестры, оплакивая отца, за сестрами — Тесей; сестры
отправляются в родные Фивы, а Тесей с хором повторяют завет Эдипа и его
благословение: «Да будет оно нерушимо!» |