(Rip Van Winkle)
Новелла (1819)
У подножия Каатскильских гор расположена старинная
деревушка, основанная голландскими переселенцами в самую раннюю пору
колонизации. В давние времена, когда этот край еще был британской
провинцией, жил в ней добродушный малый по имени Рип Ван Винкль. Все
соседи его любили, но жена у него была такая сварливая, что он старался
почаще уходить из дома, чтобы не слышать ее брани. Однажды Рип пошёл в
горы на охоту. Когда он собирался возвращаться домой, его окликнул
какой-то старик. Удивленный, что в столь пустынном месте оказался
человек, Рип поспешил на помощь. Старик был одет в старинную голландскую
одежду и нес на плечах бочонок — очевидно, с водкой. Рип помог ему
подняться по склону. Всю дорогу старик молчал. Пройдя ущелье, они вышли в
лощину, похожую на маленький амфитеатр. Посередине на гладкой площадке
странная компания играла в кегли. Все игроки были одеты так же, как
старик, и напомнили Рипу картину фламандского художника, висевшую в
гостиной деревенского пастора. Хотя они развлекались, их лица хранили
суровое выражение. Все молчали, и только стук шагов нарушал тишину.
Старик стал разливать водку в большие кубки и знаком показал Рипу, что
их следует поднести играющим. Те выпили и вернулись к игре. Рип тоже не
удержался и выпил несколько кубков водки. Голова его затуманилась, и он
крепко уснул.
Проснулся Рип на том же бугре, с которого вечером
впервые заметил старика. Было утро. Он стал искать ружье, но вместо
нового дробовика обнаружил рядом какой-то ветхий, изъеденный ржавчиной
самопал. Рип подумал, что давешние игроки сыграли с ним злую шутку и,
напоив водкой, подменили его ружье, кликнул собаку, Но она исчезла.
Тогда Рип решил навестить место вчерашней забавы и потребовать с игроков
ружье и собаку. Поднявшись на ноги, он почувствовал ломоту в суставах и
заметил, что ему недостает былой подвижности. Когда он дошел до
тропинки, по которой накануне вместе со стариком поднимался в горы, на
ее месте тек горный поток, а когда он с трудом добрался до того места,
где был проход в амфитеатр, то на его пути встали отвесные скалы. Рип
решил вернуться домой. Подходя к деревне, он встретил несколько
совершенно незнакомых ему людей в странных одеждах. Деревня тоже
переменилась — она разрослась и стала многолюднее. Вокруг не было ни
одного знакомого лица, и все удивленно смотрели на Рипа. Проведя рукой
по подбородку, Рип обнаружил, что у него выросла длинная седая борода.
Когда он подошел к своему дому, то увидел, что он почти развалился. В
доме было пусто. Рип направился к кабачку, где обычно собирались
деревенские «философы» и бездельники, но на месте кабачка стояла большая
гостиница. Рип посмотрел на вывеску и увидел, что изображенный на ней
король Георг III тоже изменился до неузнаваемости: его красный мундир
стал синим, вместо скипетра в руке оказалась шпага, голову венчала
треугольная шляпа, а внизу было написано «Генерал Вашингтон».
Перед гостиницей толпился народ. Все слушали тощего
субъекта, который разглагольствовал о гражданских правах, о выборах, о
членах Конгресса, о героях 1776 г. и о прочих вещах, совершенно
неизвестных Рипу. У Рипа спросили, федералист он или демократ. Он ничего
не понимал. Человек в треуголке строго спросил, по какому праву Рип
явился на выборы с оружием. Рип стал объяснять, что он местный житель и
верный подданный своего короля, но в ответ раздались крики: «Шпион!
Тори! Держи его!» Рип начал смиренно доказывать, что ничего худого не
замыслил и просто хотел повидать кого-нибудь из соседей, обычно
собирающихся у трактира. Его попросили назвать их имена. Почти все, кого
он назвал, давно умерли. «Неужели никто тут не знает Рипа Ван Винкля?» —
вскричал он. Ему показали на человека, стоявшего у дерева. Он был как
две капли воды похож на Рипа, каким тот был, отправляясь в горы. Рип
растерялся вконец: кто же тогда он сам? И тут к нему подошла молодая
женщина с ребенком на руках. Внешность ее показалась Рипу знакомой. Он
спросил, как ее зовут и кто ее отец. Она рассказала, что ее отца звали
Рипом Ван Винклем и вот уже двадцать лет, как он ушел из дому с ружьем
на плече и пропал. Рип спросил с опаской, где ее мать. Оказалось, что
она недавно умерла. У Рипа отлегло от сердца: он очень боялся, что жена
устроит ему взбучку. Он обнял молодую женщину. «Я — твой отец!» —
воскликнул он. Все удивленно смотрели на него. Наконец нашлась старушка,
которая его узнала, и деревенские жители поверили, что перед ними
действительно Рип Ван Винкль, а стоящий под деревом его тезка — его сын.
Дочь поселила старика отца у себя. Рип рассказывал каждому новому
постояльцу гостиницы свою историю, и вскоре вся округа уже знала ее
наизусть. Кое-кто не верил Рипу, но старые голландские поселенцы до сих
пор, слыша раскаты грома со стороны Каатскильских гор, уверены, что это
Хенрик Гудзон и его команда играют в кегли. И все местные мужья, которых
притесняют жены, мечтают испить забвения из кубка Рипа Ван Винкля. |
