Князь Михаил был сыном первого тверского князя Ярослава Ярославича, брата Александра Невского. Семь лет (1263–1271) отец его занимал великокняжеский престол. Он умер на обратном пути из Орды на Русь, успев принять перед смертью монашеский постриг. Тело великого князя Ярослава привезли в Тверь и похоронили в церкви святых Козьмы и Дамиана.

Святой князь Михаил родился уже после смерти отца, в 1272 году. Его мать, княгиня Ксения, была второй женой князя Ярослава. В Твери стал княжить старший сын Ярослава (от первого брака) князь Святослав. Наверное, нелегко пришлось в эти годы младенцу Михаилу и его матери. Но княгиня Ксения была женщиной сильной, волевой и в то же время благочестивой. Она воспитала сына в духе святой веры, научила грамоте. Молодой князь любил читать Божественные книги, рассказывает Житие святого, усердно посещал церковь; он не любил роскошных яств, но утолял свой голод простой пищей, с особой любовью относился к нищим и убогим, раздавал им щедрую милостыню. Кто терпел беды, тот смело шел к своему князю, зная, что найдет у него помощь и заступление; кого постигали несчастия и скорби, тот получал от него слово утешения и ободрения.

На тверской престол князь Михаил вступил после смерти своего брата Святослава (это случилось между 1282 и 1285 годом). Свое княжение князь-отрок начал богоугодным делом — построением в Твери соборного храма во имя Спаса Преображения. В лето 1285-е «заложена бысть на Твери церковь каменная благоверным князем Михаилом Ярославичем и матерью его княгиней Оксинией и преподобным епископом Симеоном», — рассказывает летописец. Новая каменная церковь была поставлена на месте прежней деревянной церкви святых Козьмы и Дамиана. Это был первый каменный храм, построенный в Северо-Восточной Руси после монгольского нашествия. Вместе с матерью князь Михаил богато и щедро украсил новый храм, снабдил его святыми иконами и священной утварью, необходимой для богослужения, а через несколько лет повелел расписать иконописцам.

Это было тяжелое время для всей Русской земли. Князья неустанно воевали друг с другом, нередко вовлекая в свои споры татар. Одно за другим обрушивались на Русь нашествия жестоких завоевателей. Тверской князь с юных лет был вовлечен в межкняжеские распри. Очень скоро Михаил проявил себя как решительный и смелый полководец. В 1287 году великий князь Дмитрий Александрович, соединившись со своими братьями Андреем Городецким и Даниилом Московским, двинулся на Тверь, разоряя тверские волости. Пятнадцатилетнему Михаилу пришлось собрать свое войско и выступить навстречу князьям. У города Кашина князья заключили мир.

Случилось так, что Михаила тогда не оказалось в городе. Незадолго до этого он отправился в Орду и как раз возвращался в свой город. «Была тогда великая печаль тверичам, потому что князя их Михаила не было в земле, — рассказывает летописец. — …И целовали тверичи крест: бояре черным людям, также и черные люди боярам, что стоять им всем заодно, биться с татарами. Тогда собралось в Твери множество беженцев из иных княжеств и волостей; к тому же услышали тверичи о том, что князь их возвращается из Орды, и возрадовались все люди». Князь Михаил едва не попал в руки врагов, но Господь уберег его. «Се же чудо было, как сохранил Бог князя Михаила, возвращавшегося из Орды, от многих супостатов татар: ибо подошел он к самой Москве, и не было ему вести, что на Москве рать татарская; и нашелся некий попин (священник. — Авт.), он и проводил князя безопасным путем». И когда приехал князь к Твери, все люди встретили его с крестами и с радостию великой.

Татары, узнав о приходе Михаила в город, не решились нападать на Тверь, но отступили к Волоку Ламскому, а затем вернулись в Орду. Так проявилось мужество князя Михаила Тверского, сумевшего в страшное время «Дюденевой рати» отстоять свой город. Впрочем, как свидетельствует летописец, в том же году, зимою, в Тверь пришел некий татарский хан Токтомерь «и великую тягость учинил людям: одних посек, а других в полон повел».

В 1294 году, двадцати двух лет от роду, князь Михаил вступил в брак с княжной Анной, дочерью ростовского князя Дмитрия Борисовича. Венчал молодых тверской епископ Андрей в соборе Спаса Преображения, построенном молодым тверским князем.

Испытания для Михаила продолжались. В 1296 году он участвовал в съезде русских князей во Владимире, на котором дело едва не дошло до кровопролития. В том же году великий князь Андрей Александрович, собрав большое войско, двинулся к Переяславлю, намереваясь разорить также Тверь и Москву. Князь Михаил Тверской и князь Даниил Московский, исполчившись, выступили против него к Юрьеву. «И так, пересылаясь друг с другом, помирились». Спустя два года Андрей еще раз пытался захватить Переяславль. И вновь совместные действия Михаила и Даниила остановили его.

На Пасху 1298 года произошло событие, которое летописец счел знаменательным. В городе Твери случился пожар. В этом не было бы ничего удивительного (ибо пожары в те времена были постоянным бедствием), но лишь сам князь, и никто другой, почувствовал его. «На Святой неделе, в ночь на субботу, загорелись сени под князем и зажегся двор княжий. И то чудо, как уберег Бог князя, что не сгорел: сколько не было в сенях людей, все те спали, никто не почувствовал огня, даже сторожа; но сам князь почувствовал огонь и второпях выскочил вон с княгиней. А спасти ничего не успели, и так погорела казна вся — множество имущества, и золота, и серебра, и одежды, и оружие». И той же весной князь Михаил тяжело заболел.

Летописи и Жития так изображают князя Михаила. «Был блаженный князь Михаил телом велик — больше иных людей, крепок и строен, и умом многих превзошел. Врагам своим страшен был, много мужества проявлял и добрый нрав, и всегда с Божьей помощью одолевал неприятеля. Потому и слава о нем достигла отдаленных стран. Часто вспоминал князь Михаил подвиги и страдания святых мучеников, пострадавших за веру Христову, и сам желал ту же чашу испить. Потому и сподобил его Бог принять страдания за людей христианских». Впрочем, мученической кончине Михаила предшествовали долгие годы острой политической борьбы, полной жестокости и крови.

В 1304 году умер великий князь Андрей Александрович. По старшинству великокняжеский престол должен был получить князь Михаил Тверской. Он и отправился в Орду, чтобы получить там ярлык на великое княжение, как поступали все прежние великие князья. Но это отнюдь не устроило его противника — московского князя Юрия Даниловича, сына Даниила Московского. Он также отправился в Орду, несмотря на противодействие сторонников тверского князя. Когда Юрий был во Владимире, митрополит Максим пытался возбранить ему идти в Орду, ручаясь от своего имени и от имени княгини Ксении, матери князя Михаила Тверского, что Юрий получит любые города из своей отчины, которые пожелает. Юрий же отвечал: «Хотя я иду в Орду, но вовсе не за великим княжением». Дело не ограничилось увещеваниями митрополита Максима. На Костроме боярами Михаила Тверского был схвачен брат Юрия князь Борис Данилович. «А князя Юрия стерегли тогда у Костромы, но прошел тот в Орду другим путем». Еще один брат Юрия, Иван (будущий Иван Калита), занял Переяславль. Против него двинулся могущественный тверской боярин Акинф; завязался жестокий бой, в котором Акинф был убит. Погибло также много тверичей, а другие попали в московский плен. В Орде же Юрий стал добиваться для себя ярлыка на великое княжение. «Если дашь выход (то есть дань. — Авт.) больше, чем Михаил, то мы добудем тебе великое княжение», — говорили татары Юрию. И Михаил, и Юрий стали сулить татарам большие деньги, а это означало усиление и без того непосильного бремени с простого народа. «И великая тягота была в Русской земле за грехи наши», — записывал летописец. Ярлык на великое княжение получил в конечном счете Михаил, но это дорого обошлось Руси. Началась новая большая война между князем Михаилом Тверским и князем Юрием Московским.

В 1305 году, вернувшись из Орды, Михаил повел войско на Москву. На этот раз дело, кажется, не дошло до кровопролития; между князьями был заключен мир. Спустя несколько лет, в 1308 году, Михаил снова приходил войной к Москве. У стен московской крепости развернулось сражение. Юрий с братьями затворился в городе. Михаил не смог взять Москву и ушел, сильно разорив округу. В 1311 году Михаил отправил своего сына Дмитрия (прозванного впоследствии Грозные Очи) к Нижнему Новгороду, занятому перед этим москвичами. Однако митрополит Петр (занявший кафедру после смерти митрополита Максима) не благословил князя на войну. Три недели Дмитрий простоял во Владимире и распустил войско.

В 1313 году к власти в Орде пришел новый хан — Узбек. Михаил вновь отправляется в Орду для того, чтобы подтвердить свои права на великое княжение. Пользуясь его отсутствием, новгородцы попытались высвободиться из-под власти великого князя. (Их недовольство вызывали, прежде всего, жестокие поборы, на которые Михаил шел из-за необходимости выплатить дани татарам.) Новгородцы двинулись ратью к Твери и послали за князем Юрием Московским, приглашая его на княжение. Юрий вошел в Новгород, но вскоре покинул его, оставив в городе своего брата Афанасия. Ему пришлось ехать в Орду, куда вызывал его хан Узбек, которому жаловался на московского князя Михаил. Осенью 1315 года Михаил вернулся из Орды. Его сопровождали многие татары во главе с «сильным» послом Тяитемером. «И много зла учинили татары в Русской земле», — записывал летописец. Михаил с татарами разбил новгородское войско у города Торжка. Князь Афанасий и новгородские бояре были захвачены в плен, жители Торжка отданы в рабство, их добро расхищено, а сам город разрушен. На следующий год князь Михаил предпринял поход к Новгороду, однако поход этот закончился неудачно: «Устремился по неведомым местам и путями незнаемыми, и заблудились в злых лесах и болотах. И начался среди них голод лютый, так что и кожи ели, и голенища, и ремни жевали, и коней своих съели. И многие от голода перемерли, а другие пеши едва домой вернулись».

Между тем Юрий, находившийся все это время в Орде, сумел не только оправдаться от всех обвинений перед ханом Узбеком, но и войти к нему в полное доверие. Хан Узбек даже выдал за него замуж свою сестру Кончаку, получившую в крещении имя Агафья. Юрий получил и ярлык на великое княжение, принадлежавший до этого Михаилу.

В лето 1317 Юрий вернулся на Русь. Его сопровождало большое татарское войско во главе с «сильными» послами — Кавгадыем, Астрабылом и Остревом. Князь Михаил Ярославич Тверской встретил Юрия у Костромы. В течение долгого времени князья стояли по обе стороны Волги. Наконец, они примирились. Условия этого примирения совершенно по-разному излагаются в разных источниках: согласно московским летописям, Юрий отступился от великого княжения в пользу Михаила; тверские же летописи свидетельствуют об обратном: Михаил уступил Юрию. «Брат, если царь дал тебе великое княжение, то я уступаю тебе. Княжи на нем, только будь доволен своим и не вступайся в мой предел», — передает Житие князя слова, с которыми Михаил обратился к своему врагу. Но примирение между князьями было уже невозможно.

Той же осенью Юрий созвал суздальских и иных князей к Костроме, против князя Михаила Тверского. Также он повелел новгородцам идти к Торжку и готовиться к войне со своим бывшим князем. Зимою Юрий «с Кавгадыем, и со многими татарами, и с суздальскими князьями, и с иными князьями, и со многою силою» вторгся в тверские пределы. Татары и русские чинили страшные жестокости: людей одних убивали, а других забирали в полон, подвергали насилию женщин. Они подошли к Твери и в течение пяти недель стояли в восьми верстах от города. Кавгадый посылал разные лживые послания к Михаилу, однако мир так и не был заключен. Не решаясь штурмовать Тверь, русско-татарское войско отошло к Волге и принялось разорять еще не затронутые войной земли Тверского княжества. Затем Юрий и Кавгадый повернули опять к Твери. Князь Михаил встретил их в сорока верстах от Твери, у села Бортенево. 22 декабря 1317 года здесь произошло жестокое побоище. «И помог Бог князю Михаилу Ярославичу, — рассказывает летописец. — И одолел он Юрия. Юрий же побежал в Новгород с малой дружиной, а великую княгиню его, Кончаку, в плен взяли, также и брата его Бориса Даниловича, и иных князей многих, и бояр, и татар многих в плен взяли и привели их в Тверь».

После этого Михаил помирился с Кавгадыем и его татарами, пригласил их в Тверь и «великую честь» воздал им, одарив многими дарами. Татары ушли, пообещав более не враждовать с Михаилом. Однако случилось непредвиденное: княгиня Кончака умерла в Твери. Пошли слухи, будто бы ее отравили. (Скорее всего, слухи эти были ложными: смерть княгини была вовсе не в интересах Михаила; к тому же известно, что в то время в Твери имел место мор, то есть эпидемия.)

Той же зимой Юрий с новгородцами пришел к Волге. Михаил Тверской встретил его возле Синеевского брода. Едва тут не случилась новая битва; князья долго препирались, пересылались между собой и, наконец, договорились на том, что оба отправятся в Орду и там хан рассудит их.

О том, что произошло дальше, рассказывает «Повесть об убиении в Орде князя Михаила Тверского» — один из трагических памятников древнерусской литературы.

Юрий и Кавгадый, которого русские летописи называют «начальником» всему случившемуся злодейству, опередили тверского князя. Они отправились в Орду и оклеветали Михаила перед ханом Узбеком. «Князь Михаил дани многие собрал по городам и к немцам бежать хочет, а к тебе, царь, не идет!» — так, по словам летописца, наговаривали они Узбеку. Михаил же задержался на Руси, послав вместо себя в Орду двенадцатилетнего сына Константина. Разгневанный Узбек велел схватить Константина и уморить его голодом. Советники едва отговорили его от этого: «Если убьешь сына, то отец его не приедет к тебе».

Князь же Михаил, взяв благословение у тверского епископа Варсонофия, и у игуменов, и у священников, и у своего отца духовного игумена Иоанна, собрался идти в Орду. И когда он выступил уже из Твери, пришел к нему посол татарский, так говоря: «Поспеши, зовет тебя царь. Если не будешь у него через месяц, то сам придет ратью на тебя и на все города твои!» Бояре же Михаиловы стали отговаривать князя от поездки. Также и сыновья его стали говорить: «Не езжай сам в Орду, но пошли кого-нибудь из нас. Оболгали тебя перед царем. Подожди, пока не минует гнев его». И отвечал им на это князь Михаил: «Дети мои! Сами видите: не вас, но меня царь к себе требует, моей головы хочет! Если не пойду к нему, то разорит отчину мою и перебьет людей христианских. Лучше мне одному смерть принять, но многие души христианские уберечь!»

6 сентября 1318 года князь прибыл в Орду, кочевавшую тогда у берегов Азовского моря, близ устья Дона. По обычаю, он одарил всех князей татарских, и всех цариц, а затем и самого хана Узбека. Хан приставил к нему охрану и не позволил никому обижать его. И так пробыл князь в Орде полтора месяца. Затем состоялось судилище, на котором главными обвинителями выступили Юрий и Кавгадый. «Царевы дани не платил, с царевым послом воевал, а княгиню уморил», — такой итог подвели неправедные судьи. Князю же Михаилу не дали и слова вымолвить в свою защиту. И той же ночью взяли его под стражу, и возложили на него железные цепи, а на шею — тяжкую дубовую колоду. Бояр и слуг его избили и прочь прогнали, а все имущество его разграбили.

Вскоре Узбек вместе со всей Ордой двинулся к берегам реки Терек, на охоту. Князя же Михаила и всех приближенных его повелел вести за собой. Блаженный князь смолоду имел такой обычай: каждый вечер петь псалмы Давыдовы; не изменял он этому обычаю и в течение всего путешествия. Но поскольку руки его были заключены в деревянную колоду, то перед ним всегда стоял один из отроков с разогнутой Псалтирью и перевертывал листы.

Тяжек был путь тот для князя Михаила. Сильно болели у него ноги. Злобный же Кавгадый не оставлял блаженного, но старался и в пути побольнее унизить его. Так, однажды он пришел к князю и начал говорить ему, будто хан вскоре освободит его. «Почему не снимите колоду с него?» — спрашивал он у стражников. Те же делали вид, будто уже вскоре освободят Михаила, и тем только увеличивали его страдания.

Когда миновало уже 26 дней тяжкого путешествия, Орда остановилась у города Дедякова. 22 ноября, рано утром, князь Михаил повелел отслужить заутреню и причастился Святых Таин Христовых. Затем он попросил священников, бывших с ним, чтобы те разогнули Псалтирь. Разогнули Псалтирь перед князем, и такие слова открылись ему: «Сердце мое трепещет во мне, и смертные ужасы напали на меня» (Пс. 54, 5). (А в это самое время окаянный Кавгадый испрашивал у хана повеления убить Михаила, и позволил ему хан.) И спросил князь Михаил у священников: «О чем говорит псалом этот?» И не хотели те еще более тревожить князя, и так отвечали ему: «Вот о чем говорится в псалме этом: „Возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя" (Пс. 54, 23)». И так успокоили князя. А когда окончили чтение псалма и закрыли книгу, вбежал в шатер к князю отрок с побледневшим лицом и воскликнул в испуге: «Княже! Кавгадый и Юрий со множеством людей идут к шатру твоему!» И отвечал блаженный князь Михаил: «Знаю, зачем идут — убить меня». И поспешно отослал сына своего — чтобы и его не убили здесь.

Кавгадый и Юрий соскочили со своих коней на торгу, не доезжая до шатра князя Михаила, и послали убийц к князю. Словно лютые звери, ворвались те в шатер и узрели князя стоящего на молитве. И схватили его окаянные кровопийцы за колоду, бывшую на его шее, и ударили им с силой о стену шатра, так что стена проломилась. Князь Михаил сумел подняться на ноги но убийцы снова схватили его, и повалили на землю, и начали избивать ногами. И один из убийц, некий Романец, выхватил огромный нож, и ударил блаженного князя в грудь, и, поворачивая ножом в груди, вырезал ему сердце.

Шатер князя разграбили татары и русские, бывшие поблизости, а честное его тело бросили нагим, ничем не прикрытым. И приехал один из убийц на торг, к Юрию и Кавгадыю, и сказал им: «Вот, исполнили мы то, что повелели нам». Кавгадый и Юрий подъехали к телу святого князя. Увидел Кавгадый тело его, брошенное нагим, и сказал Юрию: «Что, разве он не брат тебе? Почему же тело его валяется нагим?» И повелел тогда Юрий своим людям прикрыть тело князя Михаила. Его положили на телегу, на доски, и привязали веревками. Князья же и бояре собрались в одном из шатров, и пили вино, и хвастались перед собою, кто какую вину наговорил на святого.

Так рассказывает Житие князя. В «Повести об убиении в Орде Михаила Тверского» повествуется о чудесах, случившихся с телом святого князя. В ночь убийства князь Юрий Данилович повелел двум своим слугам сторожить тело князя Михаила. Слуг, однако, охватил страх, и они вскоре удалились. Каково же было их изумление, когда, вернувшись, они не нашли тело на месте: телега стояла, доска была привязана к ней веревками, но тело лежало вблизи, приникнув раной к земле; правая рука была подложена под лицо, а левая — у раны. Всю ночь тело князя Михаила пролежало на земле, и множество диких зверей рыскало поблизости, но ни один не прикоснулся к святому.

Видели люди в ту ночь и еще одно чудо: два светлых облака осеняли место, где пребывало тело святого князя. Они то сходились, то расходились и сияли, словно солнце. И наутро стали говорить, что свят князь сей и убиен неповинно, облака же те являли свет ангельский.

Тело святого князя привезли в Маджары. Бывшие там купцы, знавшие князя Михаила, захотели возложить на его тело драгоценные одежды и с почестями поставить в храме. Однако бояре, приставленные князем Юрием, не дали им даже взглянуть на святого, но поставили его тело в каком-то хлеву. Но и тут прославил его Господь: многие жители в течение всей ночи видели огненный столп, возносившийся от земли к небу над телом его.

Наконец, тело князя Михаила привезли на Русь, в Москву, и положили в монастыре Святого Спаса. Но сделано это было тайно: никто на Руси не знал о том, что случилось. Только спустя год князь Юрий Данилович вернулся на Русь. Он вез с собой князя Константина Михайловича, а также бояр отца его — «словно полон вел за собою», с укоризной пишет летописец. Юрий послал ростовского епископа Прохора в Тверь — за князем Александром Михайловичем, сыном убитого им Михаила. Князья встретились во Владимире и заключили мир. «С великим молением» Александр «испросил» у Юрия тело своего отца и повез его в Тверь. Весь город вышел навстречу своему князю — и епископ, и игумены, и священники, и черноризцы, и все жители. 6 сентября 1319 года, ровно через год после прибытия Михаила в Орду, князь, наконец, был похоронен в Твери, в построенном им соборе Святого Спаса.

Местное празднование святому князю началось, вероятно, сразу же после перенесения его мощей из Москвы в Тверь. Общецерковная память была установлена на церковном соборе 1549 года.

24 ноября 1632 года были обретены нетленные мощи князя-мученика. При этом у гроба святого произошло множество чудес. В 1655 году Тверь постигло бедствие. Началось сильное моровое поветрие, и много людей умерло от болезни. Тогдашний архиепископ Тверской Лаврентий, по благословению патриарха, переложил мощи святого в новую раку; при этом гробницу святого носили вокруг города. С того дня болезнь пошла на убыль и вскоре прекратилась. В память чудесного заступления святого князя в Твери был установлен крестный ход.

Церковь празднует память святого благоверного великого князя Михаила Тверского 22 ноября (5 декабря).