Этот опыт сказался в романе «Война и мир». В нем нарисованы две войны, которые во многом противопоставлены друг другу. Война на чужой территории за чуждые инте­ресы шла в 1805—1807 годах. И истинный ге­роизм солдаты и офицеры проявляли лишь тогда, когда понимали нравственную цель сражения. Вот почему они стояли героичес­ки под Шенграбеном и позорно бежали под Аустерлицем, как вспоминает князь Андрей накануне Бородинского сражения.

Война 1812 года в изображении Толстого носит совершенно другой характер. Над Рос­сией нависла смертельная опасность, и в дей­ствие вступили те силы, которые автор и Ку­тузов называют «народным чувством», «скры­той теплотой патриотизма».

Кутузов накануне Бородинского сражения, объезжая позиции, увидел ополченцев, надев­ших белые рубахи: они были готовы к смерти за Родину. «Чудесный, бесподобный народ», — с волнением и слезами произнес Кутузов. В уста народного полководца вложил Толстой слова, которые выражают его мысли.

Толстой подчеркивает, что в 1812 году Рос­сию спасли не отдельные личности, а усилия всего народа в целом. По его мнению, в Боро­динском сражении была одержана русскими нравственная победа. Толстой пишет, что не только Наполеон, но и все солдаты и офицеры французской армии испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, по­теряв половину войска, стоял в конце сраже­ния так же, как и в начале его. Французы бы­ли морально сломлены: оказывается, русских

можно убить, но не победить. Адъютант до­кладывает Наполеону со скрытым страхом о том, что французская артиллерия бьет в упор, а русские продолжают стоять.

Из чего же складывалась эта непоколебимая сила русских? Из совместных действий армии и всего народа, из мудрости Кутузова, чья тактика — «терпение и время», чья ставка прежде всего на дух в войсках. Эта сила складывалась из героизма солдат и лучших офицеров русской армии. Вспомните, как ведут себя солдаты полка князя       поставленные в резерв на пристрелянном поле. Их положение трагично: под непреходящим ужасом смерти они стоят более восьми часов без еды, без дела, теряя людей. Но князю Андрею «делать и приказывать было нечего.

Все делалось само собою. Убитых оттаски­вали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Если отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались». Вот при­мер того, как выполнение долга перерастает в подвиг.

Эта сила складывалась из патриотизма не на словах, а на деле лучших людей из дво­рянства, таких как князь Андрей. Он отка­зался служить в штабе, а взял полк и во вре­мя сражения получил смертельную рану.

И Пьер Безухов, сугубо штатский человек, едет в Можайск, а затем и на поле сражения. Он понял смысл фразы, которую услышал от старого солдата: «Всем народом навалиться хотят... Один конец сделать. Одно слово — Москва». Глазами Пьера дана картина сра­жения, героизм артиллеристов на батарее Раевского.

Эта непобедимая сила складывалась из героизма и патриотизма москвичей, которые покидают родной город, как ни жалко им ос­тавлять на погибель свое имущество. Вспом­ним, как Ростовы покидали Москву, стараясь увезти на подводах самое ценное из дома: ко­вры, фарфор, одежду. А потом Наташа и старый граф решают отдать подводы ране­ным и все добро сгружают и оставляют на разграбление врагу. В то же время ничтож­ный Берг просит одну подводу, чтобы вывез­ти из Москвы прекрасный шкаф, который он купил задешево... Даже во время патриоти­ческого подъема никогда не обходится без Бергов.

Непобедимая сила русских складывалась из действий партизанских отрядов. Один из них подробно описан Толстым. Это отряд Де­нисова, где самый нужный человек — Тихон Щербатый, народный мститель. Партизан­ские отряды уничтожали наполеоновскую армию по частям. На страницах IV тома воз­никает образ «дубины народной войны», ко­торая поднялась всей грозной и величествен­ной силой и гвоздила французов, пока не кончилось их нашествие, пока в душе народа чувство оскорбления и мести не сменилось чувством презрения и жалости к повержен­ному врагу.

Толстому ненавистна война, и он рису­ет не только картины сражений, но и стра­дание всех людей на войне, будь то враги или нет. Отходчивое русское сердце под­сказало, что можно пожалеть обморожен­ных, грязных, голодных французов, взятых в плен. Это же чувство и в душе старого Кутузова. Обращаясь к солдатам Преобра­женского полка, он говорит, что пока фран­цузы были сильны, мы их били, а теперь и пожалеть можно, ведь тоже люди.

У Толстого патриотизм неотделим от гу­манизма, и это естественно: простым людям война всегда была не нужна.

Итак, Толстой рисует войну 1812 года как народную, Отечественную, когда на защиту Родины поднялся весь народ. И сделал это писатель с огромной художественной силой, создав грандиозный роман-эпопею, которому нет равных в мировой литературе.