Персонажи Р. Брэдбери - одиночки, броса­ющиеся в безнадежную схватку, стремясь не столько победить, сколько утвердить свое че­ловеческое достоинство.

А. Мейер

Любовь к человеку, ненависть ко всему ему враждебно­му — к тому, что мешает человеку быть достойным это­го гордого звания, — такова движущая сила творчества Р. Брэдбери. Эта неразделимая "любовь-ненависть" помогла ему создать, может быть, самый сильный из бесконечного множества написанных в нашем веке романов-предупреж­дений — "451° по Фаренгейту", книгу, принесшую автору всемирную известность.

С ужасом взглянул мир на отблески пламени от горящиx книг, порожденные зловещими пожарниками Брэдбери, который перенес действие своего романа в те времена, когда книги стали сжигать за то, что они заставляют людей думать. Профессия главного героя романа Гая Монтэга — пожарный, но пожарный, вооруженный не брандспойтом с водой, а огнеметом с керосином. Он не тушит, а разжигает пожары. Действительно, так случалось не раз: то, что при­звано спасать людей, помогать им, делать жизнь счастливее, внезапно оборачивается против них, начинает давить, угне­тать, угрожать, наконец, убивать. Нечто подобное происхо­дит сейчас и с западной культурой, которая переходит — порой неуловимо — в контркультуру, в масскульт, в кич, в нечто такое, что с подлинной культурой ничего общего не имеет, хотя зачастую продолжает наряжаться в прежние одежды. Но ведь и пожарные из романа уверены, что смысл их профессии всегда заключается в том, чтобы по сигналу пожарной тревоги мчаться и сжигать крамольные томики вместе с домами,  а то и владельцами.

Изображенное Брэдбери общество не только убивает кни­ги и людей, так сказать, физически. Оно прежде всего уби­вает души... Сколько их таких, как Милдред, существ с человекообразной оболочкой, из которой, однако, вытряхнуто все человеческое. Когда остатки души, проблески совести просыпаются, Милдред, даже четко не сознавая, что она делает, пытается покончить с собой, а ее подруги, такие же несчастные жертвы масскульта, плачут, услышав несколько стихотворных строк. Но это порыв на миг — у них процесс духовного распада зашел слишком далеко. Они, по суще­ству, мертвы.

А разве осталось что-нибудь человеческое в банде гогочу­щих подростков на автомашинах, которые, завидев одинокого прохожего, тут же решают: "Сшибем его!" Они развлекают­ся. Так, как учили их "педагоги", сжигающие книги...

Но Брэдбери не был бы прогрессивным писателем, если бы ограничился только предупреждениями и пугающими сцена­ми. Во всех его сочинениях всегда присутствуют герои, кото­рые выступают против. Замечательные антиконформистские слова Хуана Рамоса Хименеса: "Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек", ставшие эпиграфом к роману, можно поставить эпиграфом и ко всему творчеству американского фантаста. Не только в сердце главного героя романа "451° по Фаренгейту", но и читателя острой болью отзовется эпизод с женщиной, которая сама подожгла себя вместе с библиоте­кой. Недаром в романе цитируются слова заживо сожженно­го инквизицией еретика шестнадцатого века: "Мы зажжем сегодня в Англии такую свечу, которую, я верю, им не пога­сить никогда".

Поперек пишет и юная Кларисса, разбередившая душу Монтэга, девушка, которую интересует не то, как делается что-нибудь, а для чего и почему. Вот уже и потомственный пожарный Монтэг прячет за пазуху полуобгоревшие томики, как верующий — погибающие святыни. А когда Монтэг бежит из города, его встречают бродяги у костров — интел­лигенты, писатели, учителя. Каждый из них выучил наи­зусть какое-нибудь великое творение прошлого. Они верят, что настанет время, когда все сокровища человеческой мысли, которые злые силы так тщательно старались испепелить, снова возродятся, сохраненные этой живой библиотекой. Общество, сжигающее книги, не может, не имеет морального права на существование, и автор приговаривает его к выс­шей мере наказания. С ревом проносятся атомные бомбар­дировщики, и всепожирающее пламя, еще более жесто­кое, чем то, которое уничтожало книги, слизывает с лица Земли сумрачный город. Огненной смертью казнит Монтэг брандмейстера Битти, циничного идеолога общества сож­женных книг. Чтобы оправдать свой взгляд на буду­щее, писатель говорит о потенциальных угрозах, подстере­гающих нас.

В романе "451° по Фаренгейту" я нашла множество мрачных, потрясающих душу картин, но удивительно: за­крыла его без тяжелого осадка, наоборот, в нем есть что-то светлое, даже солнечное, напоминающее улыбку рыжего, вихрастого, веснушчатого мальчишки. Это произошло пото­му, что сквозь строки пробивается оптимизм автора, его вера в конечное торжество разума, в то, что все созданные человеком чудеса и диковинки будут переданы дальше — от поколения к поколению, и так без конца. В своем романе Брэдбери убеждает нас в том, что человечество сможет справиться с любыми трудностями, что оно не только выживет, но и сможет стать счастливым. И так хочется в это верить!