Я прочитала произведение Акутагавы Рюноскэ «Муки ада», главным героем которого является одержимый творчеством придворный художник Есихидэ.
Характер у Есихидэ был довольно скотский. У него был отвратительный нрав, и люди его очень не любили. Он был скупой, бессовестный, алчный, спесивый и заносчивый человек. Единственное, кого любил Есихидэ, так это собственную дочь.
Дочь его жила во дворце Его светлости –крупного вельможи. Она служила там камеристкой. Дочь Есихидэ была совершенно не похожа на отца. Она была задумчивая, умная и внимательная ко всем. Все во дворце очень ее любили. Даже ходили слухи о том, что Его светлость неравнодушен к ней. Но Есихидэ очень не нравилось нахождение его дочери во дворце. И он все время в награду просил у Его светлости отпустить его дочь.
Как я уже сказала, Есихидэ был придворным художником. Вряд ли бы в то время нашелся человек, который мог бы с кистью в руках сравниться с ним.
У Есихидэ на первом месте было творчество. Жил он не во дворце, а у себя в доме, где была мастерская, в которой он писал картины.
Однажды Его светлость призвал к себе художника и повелел ему нарисовать ширму с муками ада.
Тут-то и начались проблемы. Дело в том, что у Есихидэ была одна особенность: он не мог изобразить то, что он не видел собственными глазами. И чтобы нарисовать на картине муки ада, ему надо было их увидеть в жизни.
Начал он со своих учеников. Первого ученика Есихидэ заставил раздеться догола и, захватив его в цепи, повалил на пол. Какие мучения испытывал скованный ученик, об этом лучше не говорить. Как вдруг из горшка выползла змея, которая подползла к ученику, тем самым прекратив садистские издевательства. Но Есихидэ был далеко не садист, он был одержимый творчеством человек, для которого было самое главное нарисовать эту картину независимо от того, через какие мучения придется пройти и ему, и другим. На второго ученика он напустил филина. Все это закончилось тем, что птица чуть не убила этого ученика. Можно восхищаться, откуда у Есихидэ взялось хладнокровие: он спокойно рисовал эту страшную картину. Подобным историям не было числа. И слава богу, обошлось без жертв. Но потом у Есихидэ появилась одна проблема. Он никак не мог нарисовать падающую горящую карету, в которой извивается в муках девушка с черными волосами. Художник сказал об этом Его светлости, попросив, чтобы он сжег у него на глазах карету с придворной дамой.
И тут Его светлость повел себя очень странно. Он засмеялся, на губах у него появилась пена, можно подумать, что его заразило безумие Есихидэ, и Его светлость сказал, что сожжет карету и посадит туда изящную женщину, наряженную придворной дамой, и она умрет мучительной смертью.
И Его светлость исполнил свое обещание. Это случилось через два-три дня ночью у дворца Юкигэ. И, разумеется, Есихидэ туда пригласили. Там стояла красивая карета, в которой Его светлость раньше ездил. Тут он подал сигнал своим слугам, и те, откинув занавеску, подожгли карету.
Когда Есихидэ увидел, кто сидит в карете, он чуть не лишился рассудка, а в карете сидела его дочь. Тут Есихидэ хотел было броситься к карете, но тут его творческая сторона взяла верх над жизненной, и он, скрестив руки, смотрел на то, как извивается в муках его дочь, с сиянием самозабвенного восторга. В это же время все, кто присутствовал при этом зрелище, дрожали от страха, а Его светлость с искаженным лицом, бледный, с пеной на губах, вцепился обоими руками в колена и, задыхаясь, ловил ртом воздух. Только тогда он осознал, что натворил. Все дело в том, что слухи были не ложные, и Его светлость, действительно, любил дочь Есихидэ, и когда она отвергла его, он в порыве злобы решил ее убить.
После события этой ночи художник дорисовал свою картину. Эта ширма с муками ада была валиколепна, но чтобы изобразить эти муки, ему самому пришлось пройти через них. Но когда он закончил рисовать картину, он повесился на балке у себя в комнате.
Ему незачем больше было жить. Единственный человек, которого он любил, умер, причем отчасти по его вине. И в конце концов Есихидэ не выдержал испытания.
Есихидэ был настолько одержим творчеством, что все жизненные ценности отходили на второй план. И пока он творил, он жил, не замечая ничего вокруг. Как только работа закончилась, пелена спала е его глаз и он понял, что произошло.