Пушкин родился, когда Россией правил император Павел. Молодость его прошла при Александре I. Вторая половина его жизни выпала на время правления Николая I. Но не эти цари больше всего занимали мысли поэта. Ему был очень близок образ властителя Петра I. Личностью Петра I А. С. Пушкин интересовался на протяжении всей жизни. Одно из первых стихотворений, посвященных петровской теме в лирике Пушкина, — это стихотворение 1826 года «Стансы».
1826 год — начало правления Николая I. Николай I еще никак не проявил себя, никто с точностью не мог сказать, как он будет править. Пушкинское же стихотворение является своеобразным наказом Николаю I. Петр I при этом воспринимается А. С. Пушкиным как почти идеальный монарх; соответственно, он ставится Николаю в пример. Практически все стихотворение есть сплошное восхваление Петра. В некоторых отдельных строках слышится недовольство Александром. Оно, конечно, завуалировано.
Самодержавною рукой
Он смело сеял просвещенъе,
Не презирал страны родной:
Он знал ее предназначенье...
Если Петр «сеял», «не презирал» и «знал», то кто-то не следовал его примеру. Иначе зачем говорить об этом? Современникам нетрудно было догадаться, о ком шла речь. Таким образом, в стихотворении появляются два полюса: положительный (Петр) и отрицательный (Александр). Пушкин хочет видеть Николая таким же идеальным монархом, каким был Петр:
То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник,
Он всеобъемлющей душой
На троне вечный был работник.
Последняя строфа заключает в себе прямое наставление Николаю:
Семейным сходством будь же горд;
Во всем будь пращуру подобен:
Как он, неутомим и тверд
И памятью, как он, незлобен.
Видя сходство в началах царствований Петра и Николая, Пушкин пишет:
...Гляжу вперед я без боязни:
Начало славных дней Петра
Мрачили мятежи и казни.
Может показаться, что Пушкин прощает Николаю расправу с декабристами. Аналогия с началом петровского правления на первый взгляд оправдывает Николая и дает надежду на «славу и добро». Но едва ли Пушкин мог простить гибель своих друзей. Скорее всего Пушкин хотел сказать, что Петр, начав с казней, сделал для России очень много хорошего, чему должен последовать Николай. Только деятельность во благо своего народа может искупить первоначальную жестокость царя.
В повести «Арап Петра Великого» (1827) Пушкин продолжает развивать тему занятости, работоспособности, увлеченности Петра I. Петр в повести привозит Ибрагима в строящуюся столицу, которая «подымалась из болота по манию самодержавия...». Петр принимает участие в постройке города, работает целыми днями. Кроме того, А. С. Пушкин дополняет представление о Петре как зачинателе всего нового еще и тем, что Петр женит Ибрагима, создает новую семью. И до этого ему дело!
Продолжение петровской темы в творчестве Пушкина можно найти в поэме «Полтава» «Полтава» начинается как традиционная романтическая поэма. Но постепенно любовная история отходит на второй план, а романтический герой оказывается однозначным негодяем. После сцены казни романтический мотив исчезает практически бесследно, он появится еще раз во время сцены безумия Марии. Центром же поэмы оказывается описание Полтавской битвы. Петр I становится центральной фигурой произведения. Обращает на себя внимание резкая смена интонаций в описаниях Петра и Карла.
...Выходит Петр.
Его глаза Сияют.
Лик его ужасен.
Движенья быстры.
Он прекрасен.
Он весь, как Божия гроза...
...Несомый верными слугами
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной,
Карл явился.
Возникает ощущение противостояния энергии, динамики Петра статике Карла. Это несколько раз подчеркивается в тексте. Значительность роли Петра I в поэме подтверждает эпилог. Через сто лет после Полтавской битвы не осталось ничего «от сильных, гордых сих мужей». Но в истории остался Петр. Поэтому Петр I становится, можно сказать, идеальным героем.
В стихотворении 1835 года «Пир Петра I» обращает на себя внимание необычность описания событий. Особенности лексики и специфика размера (четырехстопный хорей) создают отчетливое впечатление сказочности всего происходящего. Соответственно мифологизированной оказывается и фигура Петра. На первый план выходит мотив необыкновенной доброты Петра.
...Ом с подданным мирится;
Виноватому вину
Отпуская, веселится;
Кружку пенит с ним одну;
И в чело его целует,
Светел сердцем и лицом;
И прощенье торжествует,
Как победу над врагом.
А. С. Пушкину, который во второй половине 20-х годов становится ярым государственником и моделирует идеального монарха, очень важна идея отпущения «виноватому вины». Заслуги и подвиги Петра I оказываются не более существенны, чем его человечность и демократичность (насколько так вообще можно сказать о Петре). «Медный всадник» стоит особняком по отношению к остальным произведениям А. С. Пушкина, связанным с петровской темой, где последовательно развивается один и тот же, по взгляд на Петра I. Здесь же проблема представлена в несколько другом ракурсе. В большинстве своих произведений восхваляет Петра, но в поэме «Медный всадник» впервые появляется вопрос: так ли уж идеален Петр на самом деле?
Город Петра I стоит на ненадежном месте. Этот город, безусловно, нужен России, государству, но люди страдают из-за опасного расположения Петербурга. И этого достаточно для того, чтобы ценность создания этого города подверглась сомнению. Личная проблема одного человека способна противостоять общественному интересу. Наводнение оказывается подобием конца света для жителей Петербурга. И этой беде противопоставляется символ власти — Медный всадник, которому и дела-то нет до бедного Евгения и до страдающих горожан:
Над возмущенною Невою с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне.
Кумир в данном случае — ложный Бог, это государственная власть, присвоившая себе божественные прерогативы. Казалось бы, Петр становится отрицательным героем, но нельзя забывать о прологе поэмы. Историческое обрамление и появляющийся в «Медном всаднике» мотив безусловной, безоговорочной любви к Петербургу («Люблю тебя, Петра творенье...») дают второй вариант прочтения поэмы. Эти два прочтения заложены А. С. Пушкиным изначально. И он не предлагает выбирать только одно из этих прочтений. А. С. Пушкин не дает прямого ответа на вопрос, а лишь позволяет читателю увидеть Петра I в новом качестве и самому дать ему оценку. | 
