В гостиной знатного московского барина Павла Афанасьевича Фамусова встречаются два молодых человека. Они не знают друг друга, да и что общего может быть у только что возвратившегося из-за границы блестящего юноши-дворянина, воспитанного в этом доме, и скромного, угодливого секретаря хозяина? Оказывается, общее есть — это любовь к хозяйской дочери, Софье. Читатель и зритель знают больше, чем герои. Мы видим горячность, нетерпение Чацкого, который «голову сломя» мчался к любимой девушке, слышим вкрадчивые, уклончивые объяснения Молчалина и не можем не удивляться выбору Софьи.
В молодости каждый человек выбирает свой жизненный путь, ставит перед собой какие-то важные для него цели. Все, наверное, хотят добиться успеха, сделать карьеру, обрести личное счастье — ничего зазорного в этом нет. Но как достичь желаемого? Все ли средства для этого хороши? Вот тут и проверяется человек, раскрывается его истинная сущность.
«Обманщица смеялась надо мною», — воскликнул Чацкий после разговора с Молчалиным, убедившись, что человек «с такими чувствами, с такой душою» не может быть любим. Действительно, как может разумная Софья полюбить человека, для которого «мнения чужие только святы»?
Враг рабства во всех его проявлениях, Чацкий бросается в бой не только против крепостнических взглядов, старых порядков, но и против нравственного убожества, раболепства, угодничества. И здесь его непримиримые противники — Фамусов, многочисленные представители московского барства и... Молчалин, который даже не считает нужным маскироваться, искренне полагая, что для достижения успеха хорошо все, в том числе самые низменные средства. Он самодоволен настолько, что осмеливается поучать Чацкого, делится с ним своей жизненной «мудростью», основа которой — «угождать всем людям без изъятья». Самовлюбленный секретарь-хамелеон убежден, что два незаменимых таланта — умренность и аккуратность проложат ему путь к сердцу (и карману!) тех, от кого он зависит. Самоуверенность Молчалина доходит до того, что он решается высказать сочувствие своему противнику: «Вам не дались чины, по службе неуспех?» Чацкий вначале даже несколько растерялся, поэтому его ответ прозвучал не резко, а уклончиво: «Чины людьми даются, а люди могут обмануться». А Молчалин продолжает наступление. Его реплика «жалели вас» — кульминация диалога с Чацким, Этот секретаришка, оказывается, достаточно умен и язвителен, чтобы выбрать едкое, жалящее слово, особенно оскорбительное для сильного, гордого, непримиримого человека.
Правда, лишь на мгновение осторожный Молчалин позволил себе раскрыться, а потом снова стал робким, угодливым, проявляя раболепие по отношению к Татьяне Юрьевне (Чацкий слыхал о ней, что «вздорная»), к Фоме Фомичу (по Чацкому, «пустейший человек из самых бестолковых»). Маска снова надежно скрыла истинное лицо, но мы понимаем: социально-психологического и нравственного противостояния, усиленного личной драмой Чацкого, не избежать, потому что противники — антагонисты во всем. Если Чацкий воплощает «век нынешний» с его требованием политической свободы для всех, с его уважением к человеческой личности, то Молчалин — порождение и защитник «века минувшего», соединяющий в себе самые отвратительные черты этого века: оправдание крепостничества, лицемерие, ложь, презрение к людям, чинопочитание и угодничество. Чацкий прекрасно понял это, потому и не сомневается, что его противник «дойдет до степеней известных, ведь нынче любят бессловесных».
Так в течение одного дня не только состоялось знакомство, но и определились противоположные, а поэтому непримиримые жизненные позиции двух молодых людей, один из которых вызывает наше горячее сочувствие и симпатии, а другой — презрение и гадливость. Их противостояние носит идейно-политический характер, потому что они отражают мировоззрение противоборствующих лагерей в общественно-политической жизни России 20-х годов XIX века и в то же время всегда происходящую борьбу порядочности и непорядочности, искренности и фальши, нравственности и безнравственности.
Эта борьба шла вчера, продолжается сегодня и будет идти завтра, и в ней единомышленник и союзник всех заслуживающих уважения людей — бессмертный Чацкий, а их противник — презренный Молчалин.