А. С. Пушкин

В сказках Салтыкова-Щедрина отобра­жены основные социальные, политические, идеологические и моральные проблемы, ко­торыми характеризовалась русская жизнь второй половины XIX века. В сказках пока­заны все основные классы общества — дво­рянство, буржуазия, интеллигенция, трудо­вой народ.

Сатира, бичующая правительственные верхи самодержавия, наиболее остро выде­ляется в трех сказках: «Медведь на воевод­стве», «Орел-меценат» и «Богатырь».

В сказке «Медведь на воеводстве» Салтыков-Щедрин рисует трех Топтыгиных. Они по очереди заступают на место воеводы. Первый Топтыгин съел чижика, второй задрал у мужика лошадь, корову, свинью, а третий вообще «жаждал    Всех их постигла одна участь: мужики расправились с ними после как их терпение кончилось. В этой сказке Салтыжов-Щедрин призывает на борьбу против самодержавия.

В сказке «Орел-меценат» Орел выступа­ет в роли чиновника-просветителя, который при своем дворе завел искусства и науки. Но роль мецената ему скоро наскучила: он загубил соловья-поэта, заточил в дупло уче­ного дятла и разогнал ворон. Автор делает вывод, что наука, просвещение, искусство должны быть только свободными, независи­мыми от разного рода орлов-меценатов.

В сказке «Богатырь» автор показывает в образе Богатыря самодержавие, которое спит и не способно помочь людям. Люди страдают от войн и нашествий. Суть царизма раскры­вается в словах «супостатов»: «А ведь Бога­тырь-то гнилой».

Салтыков-Щедрин осуждает бездействие народа, его пассивность и долготерпение. На­род так привык к рабской покорности, что даже не задумывается над своим бедствен­ным положением, кормит и поит бесчислен­ных дармоедов и позволяет себя же за это наказывать. Это наглядно отражено в сказке «Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил». Два генерала, прослужившие всю жизнь в какой-то регистратуре, которую позже упразднили «за ненадобностью», по­пали на необитаемый остров.

Они никогда ничего не делали и теперь полагают, что «булки в том самом виде родятся, как нам их утром к кофею подают». Не окажись под де­ревом мужика, генералы съели бы друг дру­га от голода. «Громадный мужчина» для на­чала накормил голодных генералов. Нарвал яблок и дал им по десятку, себе взял одно — кислое. Накопал из земли картофеля, разжег огонь, наловил рыбы. А дальше поистине чу­деса стал творить: силок для рябчиков из собственных волос свил, веревку сделал, что­бы было чем генералам его к дереву привя­зывать и даже суп в пригоршнях готовить наловчился. Сытые и довольные генералы размышляют: «Вот как хорошо быть генера­лами — нигде не пропадешь!» По возвраще­нии в Петербург генералы «денег загребли», а мужику выслали «рюмку водки, да пятак серебра: веселись, мужичина!» В этой сказке автор показывает долготерпение народа и его результат: сытые помещики и никакой бла­годарности мужику.

О том, что может случиться, если мужи­ка под рукой не окажется, говорится в сказ­ке «Дикий помещик». Жил помещик «глу­пый, читал газету «Весть» и тело имел мяг­кое, белое и рассыпчатое». Действие проис­ходит после отмены крепостного права, по­этому крестьяне «освобожденные». Правда, от этого им живется ничем не лучше: «куда ни глянут — все нельзя, да не позволено, да не ваше». Помещик боится, что мужики у него все проедят и мечтает от них избавит­ся: «одно только сердцу моему непереносно: очень уж много развелось в нашем царстве мужиков». Мужикам тоже житья от помещи­ка нет, и они Бога молят: «Господи! легче нам пропасть и с детьми малыми, нежели всю жизнь так маяться!» Бог услышал молитву, и «не стало мужика на всем пространстве владений глупого помещика». А что же поме­щик? Его теперь не узнать: оброс волосами, отрастил длинные ногти, ходит на четверень­ках и на .всех рычит — одичал.

Салтыков-Щедрин пишет иносказатель­но, то есть использует «эзопов язык». Каж­дая сказка Салтыкова-Щедрина имеет свой подтекст. Например, в сказке о верном Трезоре купец Воротилов, чтобы проверить бди­тельность пса, наряжается вором. Свое бо­гатство купец нажил именно воровством и обманом. Поэтому автор замечает: «Удиви­тельно, как к нему этот костюм шел».

В сказках наряду с людьми действуют звери, птицы, рыбы. Всех их автор ставит в необычные условия и приписывает им те действия, которые они не могут совершать на самом деле. В сказках удивительным обра­зом переплелись фольклор, иносказание, чу­деса и действительность, что придает им са­тирическую окраску. Пескарь Салтыкова-Щедрина может разговаривать и даже где-то служит, вот только «жалованья не получает и слуги не держит». Карась не только умеет говорить, но и выступает в роли проповедни­ка, вяленая вобла даже философствует: «ти­ше едешь, дальше будешь; маленькая рыбка лучше, чем большой таракан... Уши выше лба не растут». В сказках много преувеличений, гротеска. Это тоже придает им сатирическую окраску и комичность. Дикий помещик стал похож на зверя, одичал, мужик готовит суп в пригоршне, генералы не знают, откуда по­являются булки.

Почти во всех сказках употребляются фольклорные элементы и традиционные за­чины. Так, в сказке «Дикий помещик» при­сутствуют сказочный зачин: «в некотором царстве, в некотором государстве жил-был помещик...» и реальность: «он читал газету "Весть"». В сказке «Богатырь» сам Богатырь и баба-яга являются сказочными персонажа­ми: «В некотором царстве Богатырь родился. Баба-яга его родила, вспоила, вскормила и выхолила». В сказках много присказок: «ни пером описать, ни в сказке сказать», «по щу­чьему велению», «долго ли коротко», есть та­кие сказочные персонажи, как царь Горох, Иванушка-дурачок, устойчивые словосочета­ния: «путем-дорогою», «судили-рядили».

Рисуя хищных животных и птиц, Салты­ков-Щедрин часто наделяет их такими не­свойственными им чертами, как мягкость и способность прощать, что усиливает комиче­ский эффект. Например, в сказке «Самоот­верженный заяц» Волк обещал помиловать зайца, другой волк однажды отпустил ягнен­ка {«Бедный волк»), Орел простил мышь («Орел-меценат»). Медведь из сказки «Бед­ный волк» тоже урезонивает волка: «да ты бы хоть полегче, что ли», а тот оправдывается: «Я и то... сколько могу, облегчаю... прямо за горло хватаю — шабаш!»

Салтыков-Щедрин высмеивал в своих сказках социально-политический строй цар­ской России, изобличал типы и нравы, мо­раль и политику всего общества. Время, в ко­торое жил и писал сатирик, для нас стало ис­торией, но его сказки живы по сей день. Герои его сказок живут рядом с нами: «само­отверженные зайцы», «вяленые воблы», «ка­раси-идеалисты». Потому что «всякому зве­рю свое житье: льву — львиное, лисе — ли­сье, зайцу — заячье».