Герои Толстого отстаивают различ­ные позиции, которые изображены довольно беспристрастно. Основной философский кон­фликт возникает между двумя главными ге­роями — князем Андреем и Пьером. Выра­зить этот конфликт невозможно, используя лишь их внутреннюю речь. Необходимо дей­ствительное столкновение, и в книгу вводит­ся диалог — разговор нескольких лиц. Но в романе Толстого, как и в романе Ф. М. До­стоевского «Преступление и наказание», ди­алог — это не просто акт речевого общения, это попытка слить разные взгляды или по­нять, какая точка зрения более правильная. С самого начала проводится параллель князь Андрей — Пьер. У них разные взгляды на жизнь, разная судьба, но они очень близки друг другу. Возникает ассоциация, основыва­ющаяся на именах апостолов братьев Петра и Андрея. Петр принес христианство в Евро­пу, а Андрей — на Русь (также предрекал основание Киева и т. д.).

Столкновение «западного» Петра (Пьера для большей убедительности) и «восточного» Андрея и раскрывает автор. Толстой через об­разы своих героев предлагает различные пути, ведущие к одной цели, — счастью, причем и счастье они понимают по-разному. Диалоги князя Андрея и Пьера соединяют несоедини­мые, казалось бы, полюса: Восток — Запад; дом — политика, общество; созерцание — ак­тивность; эти понятия взаимопроникают друг в друга, взаимодействуют, рождая идеал. Ди­алоги князя Андрея и Пьера проходят через все произведение, но вне их герои почти не взаимодействуют. Диалоги, с одной стороны, создают, возможно, наиболее важную ось про­изведения, а с другой — подводят итог прожи­того отрезка жизни и начинают новый, полнее выражают мировоззрение героев.

Впервые мы встречаем князя Андрея и Пьера в салоне Анны Павловны Шерер. Они перебрасываются   несколькими   фразами, но понятно, что существуют более близкие, дружеские отношения — по мягкой улыбке князя, по разговору в целом. Настоящий диа­лог начинается позднее, когда, покинув салон, друзья могут освободиться от необходимых условностей, раскрыть свою душу. Но диалог не строится. Идет разговор о бытовых пробле­мах, делах, карьере Пьера и женитьбе. Но го­ворить о войне начинают уже здесь. Пока что это романтические, наполеоновские мечтания князя Андрея, с радостью расстающегося с женой. Мы видим князя Андрея до начала ис­каний и Пьера, понявшего, что надо что-то де­лать, но что — не понимающего.

Князь Андрей уезжает на войну, но никто не думает о том, что на войне убивают, — ма­ленькая княгиня переживает только потому, что ей придется пожить в деревне; Пьер, го­воря о вечном мире, пытается решить любо­пытную задачу. Первый диалог не отделяет князя Андрея и Пьера от всего мира, но раз­деляет их между собой. Для Андрея — это последний диалог в светской части жизни.

Между первым и вторым диалогом прохо­дит не так много времени, но разговор в Богучарове открывает нам совершенно новых героев. Андрей видел вечное небо Аустерли­ца, видел бессмысленность, жестокость убий­ства, он опустошен, все его идеи, мечты рух­нули разом, У Пьера, напротив, духовный подъем. Он увлекается масонством, ему ка­жется, что он постиг истину, и не понимает, как можно в этом прекрасном, полном скры­того смысла мире быть несчастным.

Между столь разными, столь разошедши­мися во взглядах людьми не может завязать­ся откровенный разговор. Сперва диалог но­сит светский оттенок, но именно в это время Пьер пытается понять омертвевшую душу князя Андрея. Начинается разговор об убий­стве, о том, можно ли убивать вообще. Князь Андрей допускает разделение на «хороших» и «плохих», на тех, кого можно убивать и ко­го нельзя. Пьер испуган этими страшными словами, предвестниками теории Раскольни­кова о «крови по совести». Князь Андрей оп­ровергает слова «поступай по отношению к другим так, как хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе». Он говорит, что мы не можем знать, что есть зло для других, то есть жить надо, стремясь к счастью, которое в понимании князя состоит в отсутствии уг­рызений совести и болезней.

Диалог о зле и счастье — один из самых важных морально-этических моментов про­изведения. В разговоре с Пьером князь Анд­рей категорично утверждает, что никогда больше не будет служить в русской армии. Таким образом, разговор в Богучарбве игра­ет значительную композиционную роль и

служит для дальнейшего развития сюжета, но наиболее важен внутренний, философ­ский смысл этого диалога. Человек, высказы­ваясь, лучше может понять себя, свои мысли, и здесь князю Андрею необходимо выгово­риться,  он должен  излить тяжелые  свои мысли, чтобы разобраться в себе, а для Пье­ра это проверка правильности его масонских идей. Пьер распаляется. Он, наконец, реша­ет рассказать о масонстве, предчувствуя, что князь Андрей одним словом, одним аргумен­том «уронит все его ученье...». По дороге в Лысые горы начинается новый диалог, точ­нее, монолог Пьера о масонстве, о будущей жизни, о добре и зле.

Монолог Пьера значителен как часть его философского кредо и как часть философии самого Толстого, но Андрей почти его не слу­шает. До философских откровений надо дохо­дить самому, и никто словами не сможет передать суть учения, откровения. Но слова Пьера о Боге, об истине уже к концу моноло­га проникают в сердце князя Андрея. Он вслушивается в смысл слов Пьера, вникает, но видит дальше, глубже масонской филосо­фии. Слова Пьера открывают ему свой, новый путь. Вновь князь Андрей смотрит на небо и видит то высокое и вечное небо, которое бы­ло над ним под Аустерлицем, и опять на него снисходит откровение. Уже во второй раз в жизни. Кажется, что он заново постигает тайны мироздания. «Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась

во внешности и та же самая, но во внутрен­нем мире его новая жизнь», — подводит итог разговора на переправе сам Толстой.     

Следующая, малозначащая встреча героев происходит на балу в Петербурге, первом для Наташи, Там нет больших диалогов - только короткие фразы. (Пьер просит князя Андрея пригласить      танец Наташу.)

Последняя встреча князя Андрея с Пье­ром происходит накануне Бородинского сра­жения. Андрей боится остаться наедине с Пьером — он предчувствует, что ему не суж­дено жить. Чувствует это и Пьер. Вновь раз­говор идет о войне. О философии войны и о философии победы. Офицеры уверены, что завтра они победят любой ценой. Пьер со страхом смотрит на чужого, озлобленного кня­зя Андрея, который предлагает не брать пленных. Но в сражении именно князь Анд­рей не делает ни одного выстрела и олицетво­ряет святое войско, а Пьер помогает военным на батарее Раевского. Вновь мы видим проти­воречие между князем Андреем и Пьером.

Князь Андрей призывает к непротивлению злу насилием, он призывает обратиться в се­бя, в семью, а Пьер всеми силами пытается принести пользу своей армии. Он думает, что может сделать добро для России, занимаясь политикой и т. п. Князь Андрей надеется до­биться гармонии через внутренний мир, Если он будет счастлив, если будет счастлива его семья и если каждый будет думать о личном благе, то мир, наконец, достигнет гармонии.

Пьер, несмотря на свою физическую неак­тивность, занимается государственными де­лами и т. п. Но мы так и не получаем ответа, какой именно путь истинный.

После смерти князя Андрея диалог его с Пьером не заканчивается. Пьер вспомина­ет князя Андрея и общается с ним духовно.

Князь Андрей не ушел полностью из этого ми­ра. Это чувствует и его сын Николинька, кото­рый внутренне часто обращается к отцу и, ве­роятно, продолжит его духовный поиск, Итак, идейно-композиционное значение диалогов князя Андрея и Пьера состоит в том, что они служат основной композицион­ной осью произведения. Диалоги помогают героям лучше понять себя, делят их жизнь на периоды поисков жизненных мировоззре­ний, отражают различные философские те­чения. Столкновения героев дают возмож­ность Толстому объяснять и свои философ­ские воззрения.