Впервые Толстой знакомит нас с Андреем Болконским в салоне Анны Павловны Шерер, фрейлины императрицы. Описывая внешность князя, писатель много внимания уделяет вы­ражению скуки и недовольства на его лице: у него усталый скучный взгляд, часто грима­са портит его красивое лицо. Андрей Болкон­ский получил хорошее образование и вос­питание. Его отец — сподвижник Суворова, символ эпохи XVIII века. Именно отец научил князя Болконского ценить в людях такие че­ловеческие качества, как честь и верность дол­гу. Отправляя сына на войну (войну 1805— 1807 годов), старый князь говорит ему на прощание: «Помни одно, князь Андрей, коли тебя убьют, мне, старику, больно будет, а ко­ли узнаю, что повел не как сын Болконского, мне стыдно будет».

Андрей Болконский с презрением отно­сится к светскому обществу, и это ему пере­далось от отца. Людей, которые собираются в салоне А. П. Шерер, он называет «глупым об­ществом», так как его не удовлетворяет эта праздная, пустая, никчемная жизнь. Не зря он говорит Пьеру Безухову: «Жизнь, кото­рую я здесь веду, эта жизнь не по мне».

И еще: «Гостиные, балы, сплетни, тщеславие, ничтожество — вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти».

Князь Андрей — богато одаренная нату­ра. Его время — это эпоха Французской ре­волюции и Отечественной войны 1812 года. Князь Андрей ищет смысл жизни: сначала это мечты о «своем Тулоне», мечты о славе. Но ранение на Аустерлицком поле приводит героя к разочарованию. Вообще, история его жизни — это цепь разочарований: сначала в славе, затем в общественно-политической деятельности и, наконец, в любви.

Далеко не случайно, что Андрею суждено умереть на героическом взлете русской жиз­ни, а Пьеру пережить его; далеко не случай­но, что Наташа Ростова останется для Андрея всего лишь невестой, а для Пьера становится женой. В разговоре с Пьером накануне Боро­динского сражения князь Андрей глубоко осознает народный характер войны. Он гово­рит Пьеру о том, что успех сражения «никог­да не зависел и не будет зависеть ни от по­зиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции». И отвечает Пьеру на его вопрос («от чего же?»): «От то­го чувства, которое есть во мне, в нем, — он указал на Тимохина, — в каждом солдате». Однако стать такими, как они, породниться душою с простыми солдатами князю Андрею не суждено. В роковую минуту смертельного ранения князь Андрей испытывает послед­ний, страстный и мучительный порыв к жиз­ни земной: «совершенно новым завистливым взглядом» он смотрит на «траву и полынь». И потом, уже на носилках, его мысли о том, что ему отчего-то жалко расставаться с жиз­нью, что-то было в этой жизни, чего он не понимал...

Глубоко символично, что под Аустерли­цем князю открылось отрешенное от суеты мирской голубое, высокое небо, а под Боро­дином — близкая, но не дающаяся ему в ру­ки земля. В сознании умирающего князя Ан­дрея небо и земля, смерть и жизнь борются друг с другом. Эта борьба проявляется в двух формах любви: одна — земная, любовь к Наташе; другая — идеальная, любовь ко всем людям. И как только любовь ко всем людям проникает в него, князь Андрей чув­ствует отрешенность от жизни, освобождение и удаление от нее. Любить всех — значит не жить земной жизнью, значит умереть.

Земля, к которой страстно потянулся князь Андрей, так и не далась в его руки, уплыла, оставив в его душе чувство тревожного недо­умения, неразгаданной тайны. Восторжест­вовало величественное, отрешенное от мир­ских треволнений небо, а вслед за ним насту­пила смерть. Князь Андрей умер не только от раны. Его смерть связана с особенностями ха­рактера и положения в мире людей. Его пома­нили, позвали к себе, но ускользнули, остав­шись недосягаемыми, те духовные ценности, которые сделали судьбоносным 1812 год.