В книге два отца и два сына Болконских. В сочинении речь пойдет и о старом князе
Болконском, его взаимоотношениях с сыном, и о князе Андрее в роли отца. Только
в теме следует видеть не просто семейную проблематику, связанную в книге
Толстого также и с образами Ростовых, Курагиных, сюжетом «Эпилога», но и особый
библейский отсвет. Тема Бога Отца и Бога Сына с особой силой звучит в
«Эпилоге», в эпизоде клятвы Николеньки.
Но
сначала остановимся на описании двух старших Болконских. Князь Николай Андреевич
— человек, безусловно, незаурядный, один- из тех, кто в XVIII веке строил
мощную российскую государственность, приближенный Екатерины II, генерал-аншеф,
занимавший видное положение именно благодаря талантам, а не стремлению
сделать карьеру. Он один из тех, кто служил Отечеству и никогда не
прислуживался, о чем говорит его отставка и даже ссылка при Павле. В его облике
отразились черты знатного и богатого деда Толстого по матери, генерала Н. С.
Волконского, гордеца, атеиста, о котором существует легенда, что он попал в
немилость, отказавшись жениться на любовнице Павла, за что и был сослан
сначала в далекий северный Грумант, а затем в свое имение под Тулой, Болконский
— старинный княжеский род, Рюриковичи, аристократы, которым и царская фамилия
— не указ, они по праву гордятся своим более древним родом и заслугами перед
Отечеством.
Высокое
понятие о чести, гордость, независимость, благородство и остроту ума старый
князь передал по наследству и своему сыну. Оба презирают выскочек, карьеристов
типа Курагина, хотя единственное исключение Болконский, видимо, делал для
старого графа принадлежащего, по всей видимости, к новой знати, к фаворитам Екатерины
(прототипом его до некоторой степени был граф Безбородько). Титулы этих «новых
людей» были, как и их богатство, не родовыми, а пожалованными. Дружба с
Пьером, сыном старого Безухова, досталась князю Андрею, видимо, тоже по
наследству от дружбы его отца с отцом Пьера.
Надо
еще отметить, что оба Болконских — разносторонне образованные, одаренные люди,
которым близки идеи гуманизма и просветительства, гуманно относятся они и к
своим крепостным, несмотря на внешнюю строгость и требовательность к себе и
окружающим. Княжна Марья знала, что крестьяне ее отца были зажиточными, что
нужды мужиков в первую
очередь учитывались
отцом,
и это побуждает ее заботиться о крестьянах при отъезде из имения ввиду нашествия
неприятеля.
При
сравнении князя Андрея и его отца, однако, забывают, что характеры и того и другого
даны в развитии. Князь Андрей, конечно, шагнул гораздо дальше Николая Андреевича,
к которому питает неизменно уважение и которым восхищается (недаром он просит
отца при своем отъезде на войну не оставлять внука). Отец Болконский верил в
прогресс и будущее величие Родины, которому служил всеми силами.
Болконский-сын —главный идеологический герой Толстого — скептически относится к
государству и власти вообще. Высокая идея служения Отечеству, воодушевлявшая
его отца, трансформируется у князя Андрея в идею служения миру, единения всех
людей, идею всеобщей любви и объединения человечества с природой.
Старый
князь живет в России, а его сын ощущает себя гражданином, даже лучше сказать —
частью Вселенной. Он совершает подвиг, но не подвиг патриота. Это подвижничество
апостола, и недаром Толстой наделяет его апостольским именем — Андрей, но имя
это — синоним слова Россия, ведь апостол Андрей — покровитель России, предсказавший
населявшим эти земли славянам великое будущее.
Россия
должна дать миру пример любви и непротивления, открыть новую эпоху единения
всех людей, продолжая завет Христа: «Несть ни эллина, ни иудея...».
Христианство было шагом вперед в духовном развитии человечества, потому что
признавало всех людей братьями во Христе, сыновьями единого Бога, не выделяло
какой-то избранный народ. В этом смысле толстовский апостол Андрей проклинает
войну, не разделяя войны на справедливые и завоевательные. Война — это
убийство, по мнению героя Толстого, а убийство всегда (на любой войне) противно
Богу и закону любви. Во имя этих идей и принимает мученическую смерть толстовский
апостол Андрей со своим полком, не сделавшим ни единого выстрела, но выстоявшим.
Надо
сказать, что старый князь, сначала несколько скептически относившийся к этим
апостольским, подвижническим устремлениям своих детей — сына, в котором он с
тревогой находит что-то большее, чем беззаветное служение Отечеству, и
христианки-дочери, — под конец жизни, пожалуй,
склонен признать их правоту. Сначала отец весьма суров к князю Андрею и княжне
Марье, в которых, при всей их преданности отцу, чувствуется какая-то духовная
самостоятельность.
Отец
издевается над религиозностью княжны, в сыне же он вообще с тревогой и внутренним
неприятием находит какие-то непонятные для себя духовные ресурсы и стремления.
Отец, например, одобряет стремление князя Андрея к славе, его отъезд на войну в
1805 году, но объясняет это желанием «Бонапарта завоевать».
Привив
своему сыну нравственную чистоту и серьезное отношение к семье, старик
Болконский, однако, вовсе не принимает в расчет его чувство к Наташе, всячески
стараясь воспрепятствовать новому браку сына. Да и переживания князя Андрея по
поводу непонимания со стороны Лизы отец проницательно замечает, и тут же
утешает сына тем, что «они все такие». Одним словом, с точки зрения старого
князя, любви нет, есть только строгое исполнение долга.
Для старого Болконского в князе Андрее слишком
много живой жизни, духовной утонченности,
стремления к идеалу. Дочь же Болконский-отец и вовсе не хочет выдавать замуж,
не веря в возможность счастья в браке, считая также, что для продолжения
фамилии достаточно одного внука — ребенка князя Андрея и Лизы. Однако перед
смертью обычная жесткость старого князя по отношению к детям исчезает. Он
просит прощения за искалеченную жизнь у дочери и заочно — у сына. Княжна Марья
еще будет счастлива, а о сыне старый князь говорит перед смертью пророческие
слова: «Погибла Россия!». Может быть, он только сейчас понял, что сын его
принес в мир идею более великую, чем патриотизм и служение отечеству.
Продолжать
идеи своего отца будет другой Николай Болконский — Николенька.
В
«Эпилоге» ему 15 лет. Шести лет он остался без отца. Да и до шести лет мальчик
не много провел времени с ним. В первое семилетие жизни Николеньки его отец
участвовал в двух войнах, надолго задержался за границей из-за болезни, много
сил отдал преобразовательной деятельности в комиссии Сперанского (чем был горд
старый князь, наверняка огорчившийся бы, узнай он о разочаровании князя
Андрея в государственной деятельности).
Умирающий
Болконский оставляет своему сыну что-то вроде старинного зашифрованного
завещания о «птицах небесных». Он не произносит этих евангельских слов вслух,
но Толстой говорит, что сын князя все понял, даже больше, чем мог бы понять
взрослый, умудренный жизненным опытом человек. В качестве «птицы небесной»,
которая в Евангелии есть символ души, не имея
«образа и формы», но составляя одну сущность — любовь, которая приходит, как и
обещал князь Андрей, к Николеньке уже после своей смерти. Мальчику снится Отец
— любовь к людям, и Николенька дает клятву принести себя в жертву (недаром
вспоминается Му-ций Сцевола) по повелению Отца (Отец — слово, написанное,
разумеется, не случайно с большой буквы).
Так
«Война и мир» завершается темой Отца и Сына, темой апостольского служения Богу,
темой единения людей. Толстой не дает отчетливых контуров христианской идеи,
потому что Андрей у него — апостол новой, толстовской религии. Это очень подробно
показано в книге Б. Бермана «Сокровенный Толстой». Но главное — тема Отца и
Сына, очень важная для русской литературы («Отцы
и дети»), в «Войне и мире» развернута не как тема блудного сына, а как тема
божественного служения Бога Сына Богу Отцу.
|