Платонов - писатель, который сумел увидеть жизнь глазами человека нашего времени. Восхищает его честный и смелый взгляд, его умение видеть суть происходящих событий и чувствовать их страшные последствия. Тем более, что повесть писалась не по следам событий, а во время их — с декабря 1929 по апрель 1930 года.
Название повести символично. Рабочие действительно заняты рытьем котлована. Но не под строительство обычного дома. Артель роет котлован под «единственный общепролетарский дом, вместо старого города», «куда войдет весь местный класс пролетариата». Разные люди собрались на строительство: и силач Чиклин, и безногий калека Жачев, которого «капитал пополам сократил», и мастеровой Козлов, что «был угрюм, ничтожен всем телом», и правдоискатель Вощев, уволенный с механического завода «вследствие роста слабосильности в нем и задумчивости среди общего темпа труда», и Активий Сафронов, любитель директив и руководящих постов.
Нечеловечески тяжелы были условия труда. Строители «были худы, как умершие.., каждый существовал без всякого излишка жизни, и во время сна оставалось живым только сердце, берегущее человека». Но все они одержимы мечтой о доме будущего, который должен быть заселен людьми, наделенными «той излишней теплотой жизни, которая названа однажды душой».
Мечта о прекрасных людях и прекрасной жизни воплощается для рабочих в девочке Насте, найденной Чиклиным у изголовья матери, умирающей на куче соломы и лохмотьев. Но чем дальше читаешь повесть, тем больше веет могильным холодом от бесконечного рытья котлована. Особенно укрепляется это ощущение, когда в финале Повести умирает Настя и еще не вырытый котлован становится ее могилой.
Стоя у тела Насти, Вощев уже не понимал, «где же теперь будет коммунизм на свете... Зачем ему теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека?»
А читатель удивляется провидческому взору писателя, так верно разглядевшего печальную судьбу будущего «общепролетарекого дома» и его строителей.
Другая линия повествования связана с изображением коллективизации. Сопротивляясь обобществлению, мужики начали мас¬совый убой скота, «чтобы спрятать плоть родной убоины в свое тело». Становится страшно, когда читаешь о раскулачивании «путем сплава по реке всего кулацкого класса», когда под звуки марша «кулацкий речной эшелон начал заходить на повороте... и стала теряться «видимость классового врага». А колхозные мужики, наблюдая эту картину «сплава» кулаков, «были светлы лицом». Платонов предвидел отдаленные тяжкие последствия отрыва крестьянина от родной земли: «Люди хотели навсегда заметить свою родину и последнего, счастливого человека на ней».
«Ни один писатель так не разоблачал сталинизм изнутри сталинизма», — сказал о Платонове Е. Евтушенко. Изобразив негативные явления современной ему жизни, рожденные ускоренной индустриализацией и сплошной коллективизацией, Платонов увидел в них «знаки беды», знаки предстоящей социальной катастрофы. Его «Котлован» стал символическим образом захоронения, где погребены чаяния и надежды людей.