Мне ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
В.В.Маяковский
Владимира Маяковского принято считать поэтом политическим. Он ставил перед собой одну цель поэзии: содействовать поэтическим словом революционному переустройству жизни. «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо», — писал поэт. Но он никогда не чуждался темы любви.
Для произведений дореволюционного периода Маяковского характерно трагическое звучание этой темы. В поэме «Человек» — страдания человека, пережившего неразделенную любовь:
И только
боль моя
острей —
стою,
огнем обвит,
на несгорающем костре
немыслимой любви.
Во всех стихотворениях Маяковский выступает как существо страдающее, молящее о любви («Лиличка!», «Люблю»). Но уже в поэме «Облако в штанах» вечная тема любви выражается яростно, страстно. «Громада-любовь», «громада-ненависть». В «Облаке...» крик «долой вашу любовь!» сливается с криками «долой ваше искусство!», «долой ваш строй!», «долой вашу религию!» Идея поэмы, ее пафос — в безоговорочном отрицании буржуазных отношений, в чем бы они ни проявлялись, и в утверждении величия человека, мечты о всечеловеческом счастье.
В 1922 — начале 1923 года Маяковский написал и опубликовал две поэмы о любви: «Люблю» и «Про это». Поэта обвиняли в двойственности, в непоследовательности. Ведь еще недавно в «Приказе № 2 по армии искусств» он сам издевался над «любовными лириками»:
Кому это интересно,
что — «Ах, вот бедненький!
Как он любил
и каким он был несчастным»? .
Он издевался над теми, кто «выпячивают, рифмами пиликая, из любвей и соловьев какое-то варево». Однако при всем этом он боролся не против самой темы любви в поэзии, а против опошления этой темы, против превращения ее в средство только личных переживаний.
Его лирика, в том числе любовная, не представляет чего-то обособленного от всего, что писал поэт. Она так же, как и его поэтическая публицистика, сатира, насыщена социальным содержанием. Революция, в корне изменившая общественные отношения между людьми, подсказывала необходимость переустройства и личных отношений. В поэме «Люблю» поэт осуждает отношения любви, установившиеся в обывательской среде, где «между служб, доходов и прочего со дня на день очерствевает сердечная почва» и где «любовь поцветет, поцветет и скукожится». Он противопоставляет ей любовь своего сердца. Его любовь иная: она огромная и сильная. Конец поэмы звучит торжественным гимном искренности, глубине и постоянству любовного чувства:
Не смоют любовь
ни ссоры,
ни версты.
Продумана,
выверена,
проверена.
Подъемля торжественно стих строкоперстый,
клянусь —
люблю... постоянно и верно.
В поэме «Про это» основной конфликт — между лирическим героем, борющимся за новые отношения в любви, и миром лицемерия. Происходит столкновение «любви-громады» нового человека с «цыплячьей любовью» мещанина:
Так что ж?
Любовь заменяется чаем?
Любовь заменяется штопкой носков?
Трагедия в том, что любимая женщина оказалась в мире мещанства. Переживания поэта носят интимный характер: «В постели она. Она лежит». Единственная связь — телефон. Добела раскаленный аппарат подчеркивает остроту переживаний поэта. В поэме не исключается возможность взаимной любви, нужно только укоротить свою «громаду-любовь», стать мещанином, «пролезть петушком в их быт, в их семейное счастье». Но это означало бы задушить в себе человека, капитулировать перед карликом-мещанином. Страстно и гневно звучат слова:
...не приемлю,
ненавижу это
все.
Все,
что в нас
ушедшим рабьим вбито,
все,
что мелочинным роем
оседало
и осело бытом
даже в нашем
краснофлагом быте.
Человек, ломавший прогнивший мир, поверивший в осуществление цели: «Чтоб вся на первый крик: «Товарищ!» — оборачивалась земля!» — не мог мириться ни с чем, что грозило возвращением в прошлое.
Два письма — «Татьяне Яковлевой» и «Товарищу Кострову из Парижа о сущности любви». В личном конфликте раскрыты черты человека-гражданина и патриота. Любовь — это титаническое напряжение сил, в котором соперником является сам Коперник.
«Любовь — это жизнь», — говорил Маяковский. Любовь рождает поэтическое слово, она активна. Любить — значит уметь ненавидеть все, что мешает воспринимать мир как счастье:
Нам любовь
не рай да кущи,
нам
любовь
гудит про то,
что опять
в работу пущен
сердца
выстывший мотор.
«Всю жизнь меня сопровождал голос человека, раненного любовью, — любовью нежной и требовательной ко всем людям, ко всему человечеству», — вспоминал К. Федин о Маяковском.