Этот рассказ из сборника "Конармия” менее других изобилует кровавыми подробностями и жуткими в своей обыденности преступлениями. Но он весь пропитан такой щемящей грустью, такую боль приносит за всех обманутых в своих надеждах простых людей, чьим именем творится беззаконие и злодеяние, что нельзя его читать без боли в сердце. Где правда? С кем она? Правилен ли твой выбор жизненного пути? Сам писатель страстно мечтал о новой жизни и приходил в ужас от тех способов, которыми её пытались построить. Это противоречие художественно воплотилось в сборнике "Конармия”.
Детей надо подвести к мысли об ответственности каждого человека перед отдельным человеком и перед человечеством. И о том , что главным критерием твоего жизненного выбора должны быть не отвлечённые идеи насильственного "осчастливливания” всего мира, а судьба каждого единичного человека. Без этого нет справедливости, нет всеобщего счастья, когда кто-то один несчастлив.
Главные вопросы урока: есть ли оправдание кровавой цене революции? Все ли средства оправдываются великой целью?
– Какое чувство вызывает у вас начало рассказа?
(Начало рассказа переносит нас вместе с рассказчиком в волшебный мир детства. Там свято хранились традиции народа, там царствовала гармония, там было счастье, и "детское сердце раскачивалось в эти вечера, как кораблик на заколдованных волнах…”. Это воспоминание проникнуто тонким лиризмом и светлой печалью, как любое дорогое воспоминание из той прекрасной поры, которую уже нельзя никогда вернуть…)
– Далее мы возвращаемся с Лютовым в реальное время, в вечер перед святой для каждого еврея субботы. Как меняется тон повествования и настроение?
(Внезапно, но очень настойчиво входит в повествование и развивается мотив смерти. "…Смерть базара. Убита жирная душа изобилия. Немые замки висят на лотках, и гранит мостовой чист, как лысина мертвеца.” Даже святая вечерняя предсубботняя звезда "мигает и гаснет”, словно тоже умирает в объятиях всеобъемлющей смерти.)
– Перед самым заходом солнца Лютов натыкается на странную лавку. Что он там находит и почему он называет встречу со старым евреем Гедали удачей?
(В местечке, разорённом погромами – их учиняли то белые, то красные – лавка Гедали действительно вызывает недоумение. Среди всеобщего хаоса, разрухи и смерти – "золочёные туфли и корабельные канаты, старинный компас и чучело орла, охотничий винчестер с выгравированной датой "1810”, что напомнило Лютову неисправимого романтика и мечтателя Ч.Диккенса. И от этого воспоминания тоже веяло детством и приключениями. Но совсем не войной и смертью. В те страшные дни встреча со всем человеческим действительно казалась большой удачей.)
– Каким предстаёт перед нами хозяин этой странной лавки?
(Это "крохотный” старик в дымчатых очках, с сивой бородёнкой, с маленькими белыми ручками, одетый в потешный зелёный сюртук до полу и в цилиндр, похожий на чёрную башенку. Его вещи для него, кажется, больше, чем только вещи. Это сама История. Это само Время, покоящееся в пуговицах, глобусах и прочих сокровищах; он слышит "невидимые голоса”, слетающиеся к нему. Он – Хранитель Памяти среди всеобщего беспамятства и безумия, вопреки всему, вопреки вселенскому Хаосу. Но страшное время не обойдёт лавку древностей, оно неумолимо, оно будет уничтожать Память, уничтожать человеческое в человеке. И снова мотив смерти не даёт нам надежды, настойчиво напоминая о себе: черепа, мёртвая бабочка, мёртвые цветы… "Небо меняет цвета. Нежная кровь льётся из опрокинутой бутылки там, вверху, и меня обволакивает лёгкий запах тления.”) Спасения нет…
– Прочитаем разговор Лютова и Гедали. В чём заключается философия Гедали?
(Старик-еврей Гедали – "маленький человек”, трагический тип русской классической литературы. Его мечты о счастье просты и незатейливы, как и мечты других "маленьких людей”. Веками униженные, оскорблённые, отброшенные на задворки не только истории, но и самой жизни, они мечтали о справедливости и избавлении от ежедневных страданий. Революция провозгласила, что она совершается для простого человека, во имя простого человека, имеет целью утверждение его счастья. И он поверил ей, поверил "сладкой” Революции! – "Поляк злая собака. Он берёт еврея и вырывает ему бороду, – ах, пёс! И вот его бьют, злую собаку. Это замечательно, это революция!” – Но в результате именно к нему она оборачивается своим самым страшным лицом, несёт ему гибель и насилие. – "Да”, кричу я революции, "да”, кричу я ей, но она прячется от Гедали и высылает вперёд только стрельбу…” "…Гедали, я стрелять в тебя буду… и я не могу не стрелять, потому что я – революция…”
Поляки стреляют, потому что они – конрреволюция, свои стреляют – это революция. Как же отличить тогда контрреволюцию от революции, когда они так похожи, когда у них одинаковые методы, когда они обе несут страдания и убийства?! И где же тогда обещанная и долгожданная справедливость?! – "Хорошие дела делает хороший человек. Революция – это хорошее дело хороших людей. Но хорошие люди не убивают. Значит, революцию делают злые люди. Но поляки тоже злые люди. Кто скажет Гедали, где революция и где контрреволюция?”
Гедали хочет увидеть много хороших людей. Добрых людей. Он, маленький одинокий мечтатель, хочет другой революции, "сладкой”, справедливой. он хочет "Интернационала добрых людей”, который не "кушают с порохом … и приправляют лучшей кровью”, а того, который придёт к людям с добром, с Богом на устах и в душе. Сам Гедали сдаваться не собирается, революция не может отменить "субботу”, она не может отменить добро, не может отменить Бога. И снова и снова идёт "основатель несбыточного Интернационала” в синагогу, потому что только там остаётся ещё вера во что-то хорошее.
– Чем отвечает на философию старика Лютов?
(Лютов, на первый взгляд, отвечает старому еврею твёрдо и по-революционному правильно: – " В закрывшиеся глаза не входит солнце… но мы распорем закрывшиеся глаза…” ; " Она [революция] не может не стрелять, Гедали … потому что она – революция…”.
Но странное дело, мы всё-таки не чувствуем сильной убеждённости в его словах, и в конце беседы он произносит то ли с болью, то ли с завистью к этому старику, который так твёрд в своей вере: " – Гедали, – говорю я, – сегодня пятница, и уже настал вечер. Где можно достать еврейский коржик, еврейский стакан чаю и немножко этого отставного бога в стакане чаю?..” Но "нету…нету” . И в харчевне, где раньше торговали хорошие люди, "уже не кушают, там плачут…”
– А звезда всё-таки пробивалась вдоль Млечного Пути. Может, как надежда на то, что люди опомнятся, что впустят в души изгнанного оттуда Бога?
Но последние слова Бабеля отнимают эту надежду: удаляется в свою синагогу "крохотный, одинокий, мечтательный” Гедали – "основатель несбыточного (!) Интернационала…” Интернационал добрых людей неосуществим…
Трагичны и страшны были некоторые места из дневника И.Бабеля, но они как нельзя лучше объясняют содержание сборника и рассказа "Гедали”, в частности: "Почему у меня непрекращающаяся тоска? Потому что далёк от дома, потому что разрушаем. Идём, как вихрь, как лава, всеми ненавидимые, разлетается жизнь, я на большой непрекращающейся панихиде”.
| 
