Переход в 1569 г. от Литвы к Польше русских земель, лежавших по Днепру на краях государства, способствовал тому, что польские порядки распространялись в этих землях с большою быстротою. Польская шляхта стала селиться здесь на просторных, никакими панами не занятых местах по «украйне» государства. Она призывала сюда крестьянское население и водворяла здесь крепостное право. Но если на Украйне не было тогда землевладельцев, то жители все-таки были. Это были «казаки», такие же выходцы их государства, какие были и в Московской Руси (§ 61). Московские казаки сосредоточились на Дону, почему и назывались «донскими». Южнорусские же казаки, живя на Днепре, получили название «днепровских»; а еще чаще назывались они «украинскими» казаками, или «черкасами» (по имени города Черкас на правом берегу Днепра ниже Киева). Днепровские казаки отчасти вели оседлое полевое хозяйство, отчасти охотились и «казаковали» в степях, сражаясь с татарами или предаваясь грабежам. Появление среди них шляхты, желавшей обратить их в крепостных «хлопов» наравне с крестьянами, не могло, конечно, нравиться казакам. Казаки уходили все дальше и дальше в степи, недоступные польским властям. На островах нижнего Днепра, за Днепровскими порогами, они строили себе укрепленные засеками городки, получившие название «Запорожской сечи». Там казаки составляли одну общину (кош) с выборным кошевым атаманом во главе и благополучно отсиживались как от своих панов, так и от степных татар. Все попытки польского правительства подчинить казаков и отучить их от грабежей и набегов в татарские и турецкие владения ни к чему не приводили. Чем сильнее становилось в государстве гонение на православную веру и угнетение крестьян шляхтою, тем больше народа бежало на Украину в степь и тем больше становилось там вольного и беспокойного казачества. Польские короли пытались брать казаков в государственную службу; они писали казаков в реестры (списки) и делили их на полки. Реестровые казаки получали землю по полкам, освобождались от подчинения чиновникам и помещикам, судились и управлялись своими казацкими полковниками. Но реестровых казаков вообще было мало, а казацкая вольница все увеличивалась в своем числе, пополняясь выходцами из государства. Недовольство унией и крепостным правом росло на Украйне и само по себе могло возбудить опасное движение. Окончательно же подняло казаков против государства стремление властей во что бы то ни стало подавить своеволие казаков и обратить их в крепостных работников или в послушную военную силу.

В конце XVI и начале XVII в. начинаются казацкие восстания и походы. Под начальством своих гетманов (Косинского, Лободы, Наливайка) казаки с мечом и огнем вторгаются в разные области Польского королевства, а у себя на Украйне выгоняют и истребляют шляхту и, освобождая от нее крестьян, обращают их в казаков. Затем они бросаются на Черное море и там свирепствуют так, что нагоняют ужас на самого султана: они жгут и грабят под самым Царьградом. Занятый Московскою войною, именно покорением Смоленска и Москвы (§§ 70–71), король Сигизмунд не мог уделить много внимания малороссийским делам. Казачество укрепилось настолько, что казацкий гетман Петр Сагайдачный стал как бы государем всей Украины и покровителем православия. Он не давал в обиду православных в Киеве и содействовал даже тому, что в Киеве была восстановлена православная митрополия рядом с униатскою (§ 92). Конечно, все это не могло нравиться полякам, и потому при первом же удобном случае против казаков возобновились гонения, а казаки ответили новыми восстаниями (Тараса, Павлюка и др.). Однако им на этот раз не удалось победить поляков, и поляки установили на Украине свои тяжелые порядки. Они казнили много казаков и заняли весь край своими войсками. Реестровых казаков они допустили только 6 тыс. и отняли у них самоуправление, передав начальство над ними шляхтичам. Остальные казаки стали в положение «хлопов», крестьян. Это было в 1638 г. при короле Владиславе Сигизмундовиче. Казачество смогло вытерпеть такой строй не более десяти лет. В 1648 г. оно поднялось всею массою под предводительством знаменитого Богдана Хмельницкого.