Было уже сказано (§ 152), что политика
императора Николая в «восточном вопросе» возбуждала неудовольствие и
подозрения европейских правительств. Европейская дипломатия не считала
возможным допускать преобладание России на Балканском полуострове и
вмешательство ее во внутренние дела Турции. На западе Европы «политика
вмешательства», созданная Венским конгрессом и «священным союзом»
(§ 146), скоро отжила свой век. Император же Николай твердо держался
старых принципов и считал для себя обязательным поддержание законного
порядка не только у себя дома, но и в других государствах. Таким
образом, не простое столкновение случайных интересов на Востоке, а
принципиальное различие политики разделяло Россию и Западную Европу.
Европейские правительства и европейское общество не раз имели случай
видеть, с какой готовностью император Николай склонялся к вмешательству в
чужие дела. Кроме действий в пользу султана против мятежных египетских
войск (§ 152), русские войска в 1849 г. действовали в Австрийской
монархии против возмутившихся венгров. Большая русская армия по просьбе
австрийского императора Франца-Иосифа вступила в Венгрию, подавила там
национальное восстание и восстановила в Венгрии австрийскую власть. При
совершавшихся в Европе, особенно же во Франции, политических переворотах
император Николай всегда объявлял себя против правительств, возникших
из революции. Между прочим, и император Наполеон III, восстановивший
империю во Франции (1852), на себе испытал недружелюбие России, когда из
президента республики задумал превратить себя в монарха: император
Николай открыто высказывался против совершенного Наполеоном переворота.
Много лет Европа видела в императоре Николае сторонника старых начал
политической реакции и врага демократических движений; много лет
наклонность России к вмешательству в дела других государств казалась
угрозой миру. И правительства, и народы Европы боялись и не любили
России и императора Николая с его рыцарской преданностью отжившим
принципам.
Такова была общая почва, на которой
«восточный вопрос» получил особенную важность и остроту. Противодействуя
русскому влиянию, английская и французская (в особенности английская)
дипломатия к середине XIX в. сумела достичь больших успехов в
Константинополе. Турки не теряли своего страха перед русскими, но охотно
уходили от русских дипломатов под защиту и под влияние англичан и
французов. Престиж русского имени падал в Турции. Это выражалось в ряде
отдельных мелочей, пока, наконец, не произошло случайного, но крупного
столкновения между русским и турецким правительством по вопросу о святых
местах в Палестине. Султан дал некоторые преимущества католическому
духовенству в ущерб духовенству греческому, православному (между прочим,
ключи от Вифлеемского храма были взяты от греков и переданы католикам).
Император Николай вступился за православных и потребовал восстановления
их привилегий. Султан, под влиянием ходатайств французской дипломатии,
ответил отказом. Тогда император Николай ввел русские войска в
находившиеся под властью султана автономные княжества Молдавию и Валахию
— «в залог, доколе Турция не удовлетворит справедливым требованиям
России». Турция протестовала. Державы, участвовавшие в протекторате над
Турцией (§ 152), созвали в Вене конференцию по турецким делам (из
уполномоченных Франции, Англии, Австрии и Пруссии). Россия показывала
склонность подчиниться решению этой конференции. Но когда султан
обнаружил упорство, то и император Николай отказался от всяких уступок.
Дело кончилось тем, что Турция объявила России войну (осенью 1853 г.), а
флоты Англии и Франции появились в Босфоре, как бы угрожая России.
Военные действия начались на Дунае и в
Закавказье. На Черном море (в ноябре 1853 г.) русская эскадра под
начальством адмирала Нахимова истребила после жаркого боя турецкий флот,
стоявший в бухте города Синопа (в Малой Азии). После этой славной битвы
английская и французская эскадры вышли из Босфора в Черное море, не
скрывая, что имеют в виду помогать туркам. Следствием этого был открытый
разрыв России с Англией и Францией. Император Николай увидал, что за
Турцией стоят более грозные враги, и стал готовиться к защите на всех
русских границах. К довершению зла, даже и те державы, которые не
объявили прямой войны императору Николаю, именно Австрия и Пруссия,
обнаруживали неблагоприятное для России настроение. Приходилось держать
войска и против них. Таким образом, император Николай оказался один
против могущественной коалиции, не имея союзников, не возбуждая к себе
сочувствия ни европейских правительств, ни европейского общества. Россия
должна была теперь нести последствия своей политики «вмешательства»,
которая со времен Венского конгресса заставляла Европу бояться вторжения
русских войск.
В 1854 г. русская армия перешла за
Дунай и осадила крепость Силистрию, но ввиду враждебных действий Австрии
была вынуждена вернуться на левый берег Дуная. Австрия потребовала от
России очищения княжеств Молдавии и Валахии как автономных и нейтральных
земель (§ 152). Русским становилось невозможно вести войну на Дунае при
том условии, что австрийцы будут грозить им в тыл и сбоку. Поэтому
русские войска оставили княжества, и война на Дунае прекратилась. Россия
везде, кроме Закавказья, перешла к оборонительному образу действий.
Союзники же не сразу обнаружили, куда они направят свои удары. Они на
Черном море бомбардировали Одессу, на Белом море — Соловецкий монастырь.
В то же время на Балтийском море англо-французская эскадра взяла
Аландские острова и появлялась пред Кронштадтом. Наконец, неприятельские
суда действовали на Дальнем Востоке, даже у Камчатки (бомбардировали
Петропавловск). Но нигде союзники не предпринимали решительных действий,
заставляя русских очень разбрасывать свои силы и напрягать внимание. К
осени 1854 г. обнаружилось, что главным театром войны неприятели избрали
Крым и в частности Севастополь. В этом городе находилась главная
стоянка нашего черноморского флота; союзники рассчитывали, взяв
Севастополь, истребить русский флот и уничтожить все военно-морское
устройство России на Черном море. В сентябре 1854 г. близ города
Евпатории (на западном берегу Крыма) высадилось значительное количество
французских, английских и турецких войск (более 60 тыс.), под прикрытием
огромного флота. Флот союзников заключал в себе много паровых судов и
потому был совершеннее и сильнее русского, состоявшего почти
исключительно из парусных кораблей. Ввиду явного перевеса неприятельских
сил русским судам нельзя было отважиться на бой в открытом море.
Пришлось защищаться в Севастополе. Так началась знаменитая Крымская
кампания. |
