Да разве могут дети юга,
Где розы блещут в декабре,
Где не разыщешь слова "вьюга”
Ни в памяти, ни в словаре,
Да разве там, где небо сине
И не слиняет ни на час,
Где испокон веков поныне
Всё то же лето тешит глаз,
Да разве им хоть так, хоть вкратце,
Хоть на минуту, хоть во сне,
Хоть ненароком догадаться,
Что значит думать о весне,
Что значит в мартовские стужи,
Когда отчаянье берёт,
Всё ждать и ждать, как неуклюже
Зашевелится грузный лёд.
А мы такие зимы знали,
Вжились в такие холода,
Что даже не было печали,
Но только гордость и беда.
И в крепкой, ледяной обиде,
Сухой пургой ослеплены,
Мы видели, уже не видя,
Глаза зелёные весны.

1958

Молитва перед поэмой

Поэт в России — больше, чем поэт.

В ней суждено поэтами рождаться
лишь тем, в ком бродит гордый дух
гражданства,
кому уюта нет, покоя нет.

Поэт в ней — образ века своего
и будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
итог всему, что было до него.

Сумею ли? Культуры не хватает...
Нахватанность пророчеств не сулит...
Но дух России надо мной витает
и дерзновенно пробовать велит.

И, на колени тихо становясь,
готовый и для смерти, и победы,
прошу смиренно помощи у вас,
великие российские поэты...

Дай, Пушкин, мне свою певучесть,
свою раскованную речь,
свою пленительную участь —
как бы шаля, глаголом жечь.

Дай, Лермонтов, свой желчный взгляд,
своей презрительности яд
и келью замкнутой души,
где дышит, скрытая в тиши,
недоброты твоей сестра —
лампада тайного добра.

Дай, Некрасов, уняв мою резвость,
боль иссеченной музы твоей —
у парадных подъездов и рельсов
и в просторах лесов и полей.
Дай твоей неизящности силу.
Дай мне подвиг мучительный твой,
чтоб идти, волоча всю Россию,
как бурлаки идут бечевой.

О, дай мне, Блок, туманность вещую
и два кренящихся крыла,
чтобы, тая загадку вечную,
сквозь тело музыка текла.

Дай, Пастернак, смещенье дней,
смущенье веток,
сращенье запахов, теней
с мученьем века,
чтоб слово, садом бормоча,
цвело и зрело,
чтобы вовек твоя свеча
во мне горела.

Есенин, дай на счастье нежность мне
к берёзкам и лугам, к зверью и людям
и ко всему другому на земле,
что мы с тобой так беззащитно любим.
Дай, Маяковский, мне
глыбастость,
буйство,
бас,

непримиримость грозную к подонкам,
чтоб смог и я,
сквозь время прорубясь,
сказать о нём
товарищам-потомкам...

1964

• Докажите, что в строфах о русских поэтах выдержаны особенности их стиля. На какие произведения этих поэтов намекает Евтушенко? Приведите примеры скрытых цитат, смысловых, лексических, синтаксических, интонационных параллелей.
  
• Какие риторические и публицистические приёмы использует поэт? С какой целью?
  
• Найдите метафоры, сравнения, повторы. Прокомментируйте их роль в тексте. Какие рифмы и неологизмы кажутся вам неожиданными, новаторскими? Почему?

Гойя
Я — Гойя!
Глазницы воронок мне выклевал ворон,
слетая на поле нагое.
Я — Горе.

Я — голос
Войны, городов головни
на снегу сорок первого года.

Я — Голод.

Я — горло
Повешенной бабы, чьё тело, как колокол,
било над площадью голой...

Я — Гойя!

О, грозди
Возмездья! Взвил залпом на Запад —
я пепел незваного гостя!
И в мемориальное небо вбил крепкие звёзды —
Как гвозди.

Я — Гойя.

1959

Горбуша в сентябре
идёт метать икру...

Трепещут плавники, как флаги на ветру.
Идёт она, забыв о сне и о еде,
туда, где родилась.
К единственной воде.
Угаром,
табуном,
лавиною с горы!
И тяжелеют в ней
дробиночки икры...

Горбуша прёт, шурша,
как из мешка — горох.
Заторы сокруша.
И сети распоров.

Шатаясь и бурля, как брага на пиру,
горбуша в сентябре
идёт метать икру...

Белёсый водопад вскипает, будто пунш,
когда в тугой струе —
торпедины горбуш.
И дальше —
по камням.

На брюхе —
через мель!
Зарыть в песок икру.
И смерть принять взамен.
Пришла её пора,
настал её черёд...

Здесь даже не река,
здесь малый ручеёк.
В него трудней попасть,
чем ниткою — в иглу...

Горбуша в сентябре идёт метать икру!
Потом она лежит —
дождинкой на стекле...
Я буду кочевать по голубой земле.
Валяться на траве,
пить бесноватый квас.

Но в свой последний день,
в непостижимый час,
ноздрями ощутив
последнюю грозу,
к порогу твоему
приду я,
приползу,
приникну,
припаду,
колени в кровь сотру...

Горбуша в сентябре
идёт метать икру.

• Как бы вы определили тему стихотворения? Можно ли говорить о его иносказательном смысле?
  
• Стихотворение очень экспрессивно. Какую роль в создании этой экспрессии играют градация, повторы, метафоры, сравнения, звукопись? Приведите примеры.

* * *

Может быть, всё-таки мне повезло,
если я видел время запутанное,
время запуганное,
время беспутное,
которое то мчалось,
то шло.

А люди шагали за ним по пятам.
Поэтому я его хаять не буду...

Все мы —
гарнир к основному блюду,
которое жарится где-то
Там.

* * *

Булату Окуджаве

Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест.
Я тащил на усталой спине свой единственный
крест.

Было холодно так, что во рту замерзали слова.
И тогда я решил этот крест расколоть на дрова.
И разжёг я костёр на снегу.
И стоял.
И смотрел,
как мой крест одинокий удивлённо и тихо горел...

А потом зашагал я опять среди чёрных полей.
Нет креста за спиной...

Без него мне
ещё тяжелей.

Строка

...Дорога не скажу куда...

А.Ахматова

Пластинки глупенькое чудо,
проигрыватель — вздор какой,
и слышно, как невесть откуда,
из недр стеснённых, из-под спуда
корней, сопревших трав и хвой,
где закипает перегной,
вздымая пар до небосвода,
нет, глубже мыслимых глубин,
из пекла, где пекут рубин
и начинается природа, —
исторгнут, близится, и вот
донёсся бас земли и вод,
которым молвлено протяжно,
как будто вовсе без труда,
так легкомысленно, так важно:
...Дорога не скажу куда...
Меж нами так не говорят,
нет у людей такого знанья,
ни вымыслом, ни наугад
тому не подыскать названья,
что мы, в невежестве своём,
строкой бессмертной назовём.

Другое

Что сделалось? Зачем я не могу,
уж целый год не знаю, не умею
слагать стихи и только немоту
тяжёлую в моих губах имею?

Вы скажете — но вот уже строфа,
четыре строчки в ней, она готова.
Я не о том. Во мне уже стара
привычка ставить слово после слова.

Порядок этот ведает рука.
Я не о том. Как это прежде было?
Когда происходило — не строка —
другое что-то. Только что? – забыла.

Да, то, другое, разве знало страх,
когда шалило голосом так смело,
само, как смех, смеялось на устах
и плакало, как плач, если хотело?

1966

• Согласны ли вы со словами М.Н. Эпштейна о стихах Беллы Ахмадулиной: "Значима для Ахмадулиной тема взаимопроникновения слова и природы: поэтическое слово оказывается «просторней, чем окрестность... плодородней, чем почва», и вместе с тем тянется к природе… <…> Благодаря природе расширяется присутствие поэзии в мире…”
  
• Как вы понимаете название стихотворения «Другое»? О каком таинстве поэтического мира размышляет в нём лирический герой?

Каков? — Таков: как в Африке, курчав
и рус, как здесь, где вы и я, где север.
Когда влюблён — опасен, зол в речах.
Когда весна — хмур, нездоров, рассеян.
Ужасен, если оскорблён. Ревнив.

Рождён в Москве. Истоки крови — родом
из чуждых пекл, где закипает Нил.
Пульс — бешеный. Куда там нильским водам!

Гневить не следует: настигнет и убьёт.
Когда разгневан — страшно смугл и бледен.
Когда железом ранен в жизнь, в живот —
не стонет, не страшится, кротко бредит.

В глазах — та странность, что белок белей,
чем нужно для зрачка, который светел.
Негр ремесла, а рыщет вдоль аллей,
как вольный франт. Вот так её и встретил

в пустой аллее. Какова она?
Божественна! Он смотрит (злой, опасный).
Собаньская (Ржевуской рождена,
но рано вышла замуж, муж — Собаньский,

бесхитростен, ничем не знаменит,
тих, неказист и надобен для виду.
Его собой затмить и заманить
со временем случится графу Витту.

Об этом после.) Двадцать третий год.
Одесса. Разом — ссылка и свобода.
Раб, обезумев, так бывает горд,
как он. Ему — двадцать четыре года.
Звать — Каролиной. О, из чаровниц!
В ней всё темно и сильно, как в природе.
Но вот письма французский черновик
в моём, почти дословном, переводе.