Сцена оформлена строго: на заднике портрет Л. Н. Толстого и даты рождения и смерти писателя (1828—1910). Хорошо, если под датами будет лавровая ветвь. Между занавесом и задником еще один дополнительный занавес, выполняющий роль экрана. На него проецируются нужные кадры из кинофильмов, диафильмов, портреты некоторых писателей, чьи воспоминания даются в композиции.

В зале темно. Занавес открывается под звуки Второго концерта для фортепиано с оркестром С. В. Рахманинова. На занавесе-экране идут кадры из художественно-документального фильма «Л. Н. Толстой» («живой» Толстой).

Выходят трое ведущих.

1 в е д у щ и й (с книгой в руках). Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и вечно бороться, и лишаться. А спокойствие — душевная подлость...

Счастье вот что: счастье в том, чтобы жить для других.

2 в е д у щ и й. Мыслитель и художник никогда не будет спокойно сидеть на олимпийских высотах, как мы привыкли воображать; мыслитель и художник должен страдать вместе с людьми... Гладких, жирующих и самодовольных мыслителей в художников не бывает.

3 в е д у щ и й. Так писал, так думал, так жил великий русский писатель Л. Н. Толстой.

За сценой — глухие удары колокола.

Чтец читает в микрофон за занавесом.

Определение святейшего синода от 20—22 февраля 1901 года, З 557 о графе Льве Толстом.

«Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой... дерзко восстал на Господа... В своих сочинениях... он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов Православной церкви и самой сущности веры христианской... Посему церковь не считает его своим и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею... Аминь.

Подлинное подписали...

Смиренный Антоний, митрополит С.-Петербургский и Ладожский.

Смиренный Феогност, митрополит Киевский и Галицкий. Смиренный Владимир, митрополит Московский и Коломенский.

Смиренный Иаков, епископ Кишиневский и Хотинский...

Смиренный Борис, епископ».

3 в е д у щ и й. В марте 1901 года во всех газетах России было напечатано об «отлучении» от православной церкви Льва Николаевича Толстого. Всем священникам было приказано ежегодно в определенный день «проклинать» Толстого во время церковной службы.

Великий русский писатель, всемирно известный автор «Войны и мира», «Анны Карениной», «Воскресения», публично с амвона церкви предавался анафеме, проклятию.

Звуки колокола исчезают. Открывается занавес. С двух сторон на сцену выходят ведущие.

1 веду щи й. Так «оценили» в начале нашего века творчество гениального писателя православная церковь, официальные круги царской России...

2 в е д у щ и й. Все изменила Великая Октябрьская социалистическая революция.

Выходит чтец, читает задумчиво, как бы вспоминая о чем-то.

Однажды, во время прогулки в Кремле, в 1918 году,— вспоминает В. Бонч-Бруевич,- мы с Владимиром Ильичем остановились у памятника Александру II и любовались видом на Москворечье. Владимир Ильич вдруг круто повернулся и посмотрел туда, где виднелся Иван Великий, Успенский собор.

— Толстого где предавали анафеме, когда отлучали от церкви?— спросил он.

В Успенском соборе прежде всего, а потом, как полагается, во всех церквах...

Вот тут-то бы и надо поставить ему памятник,— сказал он вдруг.

Вот этот снести, показал он на порфироносную фигуру Александра II,— все это преобразить,— и он окинул взглядом все, что вокруг памятника,— и сюда Толстого, обличающего церковь, громящего царей, бичующего богатство, собственников, роскошь...

3 в е д у щ и й. «Самый трезвый реализм, срывание всем и всяческих масок»— таково ленинское определение творческого метода Толстого, сущности его гениальных творений.

Прожектор освещает чтеца, читающего стихи Я. Смелякова «Лев Толстой» на фоне музыки Л. Бетховена. Звучит «Лунная соната».

Был дождь и снег апрельский сразу,

асфальт дымился в блистал,

когда я с жителем Кавказа

к Поляне Ясной подъезжал.

Меж елей, выстроенных строго,

от снега мокрого светла,

бесшумно двигаясь, дорога

вдоль дома барского вела.

Мы шли задумчиво впервые,

все повидавши на веку,

к святому месту всей России,

как бы мальчишки к старику.

Его могила тут весною

стоит без близких и родных,

обернутая вечной хвоей

среди подснежников живых.

Здесь тихо веет от могилы

средь чистоты и темноты

одною силой, только силой,

не признающей суеты.

Он ею мерился немного

лишь ради хватки удалой

и с философией, и с богом,

и даже с самою землей.

Занавес открывается. На сцене хор (желательно в русских национальных костюмах) исполняет две русские народные песни: дубинушка» и «Ноченька» (можно исполнить и другие русские народные песни, любимые Л. Н. Толстым).

1 в е д у щ и й. Еще в самом начале творческого пути Л. Н. Толстого прозвучали пророческие оценки Н. Г. Чернышевского и Н. А. Некрасова.

На занавес проецируется портрет Н. А. Некрасова.

2 в е д у щ и й. Из писем Н. А. Некрасова Л. Толстому в 1855—1856 гг.: «Не хочу говорить, как высоко я ставлю...направление Вашего таланта и то, чем он вообще силен и нов. Это именно то, что нужно теперь русскому обществу: правда... Вы молоды... Я люблю в Вас великую надежду русской литературы, для которой Вы уже много сделали и для которой еще более сделаете, когда поймете, что в Вашем отечестве роль писателя есть прежде всего роль учителя, и, по возможности, заступника за безгласных н приниженных... Вам предстоит широкое поприще».

На занавес проецируется портрет Н. Г. Чернышевского.

3 в е д у щ и й. «Граф Толстой обладает истинным талантом... Нужно иметь много вкуса, чтобы оценить красоту произведений графа Толстого: но зато человек, умеющий понимать истинную красоту, истинную поэзию, видит в графе Толстом настоящего художника, то есть поэта с замечательным талантом!.. Мы предсказываем, что все данное доныне графом Толстым нашей литературе, только залоги того, что совершит он впоследствии».

1 в е д у щ и й. И ровно через полвека прозвучали слова великого пролетарского писателя М. Горького.

На экран проецируется фотография «Л. Н. Толстой и А. М. Горький», Ясная Поляна. 1900 г.

«Нет человека более достойного имени гения, более сложного, противоречивого и во всем прекрасного!.. Ибо он, так сказать,.. человек человечества... Не зная Толстого — нельзя считать себя знающим свою страну, нельзя считать себя культурным человеком».

Занавес закрывается. Звучит первая часть Первой симфонии В. С. Калинникова. На фоне музыки чтец читает.

«Мир Толстого это мир, залитый солнечным светом... Над его пейзажем светит солнце, несутся облачные пятна, есть людская радость и печаль, есть грехи, преступления и добродетели. Художественный захват Толстого — это не тропа, не просека, не лента дороги. Это огромный, далеко и широко раскинувшийся кругозор, лежащий перед нами во всем своем неизмеримом просторе, с изгибами рек, пятнами лесов, дальними селами. Подойдите ближе в любом месте и перед вами зашумит многоголосый, живой говор толпы. Еще ближе — и вы видите из нее отдельных людей. И все это живет собственной, полной, настоящей жизнью, кипучей, своеобразной и многообразной».

Занавес открывается. дается инсценировка рассказа «Севастополь в декабре месяце» от слов: «Ты куда ранен?», кончая словами: «этой стыдливостью перед собственным достоинством».

Занавес закрывается.

Ч т е ц. «Итак, вы видели защитников Севастополя... Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли,— это убеждение в невозможности взять Севастополь Севастополь, но поколебать где бы то ни было силу русского народа,— и эту невозможность видели вы не в этом множестве... брустверов, хитросплетенных траншей, мин и орудий,.. но видели ее в глазах, речах, приемах, в том, что называется духом защитников Севастополя... Из-за креста, из-за названия, из угрозы не могут принять люди эти ужасные условия: должна быть другая, высокая побудительная причина. И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого,— любовь к родине... Надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский»...

1 в е д у щ и й. Глубочайшая народность творчества Толстого, его тесная внутренняя связь с освободительным движением многомиллионных крестьянских масс явились источником его величия как писателя и как человека...

На авансцене чтец читает стихотворение М. Ю. Лермонтова «Родина».

На фоне музыки чтец читает стихотворение Н. Доризо «Я знаю всю «Войну и мир»...

Я знаю всю «Войну и мир»

Толстого.

От самых первых до

последних фраз,

Но вот вчера

ее прочел я снова

И понял, что

читаю в первый раз.

С иною книгой

ночь провел без сна,

А через день забыл ее названье,

С такой

способен только на свиданье,

А с этой

жизнь семейная нужна.

Музыка заканчивается.

На сцене девушка в костюме Наташи Ростовой читает монтаж отрывка из романа (т. 2, ч. 4. гл. УII. от слов «Еще, пожалуйста, еще, сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка», кончая словами: «.и во всяком русском человеке».

Во время чтения после слов: «.сделала движение плечами и стала>, исполняется любой русский народный танец (пляшет другая девушка). Когда она, танцуя, покидает сцену, чтение продолжается: «Где, как, когда всосала в себя...» и т. д. до конца.

1 в е д у щ и й (говорит за занавесом в микрофон). По-особому тонко чувствовал, понимал в любил Л. Н. Толстой русскую природу.

Желательно остановить кадры, где изображен «знаменитый» дуб, с которым дважды встречался Андрей Болконский.

Чтец читает монтаж отрывка «Уже было начало июня»... до слов: «...и чтобы все они жили со мною вместе» (т. 2, ч. III, гл. З).

Исполняется романс П. И. Чайковского «Благославляю вас, Леса».

2 в е д у щ и й. Страстные искания своего понимания правды, вечная неуспокоенность и неудовлетворенность, стремление к красоте естественной и не менее страстное отрицание лжи, фальши, лицемерия высшего света потрясают и еще долго будут потрясать читателей Толстого.

1 ведущий. В 1877 году был закончен роман «Анна Каренина. «Лев Толстой,— писал В. В. Стасов о нем,— поднялся до такой высокой ноты, какой еще никогда не брала русская литература... Какая сила и красота творчества разлить в этом романе, какая чудная мощь художественной правды, какие нетронутые глубины тут впервые затрагиваются... «Анна Каренина» останется светлой, громадной звездой талантливости на веки веков...»

Инсценировка свидания Анны Карениной с сыном (т. 2, ч. 5, гл. ХХIХ). Соло на скрипке. Ф. Шопен. Этюд До-двез-мивор (можно в Записи).

2 в е д у щ и й. Толстой... Мир Толстого...

На занавес проецируется портрет К. Симонова.

«Наше отношение к Толстому,— писал К. Симонов,— это больше чем любовь, это ощущение полной невозможности представить себе, чтобы в литературе не было Толстого с его неимоверной, непобедимой силой проникновения в жизнь; нам трудно даже литература, попросту говоря — как бы мы все писали, если бы не было Толстого!»

2 в е д у щ и й. «Лев Толстой — мировая школа литературного искусства,— утверждал К. Федин... — Это школа, в которой наша  литература черпает животворное познание искусства и вдохновение к своим новым трудам о новом человеке. Толстой никогда не состарится. Он из тех гениев искусства, слово которых — живая вода. Источник бьет неиссякаемо. Мы снова и снова припадаем к нему, и нам кажется — мы еще ни разу в жизни не пили такой прозрачной, чистой, свежей воды».

На экран проецируется картина И. Е. Репина «Л. Н. Толстой на отдыхе в лесу» или «Портрет Льва Николаевича Толстого» И. Н. Крамского.

На сцене все участники композиции.

3 в е д у щ и й (лирично, задушевно). В 1894 году Толстой записал в своем дневнике: <Смотрел, подходя к Овсянникову, на прелестный солнечный закат. В нагроможденных облаках просвет, и там, как красный неправильный уголь, солнце. Все это над лесом, рожью. Радостно. И подумал: нет, этот мир не шутка, не юдоль испытания только... а это один из вечных миров, который прекрасен, радостен и который мы не только можем, но и должны сделать прекраснее а радостнее для живущих с нами и для тех, которые после нас будут жить в нем.»

Звучит финал Первой симфонии В. С. Каланникова.

1 в е д у щ и й. Великий борец за правду, неутомимый поборник красоты и гармонии жизни, страстный ненавистаик войны, патриот, заступник народный, Толстой с нами. Он «навсегда останется в русской и мировой литературе величавой, недосягаемой вершиной.

2 в е д у щ и й.

Мир — школьный класс в сознании моем

(Как парты — страны. Все в одном потоке),

И, строгий, Он в просторном классе том,

Дающий человечеству уроки...

3 в е д у щ и й.

И знаю я, не прозвенит звонок

В той образцовой школе к перемене.