Лес горит! Бегут прочь напуганные звери, ле­тят подальше встревоженные птицы, поглуб­же в реки прячутся рыбы. Словно гигантские свечи полыхают вековые сосны. Ветер сры­вает языки багрового пламени с одних де­ревьев и яростно кидает их на другие. Огонь жадно и шумно пожирает смолистые кроны, облизывает шершавые стволы, выедает у де­ревьев сердцевину, и они падают со стоном, окутываясь удуш­ливым черным дымом. Просвета нет, спасения нет, конца и края нет разбушевавшемуся пожару.

Хорошо, если очаг огня своевременно заметят и сумеют быстро ликвидировать. Хорошо, если над горящим лесом тучи выльют обильный дождь. А если нет? Ветер разбросает пламя по всему зеленому массиву, и грандиозный костер будет го­реть неделями, пока не выгорит все, что может сгореть. Так, в 1915 году вспыхнул колоссальный пожар в Сибири. Полы­хали леса вдоль железной дороги от Томска до Красноярска. В тот раз огонь поглотил сто двадцать пять тысяч квадратных километров леса — площадь, равную площади Чехии и Словакии.

От чего возник этот пожар? Может быть, сноп паровозных искр зажег сухостой у железнодорожного полотна; может быть, в жаркий летний полдень какой-нибудь прохожий не глядя бросил непотушенный окурок на клок сухой травы. Ведь достаточно одной искры, чтобы в засуху загорелась про­шлогодняя травинка. А за ней другая, третья — и пошло, и пошло! Огонь сначала уполз в лишайники, потом добрался до опавших листьев и хвои, подпалил большую охапку валеж­ника, прислоненную к дереву, перебрался на его ствол и взвился по верхам хищной птицей, уничтожая вокруг все живое.

В очаге пожара погибают даже те деревья, которые огонь не тронул. Еще бы! Здесь развивается температура до восьми­сот градусов! А живое дерево может выдержать только пять­десят градусов без вреда для себя. Конечно, такая чудовищная температура на пожарищах возникает не всегда, не везде и держится недолго. В тех местах, которые пожар задел только краем, или там, где ветер пронес огонь слишком быстро, обыч­но мощные, толстоствольные деревья выходят из огня опален­ными, но живыми. Погибает лишь нежный молодняк да выго­рает весь напочвенный покров.

В одном и том же древостое различные древесные породы не одинаково стойки к огневым повреждениям. Например, не так просто сжечь осину, потому что в этом дереве содержится много воды. Зато молоденькие березки в своих легких шелко­вых платьицах жарко вспыхивают и быстро гибнут. Хвой­ные же породы загораются легко и горят обильным искрящим­ся пламенем. Их хвоя и стволы накапливают большое коли­чество летучих эфирных масел, смолистых веществ, которые являются превосходным горючим материалом. Сосна и пихта в засушливую погоду воспламеняются факелом, стоит лишь маленькому язычку пламени подобраться к ним близко. А вот лиственничные леса считаются пожароустойчивыми. Бывает так, что в смешанных хвойных лесах, где рядом растут лист­венницы, ели, пихты и кедры, после пожаров сохраняются только лиственницы и древостой из смешанного превращается в лиственничный. Крона лиственницы поднята высоко над землей, а ствол ее одет толстой грубой корой, почти не содер­жащей смолы. При пожаре кора лишь обугливается, но не сго­рает, защищая лежащие под нею живые слои дерева. Из по­врежденных огнем стволов лиственниц вытекает светло-коричневая камедь — древесный клей — и застывает, заливая раны, заклеивая, закупоривая их, не пропуская внутрь дерева мно­гочисленных врагов, готовых воспользоваться несчастьем. Не успеет остыть опаленная земля, как легионы грибков и вред­ных насекомых нападают на поврежденные огнем деревья, ускоряя их гибель. Тут и короеды, и усачи, и златки. Ослаб­ленные пожаром, полусожженные сосны, ели или пихты не могут противостоять своим многочисленным нахлебникам. Хвоя деревьев осыпается, рост их прекращается, и многие из них вскоре погибают. Например, в одном из районов Крас­ноярского края через три года после пожара на неоправив­шиеся еще сосны напали усачи. Их личинок в древесине сосен было так много, что слышался непрерывный шум, будто от дождя. На самом деле шум производили мощные челюсти мириадов личинок, неустанно грызущих древесину.

Таким образом, насекомые часто доканчивают черное дело, начатое пожаром. Они уничтожают то, что не успел доконать огонь.

Но природа не терпит пустоты. Еще не было случая, чтобы участок, где вся растительность погибла от пожара, вновь бы не заселился. В местах, где почва прокалилась до двухсот — четырехсот градусов, погибло все. Но на окраинах пожара в прогретой земле сохранились корневища, луковицы и клубни различных многолетних трав. Вот они-то и прорастают на по­жарище быстрее всех, радуя глаз свежей зеленью на фоне черных обгорелых головешек. Нередко после пожаров на осво­божденном месте пышно разрастаются мхи и лишайники. Уже в следующий сезон после пожара ветер и птицы засевают пустующую землю семенами самых разных растений. Летом на обогащенной золой почве пышно разрастаются злаки и иван-чай, появляются молоденькие кустарники. Пройдет еще три-четыре года, и опаленный огнем район вновь станет зеле­ным. Но увы! Очень часто гари зарастают кустарниками, не приносящими человеку никакой пользы. Особенно ярко этот процесс проявляется в тропических странах.

Когда-то, в незапамятные времена, все горы влажных тро­пиков были покрыты мощными лесами, где что ни дерево, то драгоценность. Каких только пород тут не было! И красное, и черное, и сандаловое, и даже розовое дерево. Но постепенно, год за годом таких лесов в тропиках становилось все меньше и меньше. Колонизаторы в погоне за прибылью беспощадно вырубали бесценные деревья, не заботясь о дальнейшем их возобновлении. Добро бы еще все деревья вырубили и превра­тили в красивую мебель. Так нет же! Большинство горных тро­пических лесов было сожжено. Зачем? Чтобы освободить место для посевов. Часть местного населения, которой не хватило плодородных земель в долинах рек, вынуждена была жить в горах. Вот эти люди и выжигали участки леса один за другим, перекочевывая с места на место в поисках более плодородной почвы. А лесной пожар разве остановишь? Заполыхает, ра­зольется огненным океаном, распугает всех зверей и оставит после себя на многие километры только серый пепел да черные головни.

Правда, в благодатном климате тропиков, где совсем не бывает морозов, деревья растут круглый год. Так что через какие-нибудь десять—двенадцать лет на месте заброшенных полей и лесных пожаров вновь встают непроходимые заросли. Но, к сожалению, заросли эти образованы почти исключитель­но малоценными быстрорастущими породами, древесина у ко­торых мягкая и некрасивая, а также кустарниками. Где черное дерево? Его нет. Где красное? Нет. И сандалового нет, и тико­вого, и палисандрового. Все эти благородные деревья обладают одним общим недостатком: они очень медленно растут. Их

нежным, медлительным сеянцам не пробиться к свету сквозь необузданную поросль бойких, неприхотливых новоселов, де­ловито занимающих все большее и большее пространство в горах.

Лишь в труднодоступных местах, там, где до последнего времени не было проложено дорог для вывоза древесины или где создались слишком тяжелые условия жизни для населе­ния, а значит, и не было пожаров, там остались небольшие островки нетронутых чистых первичных лесов, памятники бы­лого лесного могущества.

Однако не всем деревьям пожары приносят только беды и несчастья. Природа удивительна и многообразна. За миллионы лет, с тех пор как на Земле появились леса, они столько раз горели! Особенно доставалось хвойным лесам. И некоторые древесные породы сумели приноровиться к пожарам настолько, что без них уж и жить не могут! Например, идеально приспо­соблена к пожарам сосна болотная. Надо сказать, что имя этой сосне присвоили по ошибке, так как она никогда не встречается на болотах, а, наоборот, любит песчаные почвы и растет не только в низинах, но и забегает на предгорья. Это высокое дерево со светлой редкой кроной и стройным стволом занимает обширные площади в Северной Америке и является там самой ценной хвойной породой. Древесина болотной сосны прочная, блестящая и обладает красивым красноватым оттенком.

Так вот, всходы этого дерева как бы ждут пожара! Дости­гнув высоты несколько дециметров, они на пять—семь лет совершенно прекращают надземный рост, в то время как их корни усиленно развиваются и крепнут. Хвоинки всходов, со­держащие много влаги, длинные-предлинные. Собранные в плотные пучки, они надежно прикрывают со всех сторон почку, из которой впоследствии должны развиться новые побеги. По­жар на этом этапе развития сосны никак не может повредить ее. Ну опалит сырые хвоинки, и все. Зато выжжет вокруг деревья, кусты и траву, откроет сосновым всходам доступ к солнцу. После пожара болотная сосна начинает интенсивно расти, покрываясь толстой корой, хорошо защищающей моло­дое деревце от новых пожаров. При культуре этой сосны те­перь нарочно время от времени поджигают сосновые участки, создавая деревьям наилучшие условия для их роста и раз­вития.

А у сосны растопыренной, живущей также в Северной Аме­рике, другая причуда: ее шишки раскрываются и разбрасы­вают семена только при высокой температуре. Вот висят закрытые шишки на дереве год, висят два. И три года висят. А пожара все нет и нет. Проходит еще какое-то время. Наконец, огонь облизал сосновый лес, спалил всю траву вокруг, обжег деревья. Конечно, и растопыренным соснам досталось. Многие из них сгорели вместе со всеми шишками. Но не все. Подогре­тые шишки уцелевших сосен после пожара немедленно раскры­лись и освободили мелкие, черновато-бурые семена, снабжен­ные крылом. Семена разлетелись по сторонам, на обогащенную золой почву и, не встретив для себя конкурентов, проросли на гари, положив начало будущему сосновому лесу. За счет этой биологической особенности в некоторых штатах США сосна растопыренная вытеснила почти все другие породы.

Не боится пожаров и живое ископаемое — вечнозеленая секвойя. Ее еще зовут мамонтовым деревом за размеры и дол­голетие. Этот гигант, достигающий в высоту ста с лишним метров, с толстенным неохватным стволом, в наше время встре­чается очень редко. В национальных парках Северной Америки знают наперечет все деревья секвойи и берегут их как величай­шую диковину. Не удивительно, что администрация заповед­ников много лет подряд бережно охраняла лес, где растут секвойи, от пожаров. И что же? Редкостные деревья не желали размножаться и начали постепенно вымирать. Оказывается, секвойе для жизни совершенно необходимы пожары! Живут эти деревья, появившиеся на Земле двадцать миллионов лет назад, две, а то и четыре тысячи лет. Колоссальный срок! Уж, конечно, в любом случае каждая такая «вечная» особь пере­жила не один, не десять, а, может, двести или больше пожаров. И не сгорела. Почему? Да потому, что у секвойи негорючая древесина, как будто из железа. К тому же защищена она толстущей плотной волокнистой корой. Кругом все полыхает, корчится в огне, валятся подкошенные пламенем деревья, а секвойи, как фабричные трубы, возвышаются среди всего этого хаоса, молчаливо дожидаясь конца пожара. Кроны сек­вой, конечно, сгорают, но вместо уничтоженных листьев скоро появляются новые.

Перед очень сильным, горячим и продолжительным огнем кора секвойи может и не устоять (не железная все-таки!). Но эта грубая кора иногда сгорает почти вся, а древесина остается живой. Зато после пожара мамонтово дерево, получившее большое жизненное пространство, начинает усиленно расти и ввысь и вширь.

Огонь расчищает место для капризных семян секвойи, ко­торые могут прорастать лишь в освобожденной от растительно­го покрова, хорошо прогретой и обильно посыпанной золой почве. В этих мелких семенах очень мало питательных веществ, и слабенькие короткие корешки проростков не могли бы про­биться к почве, если бы семена упали на пласт прошлогодних листьев или хвои. Всходам секвойи нужно много тепла и солн­ца. Поэтому они не терпят рядом с собой никаких затеняющих их соседей. При солнечном же обогреве эти всходы растут дружно и быстро.

Итак, вредны лесные пожары или полезны? Ученые и хо­зяйственники, тщательно подсчитавшие и пользу и вред от лес­ных пожаров, не колеблясь говорят — вредны! Отдельные полезные последствия этих пожаров, такие, как положитель­ное воздействие на естественное возобновление тех или иных древесных пород и последующее развитие леса, не могут ком­пенсировать значительного вреда, приносимого ими хозяйст­венной деятельности человека. Лесные пожары — бич народ­ного хозяйства. Ежегодно многие страны мира терпят от лесных пожаров колоссальные убытки. Пожары уничтожают лесные поселки, а иногда перекидываются на поля, угрожая окрестным населенным пунктам.

Нужно всячески стремиться к тому, чтобы лесных пожаров было как можно меньше. Как это сделать? Прежде всего, на­ходясь в лесу, необходимо быть аккуратным и бдительным. Говорят, виновниками пожаров часто бывают молнии. Бывают, но не часто. Гораздо чаще беда приходит из-за плохо поту­шенного костра, или, что еще обидней, из-за брошенного равно­душной рукой горячего окурка или горящей спички. Участники многочисленных экспедиций, туристы, прохожие, пастухи, охотники, рыболовы, лесозаготовители, в большинстве своем хорошие люди, могут стать виновниками лесного пожара, если не будут выполнять в лесу тех несложных правил пожарной безопасности, которые каждому хорошо известны.

Но уж если лесной пожар возник, его надо скорее потушить. Небольшой огонь можно захлестать ветками, или закидать землей, или быстро снять ленту дерна вокруг опасного костра. Конечно, к разгоревшемуся огню, чтобы не наделать большой беды, уж лучше самим не подходить, а срочно сообщить о пожаре взрослым.

Дозорно-сторожевая служба в нашей лесной стране — это целая армия, имеющая на вооружении и самолеты, и вертоле­ты, и различные хитроумные приспособления для тушения лесных пожаров. Непрерывно, днем и ночью, несут пожарные службу, поглядывая в бинокли, не появился ли где над лесом дымок. Одни из них следят со сторожевых вышек, другие летают над лесом на вертолетах. А еще выше, над ними кружит самолет, охраняющий наш покой и безопасность.

Если с патрульного самолета увидели, что загорелся участок леса, тотчас пожарники спускаются на парашютах в опасную зону и отрезают огню все пути к распространению. У каждого пожарника за спиной висит ранцевый опрыскива­тель, наполненный раствором сульфанола.

Когда горят торфяники, для ликвидации пожара прихо­дится рыть очень глубокие траншеи. Эта работа чрезвычайно трудоемкая. Как же быть, когда каждая минута на счету? Не­давно придумали «ствол-пику», своеобразный шприц, «игла» которого загоняется в землю на глубину до полутора метров. По этой «игле» под большим напором подается раствор суль­фанола.

Но иногда пожар все же выходит из-под контроля, захва­тывая огромную территорию. Если не принять чрезвычайных мер, лес в таком массиве будет гореть до тех пор, пока на исстрадавшуюся землю не выльется долгожданный обильный дождь. Так оно и было до недавнего времени, до того, как наши ученые не придумали нового эффективного способа борьбы с разбушевавшимся огнем.

Так, уже разработан метод тушения лесного пожара с по­мощью искусственного дождя. Определив скорость движения по небу ближайшего мощного облака и расстояние, отделяю­щее его от горящего леса, специалисты из ракеты или с само­лета «потрошат» его — стреляют в толщу этого облака распы­ленным йодидом свинца, способным объединить мельчайшие капельки облака в дождевые капли. В результате такого обст­рела облако через несколько минут обрушивает на пожар хо­роший, сильный дождь.

Для тушения лесного пожара необходимо заранее точно знать, в каком районе горит лес, велика ли площадь горящего леса, в какую сторону и с какой скоростью передвигается огонь, пожирая новые участки. На эти трудные вопросы может ответить аэрофотосъемка. Патрульный самолет с нацеленным на землю фотоаппаратом кружит над горящим лесом, периоди­чески запечатлевая на фотопленку мрачную картину. Серия подобных снимков дает полное представление о поле боя.

Любой лесной пожар начинается с малого: сначала он крадется понизу — сгорает сухая трава, лесная подстилка из опавших листьев, хвои и сучьев; затем занимаются пламенем небольшие деревья и кустарники. Такой зародыш лесного бед­ствия с самолета не увидишь — его скрывают плотными раски­дистыми кронами крупные деревья.

Между тем именно эта начальная стадия пожара легче и быстрее всего может быть ликвидирована. И здесь ученые на­шли выход: самолет производит с воздуха инфракрасную теп­ловую аэрофотосъемку. Еще не заметно ни огня, ни дыма, а уже от горящей травы и кустов уходят вверх горячие воздуш­ные струйки, которые и фиксирует фотопленка, чувствительная к тепловым лучам.

Недалеко то время, когда за возникновением лесных пожа­ров будут следить спутники из космоса, охватывая своим не­дремлющим оком колоссальные площади зеленых массивов. На борту спутников будет установлена сверхчувствительная аппаратура, способная улавливать горячие потоки воздуха, поднимающиеся от земли. Такие приборы уже испытываются в исследовательских лабораториях.

Но всем известно, что беду легче предупредить, чем испра­вить. Поэтому будьте в лесу предельно осторожны. Это ваш дом, ваш мир, ваш воздух и ваша отрада.

Храните лес, и он воздаст вам сторицею.