В конце XVIII века одной из самых страшных болезней была
оспа. Люди боялись оспы не только потому, что она часто заканчивалась смертью
больного, но и потому, что те, кому посчастливилось выздороветь, были обречены
на пожизненное уродство. В легких случаях оспа оставляла рябины на лице, а в
тяжелых – уничтожала не только все следы красоты человека, но и внешние
признаки принадлежности к роду человеческому.
Однако некоторые фермеры
английского графства Глостершир оспы не боялись, имея особое мнение о том, как
от нее уберечься. Они были уверены, что если человек переболел коровьей оспой,
то это делает его невосприимчивым к обычной оспе. (Коровья оспа поражает иногда
и людей, но при этом вызывает лишь появление едва заметных пузырьков и оставляет
слабо различимые отметины.) Сельский врач Эдуард Дженнер (1749–1823) решил, что
этот деревенский «предрассудок» может содержать и частицу истины. Он обратил
внимание на то, что доильщицы, у которых риск подхватить коровью оспу был
наибольшим, не имели на теле оспин. Дженнер предположил, что коровья и обычная
(человеческая) оспы так схожи между собой, что выработавшаяся в организме
защита от коровьей оспы предохраняет человека и от обычной. Он решил рискнуть и
14 мая 1769 года сделал прививку коровьей оспы восьмилетнему мальчику, взяв в
качестве прививочного материала жидкость из пузырьков коровьей оспы на руках
доильщицы.
Спустя полтора месяца он перешел к решающей стадии эксперимента,
граничащей с безрассудством: привил этому же мальчику человеческую оспу.
Мальчик не заболел: он стал невосприимчив к оспе. Дженнер назвал процедуру
прививки вакцинацией (от латинского «вакциния» – коровья оспа). Открытый им
способ предупреждения оспы распространился по Европе со сверхъестественной
быстротой.
|