После гибели Париса троянцы больше не рисковали выходить на битву в открытое поле, но мощные стены Трои все еще оставались непреодолимым препятствием для греков. Выход из положения нашел Одиссей. По его совету мастер Эпей построил огромного пустотелого деревянного коня, а сбоку предусмотрел откидную дверцу.

Одиссей уговорил самых храбрых греков в полном боевом снаряжении забраться внутрь коня по веревочной лестнице. Количество воинов внутри коня называют разное – двадцать три, тридцать и даже пятьдесят. Ночью оставшиеся с Агамемноном греки выполнили все, что им велел Одиссей: сожгли свой лагерь, вышли в море и затаились у берегов Тенедоса в ожидании вечера. На берегу остался только Синон, который, притворившись предателем, объяснил собравшимся утром на берегу троянцам, что греки потеряли надежду овладеть Троей и отправились домой, оставив деревянного коня в дар Афине.

Конь, по его словам, сделан таким большим намеренно, чтобы не дать троянцам втащить его в город: оставив коня на берегу, они проявят пренебрежение к Афине, за что богиня их уничтожит. Несмотря на бурные возражения своей дочери-прорицательницы Кассандры и жреца Лаокоона, Приам приказал ввести коня в город.

В правоте Синона троянского царя окончательно убедила ужасная смерть Лаокоона, которую он счел местью Афины за то, что Лаокоон вонзил копье в деревянного коня. Введя коня в пределы крепостных стен, троянцы устроили празднества в честь победы. А ночью, когда они угомонились и крепко уснули, сидевшие внутри коня греки во главе с Одиссеем спустились по веревочной лестнице, перебили сонную стражу цитадели и дворца и открыли ворота своим товарищам, возвратившимся с Тенедоса.

Началось избиение застигнутых врасплох троянцев. С тех пор выражение «троянский конь» стало нарицательным для обозначения обманных действий.