Почему-то многие убеждены, что чем человек взрослее, тем меньше
для него чудес. Чудеса, мол, остаются в сказках, а взрослому они ни к
чему. Умудренные пережитым, наученные опытом и знаниями, люди не верят
больше сказкам.
Нет утверждения ошибочнее. действительности волшебный мир у
взрослого богаче. Ибо не сказка, а окружающая природа — главная обитель
чудесного. Разве жил на свете сказочник, который напридумывал бы столько
удивительных миров, такие необыкновенные превращения, какие есть на
самом деле!
Взрослеть — значит умнеть (во всяком случае, большей частью). А
чем человек умнее, тем лучше видит не только свое знание, но и свое
незнание. Притягательная сила непонятного увеличивается для него, тайна
все настойчивее манит возможностью разгадки.
Ум — это свеча, озаряющая ночь Неведомого. Когда все ясно, ее
можно бы и не зажигать: свеча горит ярко в ночи, а на фоне Солнца ее
лучи тускнеют. Только так уж получается, что всегда «все ясно» одним
лишь глупым: Солнце сидят и они, а безбрежная чернота окружающего
пространства для них сокрыта.
Когда-то на Земле царило беспредельное всеведение. Чудес не было
никаких. Для существ, живущих на Земле, все было элементарно просто:
трава, вода, хищник, детеныш, которого надо защищать. Потом появился
человек. С умения видеть ночь началось умение озарять ее лучами света и
надежды. Человек оторвался от животных, научившись трудиться и
удивляться призракам. И не в том суть, что они его пугали, а в том, что
пробуждали в нем непокорный дух, стремление рассеять тени мрака.
Великая истина бытия в том, что все, что было с родом, так или иначе повторяется и с индивидом.
Человек раскрыл впервые осмысленно глаза, и тотчас к нему
приходит добрый чародей. Как на заре веков, он вновь раскидывает над
вспыхнувшим сознанием шатер волшебных грез. И вновь, как некогда перед
отцом и дедом, переливаясь красками, проходят перед юным человеком
картины дивных сказок, вновь зовут куда-то издалека родные голоса.
Нет, не в одной реальности — в Стране Несбыточного тоже —
формируется человек. Три первые свои открытия делает он там: во-первых,
что не сила, а находчивость сильнее; во-вторых, что закономерность
правит миром и, в-третьих, что истина вечна, «давным-давно» ее уж знали.
Конечно, он этого еще не понимает. Но не о первом ли говорит
обычная ситуация — бедный, но разумный успешно борется с могучим, но
тупым! Не о втором ли — обязательная победа добра над злом. Не о третьем
ли — убедительность для малыша морали сказки, придуманной, возможно,
тысячу лет назад.
На добрую, подготовленную почву падают потом зерна научных истин:
вектор «больше», чем скаляр; все строго следует естественным законам;
человек правильно видит природу, и то, о чем он догадался раньше, стало
составной частью истины на последнем рубеже.
Вот так и соединяются грезы с жизнью. Тот, кто поверил еще
сказке, что сила в разуме, потом и вооруженный знаниями будет ценить не
грубый натиск на природу, а умное ее преобразование. Второй закон всех
сказок — «победа правильного над неправильным» — закон и жизни: где бы
ни работал человек, он должен постоянно помнить это и стараться никогда
ни в чем не совершать ошибок. Третья сказочная идея — «истина вечна» —
уж не такая сказочная. Было бы иначе — каждому поколению пришлось бы
заново открывать все истины науки: люди двигались бы не вперед, а,
скорее, пожалуй, пятились к пещерам предков.
Наука не отвергает сказки, ока ее лишь дополняет, развивает и
делает еще прекраснее. Наука — это та же сказка, но научившаяся читать,
считать, потом и решать сложнейшие уравнения.
Чародей возвращается с наукой. Мир грез не иссякает для человека.
Кое-что обо всем этом я и рассказал в своей книге.
Я пытался, как мог, наделить душу юного читателя мечтами, разум — мыслями, а сердце — воспоминаниями.
|
