В мечтах уже виделся сияющий кусочек неведомого пока
материала, нагретый до чудовищной – в миллионы градусов – температуры.
Этот кусочек, вобравший в себя гигантское количество тепловой энергии,
следовало поместить в жароупорный «термос». Чтобы не расплавились стенки
сосуда, кусочек должен быть «подвешен» в магнитном поле внутри
«термоса»…
Эту фантастическую картину я рисовал моему школьному
товарищу, когда мы до глубокой ночи провожали друг друга домой. А он
жестоко и методично разбивал мои мечты одну за другой.
Во-первых, говорил он, при температуре свыше 3000—4000
°C почти все вещества превращаются в пар. Пара же в термосе много не
уместишь. Во-вторых, столь высокую температуру не выдержит не только
сосуд Дьюара, но и любой другой сосуд – он расплавится или сгорит.
Твердые или жидкие тела останутся в прежнем состоянии,
если их нагревать до 1000—1500 °C, не более. Но при такой температуре
они уже не подчиняются магниту, в магнитном поле их не «подвесишь».
Можно, конечно, «подвешивать» небольшие количества расплавленного
металла в высокочастотном электромагнитном поле, где металл
поддерживается в расплавленном виде энергией поля. Однако потери
электроэнергии на «подвешивание» здесь очень велики, для «энергетической
капсулы» это не подходит.
Напомнил мне друг и о том, как мучаются физики-ядерщики,
пытаясь хоть на краткий миг «запереть» сверхгорячую материю в магнитном
поле, но из этого пока мало что получается. А у меня, дескать, и
подавно ничего не выйдет. Большее, на что я могу рассчитывать, это
раскалить докрасна камни, как в русской бане, а затем попробовать
«извлечь» из них энергию, поливая водой. Пар же можно направить и в
паровую машину, и…
Меня злили доводы друга, хотя я понимал, что он прав. Но
где же выход? Мечты об «энергетической капсуле» рассеивались как дым. Я
лег спать в раздумьях, и мне снилась русская баня…
А утром произошло следующее. Выйдя на кухню, я увидел в
кастрюле на газу плавающие в кипятке какие-то странные предметы –
зеленые и все в шипах. Оказалось, это термобигуди, которыми пользуются
для укладки волос. Нагретые в кипятке, такие бигуди долго-долго остаются
горячими. Да это же почти то, что нужно – накопитель тепла!
Я выпросил одну «бигудину» и бросил ее в кипяток вместе с
такими же по массе кусочками дерева, пластмассы и металла. Затем
одновременно вынул их и положил остывать. Поразительно, но «бигудина»
сохраняла тепло в несколько раз дольше своих соседей. Не доверяя
пальцам, я проверил это даже небольшим электротермометром, который взял в
школьном физическом кабинете. Термобигуди – накопитель плавления
Проделав опыт многократно, я заметил, что «бигудина» в
отличие от других образцов остывала весьма необычно. Сначала температура
ее падала довольно резко, потом, дойдя до 50—60 °C, держалась так очень
долго. Затем «бигудина» опять быстро остывала до комнатной температуры.
Тут я не удержался и вскрыл «бигудину», чтобы
посмотреть, что за механизм у нее внутри. Но там, кроме какой-то
пастообразной массы, ничего не оказалось. Это был парафин или стеарин,
из которых делают обыкновенные осветительные свечи. Чудеса!
Я купил килограмм парафина, расплавил его и залил в
термос. В другой такой же термос я поместил воду, нагретую до одинаковой
с парафином температуры. Результат был прежний. Когда вода уже остыла,
парафин в термосе все еще оставался горячим и жидким. Наконец он
затвердел, а после быстро остыл, почти как вода. Вода простояла горячей
примерно сутки, а парафин – несколько дней.
И вдруг меня осенило. Конечно же, при затвердевании
жидкости выделяется «скрытая» энергия, которая была затрачена при
плавлении! Когда жидкость остывает, тепло постоянно отбирается от нее,
но пока вся она не затвердеет, пока не застынет последняя капля,
температура ее будет держаться на точке плавления. Для парафина – это 54
°C.
И наоборот, температура плавящегося тела, например льда,
не поднимется ни на градус, пока последний его кусочек не расплавится,
не превратится в жидкость. Все это я проходил в школе, обо всем этом
написано в учебниках.
Оказывается, чтобы расплавить килограмм льда, нужно
затратить 80 килокалорий, алюминия – 92,4, железа – 66, свинца – 6,3,
ртути – 2,8 килокалории. А есть материалы – к примеру гидрид легкого
металла лития, – которые требуют для плавления гораздо большего тепла.
Так, чтобы килограмм твердого гидрида лития перевести в жидкость при
температуре его плавления – 650 °C, потребуется 650 килокалорий.
Посмотрим теперь, сколько аккумулируется тепла.
Предположим, что нам нужна температура в аккумуляторе между 700 и 600
°C, например, чтобы получить из воды пар для питания парового
автомобиля. Воспользуемся для этой цели куском металла – железа или
меди. При остывании с 700 до 600 °C каждый килограмм железа или меди
выделит около 10 килокалорий. Если то же проделать с гидридом лития, то
только при затвердевании на точке 650 °C он выделит 650 килокалорий, а
дополнительно, остывая до 600 °C, – еще 30 килокалорий. Итого – 680
килокалорий, или в 68 раз больше, чем может дать неплавящийся металл!
Это ли не «капсула»?
Действительно, если подсчитать, какой механической
работе это соответствует, мы получим гигантскую цифру – 2,85 МДж/кг.
Ведь каждая килокалория – 4,2 кДж энергии. Стало быть, менее 10 кг
теплового аккумулятора хватило бы для прохождения 100 км пути! Это равно
количеству бензина, необходимого автомобилю для такой поездки.
Не только гидрид лития обладает таким «магическим»
свойством. Для получения рабочих температур теплового аккумулятора около
100 °C подходят кристаллы фосфорнокислого натрия. Если же нужна
температура выше 1000 °C, то можно взять окислы бериллия, магния,
алюминия, кремния, а также силициды и бориды некоторых металлов.
Мне уже думалось, что поиск «энергетической капсулы»
близок к завершению, – энергетическая, вернее, тепловая «капсула»
обещала быть не больше автомобильного бензобака! И я стал искать в
литературе все, что было написано про тепловые аккумуляторы. | 
