Суббота, 3 февраля 1945 года, в Берлине была рабочим днём. Пять тысяч сотрудников главного банка нацистской Германии привычно скрылись от воздушного налёта в глубоком подземелье, и несколько десятков бомб, сровнявших с землёй этот помпезный дворец, не причинили им вреда. Не пострадал и доктор Вальтер Функ, известный в международных банковских кругах президент Рейхсбанка. И вверенное доктору достояние империи тоже уцелело. Но банк — финансовый центр воюющей страны — был уничтожен, и даже многоопытный старый лис не мог предугадать последствий этого события, породивших одну из самых жгучих загадок истории. Хаос гибнущей империи и алчность «бегущих с корабля» нацистов определили судьбу золотого запаса Германии. Во время эвакуации часть казны была разграблена — след утерянных богатств не удалось обнаружить и поныне.
В Рейхсбанке хранилась львиная доля золотого запаса Германии — порядка 8 миллиардов долларов по сегодняшнему курсу — и 2 миллиарда долларов в золотых слитках, принадлежавших Италии. Окинув взглядом дымящиеся руины, доктор Функ принял решение: правление перевести в другие города, продолжить обычную деятельность банка, золото и наличность — эвакуировать. В 320 километрах к северо-западу от столицы находилась шахта Кайзерода. Удалённая от всех населённых пунктов шахта глубиной 800 метров была идеальным хранилищем для клада. Пять входов, 45 километров подземных лабиринтов — более надёжного убежища, казалось, не сыскать. Основную часть казны — около 100 тонн золота и 1000 мешков наличности — планировали немедленно отправить в тайник.
Шёл март, войска союзников рвались к Берлину. Но ни всеобщий хаос и неразбериха, ни суровые законы военного времени не могли отменить пасхальные праздники и связанные с ними вековые традиции. Страстная (предшествующая Пасхе) и Светлая (следующая за Воскресением Христовым) недели традиционно были временем «каникул», то есть в этот период работа, торговля и увеселения прекращались. И 13 вагонов под погрузку казённого богатства немцам найти не удалось. Достали только 7. Невероятный с нашей точки зрения факт не вызывает, однако, удивления у современных комментаторов этой запутанной истории. И европейцы, и американцы единодушны в мнении, что война войной, а привычка, как говорится, — вторая натура. Немецкая приверженность традициям, что называется, пошла на пользу нации: половину наличности нацистам пришлось оставить в Берлине, и таким образом 450 мешков рейхсмарок впоследствии достались послевоенной Германии.
Однако вернёмся к операции «Кайзерода». 4 апреля окрестности шахты заняли американские войска. Спустя два дня наряд военной полиции повстречал на просёлочной дороге двух интернированных француженок, и любезные освободители довезли девушек до окрестного городка. Когда ехали мимо Кайзероды, одна из них вдруг сказала: «В шахте хранится золото».
7 апреля американские солдаты, спустившись на 700 метров в толщу соляного пласта, обнаружили 550 мешков — миллиард рейхсмарок. Затем, взорвав динамитом стальную дверь, они очутились в огромном зале, где нашли ещё 7 тысяч мешков, в которых оказалось 8527 золотых слитков, французские, швейцарские и американские золотые монеты и стопки бумажных денег. В ящиках и сундуках лежала спрессованная столовая посуда из золота и серебра, а в чемоданах — алмазы, жемчуг и другие драгоценные камни, отобранные у пленников лагерей смерти.
Рядом громоздились мешки, полные золотых зубных протезов и пломб. Этот клад оказался самым крупным из всех, что были найдены за всю историю человечества. Его общая стоимость составляла около 90 % национального достояния Германии в конце войны.
Но пир «кладоискателей» на этом не закончился. В хитросплетении подземных лабиринтов американцы обнаружили множество произведений искусства, в том числе картины из 15 музеев Германии и ценные книги из веймарского собрания Гёте.
Извлечённые из шахты ценности под присмотром военной полиции 3-й американской армии погрузили на 32 десятитонных грузовика и под неусыпной охраной отправили во Франкфурт. Там спасённые сокровища поместили в хранилище местного отделения Рейхсбанка — теперь уже банка новой Германии. Ходили, правда, упорные слухи, что в пути один грузовик исчез, но порочащий славную армию освободителей факт впоследствии был опровергнут.
По мнению министра пропаганды Йозефа Геббельса, союзники нашли сокровища в результате преступной халатности Функа. Однако известно, что план операции одобрил сам фюрер. Да и саму идею вывоза ценностей в уединённую шахту, ещё до того как это предложение было высказано доктором, Гитлеру подсказал его личный телохранитель полковник Раух. Полковник тоже не был первооткрывателем. Идея была позаимствована у «соседнего» ведомства: к весне 1945-го гестапо вполне успешно спрятало свои богатства в тайниках Баварии и Северной Австрии. А золото рейхсканцелярии по-прежнему оставалось «непристроенным». Возможно, полковник верил в свою звезду, а может, другого выхода всё равно не оставалось, но даже после провала операции «Кайзерода» Раух надеялся, что золотые слитки канцелярии удастся тайно вывезти в Баварию. И денег вроде бы не так много (150 миллионов долларов), и бросить жалко.
Сказано — сделано. Но надо же было такому случиться: союзники разбомбили остатки коммуникаций Германии и беспроигрышный замысел Рауха дал осечку. Дальнейшие события развивались уже по совершенно непредсказуемому сценарию.
Итак, оставшуюся в Берлине наличность канцелярии погрузили на поезд, а слитки и монеты предполагалось везти грузовиками. Однако в царившей неразберихе поезд тащился из Берлина до Мюнхена (750 км — это всё равно как из Питера в Москву) не меньше двух недель. И тогда Розенберг-Липински, заместитель Функа, приказал снять груз с поезда и отправить дальше на грузовиках. Когда золотой запас рейхсканцелярии прибыл в некий городок в Баварских Альпах, Розенберг-Липински принял ещё одно ответственное решение — изъять мешок бумажных денег и пять ящиков с иностранной валютой на «особые» цели. Что за цели — никому неведомо, но скорее всего неглупый банковский чиновник попросту хотел обеспечить себе безбедное будущее.
Пример банкира вдохновил других, и нагруженные сокровищами машины мало-помалу легчали. Пока растерянные офицеры судили да рядили, куда спрятать тающие на глазах богатства, другой чиновник банка, Эмиль Янушевский, присвоил ещё два золотых слитка стоимостью порядка полумиллиона долларов. Припрятав золотишко до лучших времён в дымоходе камина, герр Янушевский явно дал промашку: после затянувшихся попыток развести огонь слитки обнаружили. Почтенный, убелённый сединами Янушевский не снёс позора и покончил с собой. В конце концов золото зарыли в землю близ уединённого горного шале, а бумажные деньги разделили на три части и закопали где-то в горах.
Распыление сокровищ открыло перед любителями погреть руки огромные возможности, и оказалось, что не только немцы охочи до золота и мировых шедевров, не говоря уже о банальной наличности. К ужасу большинства американских военных, их соотечественники оказались в числе любителей лёгкой наживы. Известно около 300 случаев незаконного ввоза в США ценных произведений искусства. А сколько тех, что благополучно избежали огласки? Справедливости ради следует сказать, что закон к мародёрам был весьма суров: их с позором изгоняли из вооружённых сил, и даже сажали за решётку.
Немало нашумевших историй связаны с хищением художественных ценностей. Одна из самых интригующих — тайна исчезнувших из запасников Кведлинбургской церкви раритетов. И вот в 1980-х годах весь просвещённый мир пережил настоящее потрясение. Наследники безвестного ветерана войны из крошечного техасского городка выставили на продажу целый ряд вывезенных из Германии произведений искусства, и одно из них имело огромную историческую ценность.
Оказывается, умерший в 1980 году владелец скобяной лавки Джо Медор держал у себя бесценную рукопись. В скромном тряпичном узелке американец незатейливо хранил — ни много ни мало — Кведлинбургское Евангелие IX века. Редчайший список в тиснёном золотом переплёте, великолепно иллюстрированный, золотыми буквами написанный и заботливо снабжённый буквицами, на 600 лет древнее знаменитой Библии Гутенберга, первого печатного издания в Европе. История (а может, ФБР?) молчит о том, кто именно украл в 45-м из Кведлинбургской церкви уникальную рукопись. Как она попала в руки Медора, тоже неизвестно. Однако наследники Медора продали шедевр в Швейцарии за так называемую «премию нашедшему», а проще говоря — за выкуп в 3 миллиона долларов. «Выкуп» — потому что условная оценочная стоимость уникальной книги составила 30 миллионов долларов. Уникальный список был сделан по заказу императорского двора, но в конце X века император Оттон III и его сестра Аделяйд, настоятельница Кведлинбургского женского монастыря, подарили книгу местной обители.
Оказалось, у покойного Медора была также рукопись 1513 года в драгоценном переплёте, церковный ковчег IX или X века, инкрустированный золотом, серебром и каменьями. В «домашней коллекции» Медора хранились также редкостные ювелирные изделия и посуда, но самой ценной вещицей оказался графин из горного хрусталя, выполненный в виде головы священнослужителя. В нём хранился локон, принадлежащий, по преданию, Пресвятой Деве Марии. Вкусы Медора были чрезвычайно разносторонними: домой с войны он прихватил золотые распятия, гребень X века, которым пользовался Генрих Первый, основатель Саксонской династии, и множество других предметов, имевших большую историческую и культовую ценность.
Уникальные «сувениры», как выяснилось, были изъяты нацистами из сокровищницы Кведлинбургской церкви в начале 45-го, а спустя несколько месяцев — обнаружены союзниками. Если верить американским источникам, чиновники, производившие опись клада, зафиксировали факт «наличия, целости и сохранности этих предметов». А спустя несколько дней выявилась недостача целого ряда произведений искусства. Три года длилось расследование, но пропавшие ценности как в воду канули.
Напрашивается вывод, и весьма шокирующий: в бытность лейтенантом армии США, Медор попросту вывез сокровища в бауле, совершив тем самым едва ли не крупнейшую в XX веке кражу произведений искусства. Вообще-то Медор, преподаватель рисования и скульптуры, лишь волею судеб был вынужден работать в семейной скобяной лавочке. То есть «коллекция» отбиралась со знанием дела, и наивные оправдания вроде «не ведал, что творил» никак не проходят. Однажды тайный ценитель прекрасного признался другу, что душу его терзает чувство вины, а исцеляет — блаженство обладания бесценными шедеврами.
К досаде наследников, распродать сокровища втихую не удалось. ФБР и международная реституционная служба США начали следствие, длившееся несколько месяцев и сопровождавшееся скандальными комментариями в прессе. Наконец наследники согласились отдать весь клад за 2 миллиона 750 тысяч долларов.
Правительство Германии было полностью удовлетворено исходом дела, однако искусствоведы, да и политики, не преминули осудить власти за беспринципную скупку краденого.
И всё же жаль, что прочие наследники расхитителей сокровищ не столь алчны или простодушны, чтоб выставить на аукцион пропавшие шедевры, и стало быть, мы вряд ли узнаем о судьбе канувших в безвестность ценностей…
Суббота, 3 февраля 1945 года, в Берлине была рабочим днём. Пять тысяч сотрудников главного банка нацистской Германии привычно скрылись от воздушного налёта в глубоком подземелье, и несколько десятков бомб, сровнявших с землёй этот помпезный дворец, не причинили им вреда. Не пострадал и доктор Вальтер Функ, известный в международных банковских кругах президент Рейхсбанка. И вверенное доктору достояние империи тоже уцелело. Но банк — финансовый центр воюющей страны — был уничтожен, и даже многоопытный старый лис не мог предугадать последствий этого события, породивших одну из самых жгучих загадок истории. Хаос гибнущей империи и алчность «бегущих с корабля» нацистов определили судьбу золотого запаса Германии. Во время эвакуации часть казны была разграблена — след утерянных богатств не удалось обнаружить и поныне.