"Шведской моделью" принято называть способ, с помощью которого Швеции в течение всего послевоенного периода удавалось находить компромисс с принципами капиталистического и социалистического развития общества. В итоге в стране и была создана модель государства всеобщего благоденствия. Своим существованием эта модель во многом обязана соблюдению строгого нейтралитета в условиях противостояния Востока и Запада.

С присущим им и столь ясно выраженным чувством умеренности, шведам было не трудно ввести в норму своего повседневного общежития принципы терпимости, компромисса и сотрудничества. Примеров тому великое множество, начиная от вполне мирного сосуществования предпринимателей и профсоюзов до той легкости, с которой управленческие структуры компаний делегируют свои полномочия рабочим. Зарубежные социологи и психологи не устают удивляться тому, как шведам удается примирить индивидуализм и коллективизм, извлекая при выполнении своей работы максимальную выгоду для себя и не жертвуя при этом своей приверженностью к служению общему благу.

В других странах долго с недоверием и завистью присматривались к шведскому социальному эксперименту, в течение десятилетий кое-кто со злорадством на изготовку ожидал, когда же эта модель все-таки даст трещину. В 1992 году мир, наконец, с удовлетворением вздохнул: на шведском рынке недвижимости произошел обвал, банки оказались на грани банкротства, а курс кроны по отношению к доллару снизился на 30 процентов. Кривая безработицы резко поползла вверх, а ее уровень за короткое время превысил 10 процентов. Шведская модель начала терять свою привлекательность. Огромный сверкающий северный айсберг, который многие считали путеводным маяком, начал постепенно таять. Судя по всему, ему уготована участь небольшой переполненной любителями сырой рыбы льдины, болтающейся в безопасных, но все-таки теплых водах Европейского Союза.

Шведы заботливо лелеют в себе приверженность основам протестантской трудовой этики. Исключения в следовании этим принципам можно наблюдать только на профсоюзным собраниях или во время ежегодного пятинедельного отпуска. Другими периодами в жизни шведов, когда они не работают, являются: у мужчин семимесячная служба в армии, а у прекрасной половины шведского населения — 15-месячный отпуск по уходу за новорожденным. Не приходится непосредственно заниматься работой и во время занятий на каких-нибудь курсах по повышению квалификации или по переподготовке.

В настоящее время половину работающего населения Швеции составляют женщины. Среди развитых в промышленном отношении стран Швеция занимает первое место по численности работающих женщин, что приближает ее к развивающимся странам, где работают все женщины. Вместе с коллегами-мужчинами шведки активно участвуют в мероприятиях, проводимых в рабочее время и посвященных проблемам улучшения позиций Швеции на мировых рынках.

Шведы очень любят устраивать разные совещания и семинары где-нибудь на испанской Ривьере или на паромах, курсирующих между Швецией и Финляндией. Эти мероприятия включают в себя осмотр достопримечательностей и обильные застолья со столь же обильной выпивкой. За все это море удовольствий платит компания, которая таким образом вознаграждает своих сотрудников за их прилежный труд.

В Швеции развивается некий особый тип культуры, который можно было бы назвать «инкубаторной». Отличительными чертами такой культуры являются самореализация и атмосфера равенства.

В качестве примера можно привести организацию трудовых отношений в компаниях «Вольво» и «Сааб». Две эти шведские фирмы — производители знаменитых автомобилей — стали пионерами в так называемой "доковой сборке" машин. Конвейерная сборка заменяется другим методом, при котором рабочие группируются в бригады полного цикла, собирающие автомобили от начала до конца. Смысл этого способа сборки заключается в том, что рабочие Mosyr приобрести опыт смежных профессий, расширить свои практические возможности и навыки. Кроме того, работая в бригаде, они в большей степени соотносят себя с результатом своего труда, а от этого повышается ответственность, производительность труда и качество работы. Предполагалось, что при этом растет и ощущение удовлетворенности своей работой, и чувство удовольствия от самого процесса создания конечного продукта.

Поработав так несколько лет и выяснив, что бригады работают с разной скоростью, а весь производственный процесс по разным причинам постоянно сбивается с ритма, рабочие в конце концов запросили пощады, и руководители компаний сочли за благо вернуться к прежним поточным сборочным линиям.

Не так давно на заводах «Вольво» опять попытались ввести еще один новый метод организации труда — так называемый "опорный метод", составленный из лучших элементов прежних подходов. Помимо перспектив повышения удовлетворенности работой, он предполагал и сокращение вдвое всех составляющих производства: числа рабочих, инвестиций, производственных площадей, времени, комплектующих и запасных частей. В итоге этот метод оказался ничем иным, как попыткой заново изобрести мотоцикл.

За границей бизнесмены, участвующие в различного рода важных совещаниях, обычно исходят из повестки дня, определяющей круг вопросов, подлежащих рассмотрению, и из итоговых протоколов заседаний, фиксирующих принятые решения. Неформальный подход к таким совещаниям, практикуемый в Швеции, им не по душе. Бизнесменам из Швеции, наоборот, кажется странным, почему их иностранные коллеги настаивают на формальном принятии решения после того, как принципиальное соглашение уже достигнуто.

Если американцы непременно хотят, чтобы деловая встреча завершалась подписанием контракта, а итальянцы предпочитают обсуждать детали договора за обедом, чтобы заключить его за десертом, то шведы подходят к этому иначе. Их чувство умеренности, ощущение достаточности — lagom, заставляет их считать достаточным достижение того момента в переговорах, когда довольно четко очерчиваются контуры оптимального решения. После этого всякое обсуждение прекращается, разговоры принимают характер болтовни о всякой всячине или мелких деталях, а сам договор представляется простой формальностью. К сожалению, только шведы обладают способностью определить в ходе переговоров такую точку достаточности, "момент истины".

Другое качество шведов: склонность к компромиссам, уступчивость, undfallenhet — ведет к тому, что люди, обладающие властными полномочиями, словно не очень хотят свою власть употребить. Во избежание конфликтов и ради достижения консенсуса руководители предпочитают передать часть проблем для решения в различных комитетах. Такое происходит не только в бизнесе, но и в политике. Когда выясняется, что их возмущение расистскими и диктаторскими режимами в отдаленных странах никакого воздействия на тиранов не оказывает, шведские политики отправляются на телевидение и торжественно заявляют, что настало время для жестких и решительных действий. Жесткие и решительные действия обычно сводятся к голосованию за осуждение таких режимов в ООН.

Для того, чтобы оказывать влияние на решения властей по коммунальным и социальным проблемам, в Швеции существуют так называемые гражданские ассоциации. В сферу их компетенции обычно входят вопросы водоснабжения, поддержания в надлежащем состоянии дорог и общественных мест отдыха и проведения досуга. Как порой они действуют, иллюстрирует такой пример. Три соседа, дома которых располагались на разных уровнях одного холма, сформировали ассоциацию для покупки снегоочистителя стоимостью порядка полутора тысяч долларов. Нужен он был для того, чтобы чистить от снега общий для них 50-метровый участок дороги. Соседу, жившему у подножья холма, эта морока быстро надоела. Другой, который обитал на вершине взгорка и у которого был достаточно большой гараж, чтобы держать там очиститель, всякий раз, когда куда-нибудь уезжал, забывал передавать ключ от него своим компаньонам. В конце концов тот, кто жил посредине, забрал машину себе, но поставил у себя во дворе, где снегоочиститель от всех капризов погоды едва не проржавел до последнего винтика. Отношения между соседями окончательно испортились. А все это время местные власти готовы были предоставить жителям холма свои услуги по очистке дороги всего за 50 долларов в год.

Шведский бизнесмен обычно приезжает на место встречи за 15 минут до назначенного часа. Чтобы как-то убить время, он долго колесит вокруг квартала, и в конце концов его штрафуют за то, что он при парковке заезжает на тротуар.

Шведскую пунктуальность за границей часто недооценивают. Во Франции пунктуальный швед, явившись в гости точно в назначенный час, рискует застать хозяина бреющимся, а хозяйку принимающей ванну. В Испании он, превратно приняв ориентировочное время встречи за точно определенное, застает хозяев еще не оправившимися от сиесты. Доброжелательный швед всегда готов принять любые извинения и оправдания и легко соглашается поскучать в одиночестве в гостиной, пока хозяева не приготовятся к приему. В ожидании его начала он будет сидеть, словно проглотив аршин, где-нибудь в углу на диване, в одной руке сжимая букет цветов, а другой отстукивая на журнальном столике нетерпеливую дробь.

Когда прибывают остальные гости, швед встает со своего места и, не зная точно, что ему надлежит делать (целовать ли гостям и гостьям руки, щеки, губы, хлопать ли их по спине, или просто поздороваться), начинает метаться по комнате, махая руками, как регулировщик на перекрестке, и не переставая приговаривать "Hej-hej!". Это должно означать приветливое "Эгей!", но звучит слишком похоже на "Bye-bye!", поэтому гости остаются в недоумении, пришел ли этот человек в гости или уже прощается.

Во время обеда он намазывает паштет из гусиной печенки себе на ладонь. Смущенный тем обстоятельством, что его усадили слева от хозяйки, то есть на место почетного гостя, он, поглощенный сочинением тоста, весь вечер на все ее попытки заговорить с ним только бурчит что-то невразумительное.

Но после того, как он, наконец, произнесет свою здравицу, он становится совершенно другим человеком. Теперь он готов и к вину приложиться, и отведать десерта, и даже поговорить с хозяйкой вечера. И уж, конечно, он не упустит случая, чтобы каждому из гостей рассказать о том, какая это чудесная страна — Швеция.

Время бежит, поток напитков не иссякает, все чувствуют себя прекрасно и вовсю развлекаются. И хотя шведский гость прибыл первым, другой ошибки — первым и отбыть — он уже не совершит. Он уже вполне чувствует себя в своей тарелке, а раз оседлав своего конька и приступив к теме "шведской модели", он уже ее просто так не оставит. Тем временем от рассказов о преимуществах езды днем с включенными фарами глаза хозяев дома постепенно стекленеют, а прочие гости начинают проверять, правильно ли у них идут часы. Когда рассказ переходит к теме высоких цен на бензин в Швеции, к хозяйке начинают подходить гости и, словно навсегда, прощаются с ней, целуя в обе щеки. К моменту, когда гость приступает к рассмотрению сходства исполнительской манеры Паваротти с особенностями исполнения шведских застольных и кабацких песен, последний гость уже уходит.

Через некоторое время хозяину уже не остается ничего другого, как встать и, размахивая рукой, как регулировщик, сказать: "Hej-hej!". В его устах это на сей раз уже должно означать — "Bye-bye!".