Существенные изменения в творческом методе Драйзера сказались и в обрисовке городского пейзажа. Если прежним романам Драйзера свойственно поэтическое восприятие капиталистического города, то теперь в первых же строках романа он высказывает отрицательное к нему отношение описанием в «Американской трагедии» Ликурга: «…он шел на запад по Ривер-стрит, затем свернул по какой-то улице на север; здесь всюду было множество различных предприятий: фабрик жестяных и плетеных изделий, ковров, большой завод пылесосов. Наконец, он забрел в такие жалкие трущобы, каких не видел ни в Чикаго, ни в Канзас-Сити. Он был так возмущен и подавлен этим зрелищем, все здесь говорило о нищете, о грубости и жалком общественном положении здешних жителей и все казалось ему воплощением бедности и несчастья, - что поспешил повернуть обратно. Он перешел по мосту через реку Могаук и сразу попал в совсем иную обстановку - в район таких же домов, какими он восхищался, прежде чем пойти на фабрику. А затем он вышел на ту красивую, обсаженную деревьями улицу, которой любовался утром; по одному ее виду ясно было, что именно здесь живет высшее общество Ликурга».

Пейзаж здесь как бы социально оживает, выявляя контрастность видения капиталистического города. «Американская трагедия» выделяется среди романов Драйзера глубиной и всесторонностью охвата явлений американской жизни. «Роман Драйзера широк и безбрежен, как Гудзон; необъятен, как сама жизнь», - писал русский кинорежиссер С. Эйзенштейн, готовивший фильм «Американская трагедия» и не сумевший его поставить из-за сопротивления кинокомпании «Парамаунт». Если в прежних своих романах писатель использовал в качестве эскизов ранние свои рассказы, очерки, зарисовки, то для «Американской трагедии» такими эскизами были сами эти романы. Трудное детство и юность Клайда напоминают о первых главах «Рения», посвященных мытарствам юного Витлы; образы богатых Гриффитсов заставляют вспомнить о «Трилогии желания», родители Клайда и родители Роберты вызывают в памяти образы отца и матери Дженни Герхардт. Не и этом, однако, самое существенное; главное, что «Американская трагв дня» систематически вбирает в себя те глубокие гуманистические чу в ства и мысли, которыми проникнуты предыдущие романы Драйзера,- это ощущение трагизма жизни простого американца, воплощенное в судьбах Герствуда и Дженни Герхардт, это осуждение духа стяжательства, составляющее пафос «Трилогии желания», это, , наконец, отстаиваемое в «Гении» кредо реалистического искусства, призывающее писателя изображать и те стороны жизни, которые «вследствие своей обыденности и будничности считаются темой, не достойной художника».

В «Американской трагедии» Драйзер часто использует внутренний монолог, особенно для воспроизведения смятенного состояния духа Клайда. Газетное сообщение наталкивает Клайда на мысль о возможности отделаться от Роберты. И его внутренний монолог передает всю сложную путаницу мыслей, смятение чувств и побуждений Клайда, загнанного и замученного, пытающегося выкарабкаться из глубокой пропасти, в которую его увлекают мысли об убийстве. Пристальное рассмотрение психологии Клайда неразрывно связано с установлением социальных причин тех потрясений, которые он переживает. В этом обостренном внимании Драйзера к перепети-ям внутреннего мира-Клайда выявляется стремление писателя раскрыть ответственность буржуазной Америки за трагедию человеческой личности.

Большую смысловую нагрузку в романе несет и его заглавие, к которому Драйзер пришел не сразу. В первых вариантах книга носила название «Мираж», оттенявшее призрачность внушаемых американскому народу представлений о жизни. Тема американских иллюзий наиболее полно передана в образах родителей Клайда. Это в их доме на стене висят два десятка изречений и текстов, клеймящих пороки. Узнав о проступке Клайда в Канзас-Сити, мать заклинает его помнить афоризм: «Вино - обманщик; пить - значит впасть в безумие; кто поддается обману - тот не мудр», просит не поддаваться дьявольским искушениям.

Люди, подобные родителям Клайда и Роберты, живут в иллюзорном, далеком От реальности мире, они «рождаются, живут и умирают, так ничего и не поняв в жизни. Они появляются, бредут наугад и исчезают во мгле». В этом и видит Драйзер суть американизма: «Родители Роберты были классическими представителями того исконного типа американизма, который отрицает факты и чтит иллюзии». Золотой мираж губит Клайда, губит человеческую личность, но смысл романа был шире, - за распространение и поддержание этих губительных иллюзий ответственно американское общество.