Феерия. Повесть (1920–1921)
Лонгрен, человек замкнутый и нелюдимый, жил
изготовлением и продажей моделей парусников и пароходов. Земляки не
очень жаловали бывшего моряка, особенно после одного случая.
Как-то во время жестокого шторма лавочник и
трактирщик Меннерс был унесен в своей лодке далеко в море. Единственным
свидетелем происходящего оказался Лонгрен. Он спокойно курил трубку,
наблюдая, как тщетно взывает к нему Меннерс. Лишь когда стало очевидным,
что тому уже не спастись, Лонгрен прокричал ему, что вот так же и его
Мери просила односельчанина о помощи, но не получила ее.
Лавочника на шестой день подобрал среди волн пароход, и тот перед смертью рассказал о виновнике своей гибели.
Не рассказал он лишь о том, как пять лет назад жена
Лонгрена обратилась к нему с просьбой дать немного взаймы. Она только
что родила малютку Ассоль, роды были нелегкими, и почти все ее деньги
ушли на лечение, а муж еще не вернулся из плавания. Меннерс посоветовал
не быть недотрогой, тогда он готов помочь. Несчастная женщина в непогоду
отправилась в город заложить кольцо, простудилась и умерла от
воспаления легких. Так Лонгрен остался вдовцом с дочерью на руках и не
мог уже больше ходить в море.
Что бы там ни было, а весть о таком демонстративном
бездействии Лонгрена поразила жителей деревни сильнее, чем если бы он
собственными руками утопил человека. Недоброжелательство перешло чуть ли
не в ненависть и обратилось также на ни в чем не повинную Ассоль,
которая росла наедине со своими фантазиями и мечтами и как будто не
нуждалась ни в сверстниках, ни в друзьях. Отец заменил ей и мать, и
подруг, и земляков.
Однажды, когда Ассоль было восемь лет, он отправил
ее в город с новыми игрушками, среди которых была миниатюрная яхта с
алыми шелковыми парусами. Девочка спустила кораблик в ручей. Поток понес
его и увлек к устью, где она увидела незнакомца, державшего в руках ее
кораблик. Это был старый Эгль, собиратель легенд и сказок. Он отдал
игрушку Ассоль и поведал о том, что пройдут годы и за ней на таком же
корабле под алыми парусами приплывет принц и увезет ее в далекую страну.
Девочка рассказала об этом отцу. На беду, нищий,
случайно слышавший ее рассказ, разнес слух о корабле и заморском принце
по всей Каперне. Теперь дети кричали ей вслед: «Эй, висельница! Красные
паруса плывут!» Так она прослыла полоумной.
Артур Грэй, единственный отпрыск знатной и богатой
фамилии, рос не в хижине, а в родовом замке, в атмосфере
предопределенности каждого нынешнего и будущего шага. Это, однако, был
мальчик с очень живой душой, готовый осуществить свое собственное
жизненное предназначение. Был он решителен и бесстрашен.
Хранитель их винного погреба Польдишок рассказал
ему, что в одном месте зарыты две бочки аликанте времен Кромвеля и цвет
его темнее вишни, а густое оно, как хорошие сливки. Бочки сделаны из
черного дерева, и на них двойные медные обручи, на которых написано:
«Меня выпьет Грэй, когда будет в раю». Это вино никто не пробовал и не
попробует. «Я выпью его, — сказал Грэй, топнув ногой, и сжал ладонь в
кулак: — Рай? Он здесь!..»
При всем том он был в высшей степени отзывчив на чужую беду, и его сочувствие всегда выливалось в реальную помощь.
В библиотеке замка его поразила картина какого-то
знаменитого мариниста. Она помогла ему понять себя. Грэй тайно покинул
дом и поступил на шхуну «Ансельм». Капитан Гоп был добрым человеком, но
суровым моряком. Оценив ум, упорство и любовь к морю молодого матроса,
Гоп решил «сделать из щенка капитана»: познакомить с навигацией, морским
правом, лоцией и бухгалтерией. В двадцать лет Грэй купил трехмачтовый
галиот «Секрет» и плавал на нем четыре года. Судьба привела его в Лисс, в
полутора часах ходьбы от которого находилась Каперна.
С наступлением темноты вместе с матросом Летикой
Грэй, взяв удочки, отплыл на лодке в поисках подходящего для рыбной
ловли места. Под обрывом за Каперной они оставили лодку и развели
костер. Летика отправился ловить рыбу, а Грэй улегся у костра. Утром он
пошел побродить, как вдруг в зарослях увидел спящую Ассоль. Он долго
разглядывал поразившую его девушку, а уходя, снял с пальца старинное
кольцо и надел на ее мизинец.
Затем они с Летикой дошли до трактира Меннерса, где
теперь хозяйничал молодой Хин Меннерс. Он рассказал, что Ассоль —
полоумная, мечтающая о принце и корабле с алыми парусами, что ее отец —
виновник гибели старшего Меннерса и ужасный человек. Сомнения в
правдивости этих сведений усилились, когда пьяный угольщик заверил, что
трактирщик врет. Грэй и без посторонней помощи успел кое-что понять в
этой необыкновенной девушке. Она знала жизнь в пределах своего опыта, но
сверх того видела в явлениях смысл иного порядка, делая множество
тонких открытий, непонятных и ненужных жителям Каперны.
Капитан во многом был и сам таким же, немного не от
мира сего. Он отправился в Лисс и отыскал в одной из лавок алый шелк. В
городе он встретил старого знакомого — бродячего музыканта Циммера — и
попросил к вечеру прибыть на «Секрет» со своим оркестром.
Алые паруса привели в недоумение команду, как и
приказ продвинуться к Каперне. Тем не менее утром «Секрет» вышел под
алыми парусами и к полудню уже был в виду Каперны.
Ассоль была потрясена зрелищем белого корабля с
алыми парусами, с палубы которого лилась музыка. Она бросилась к морю,
где уже собрались жители Каперны. Когда появилась Ассоль, все смолкли и
расступились. От корабля отделилась лодка, в которой стоял Грэй, и
направилась к берегу. Через некоторое время Ассоль уже была в каюте. Все
совершилось так, как предсказывал старик.
В тот же день открыли бочку столетнего вина, которое
никто и никогда еще не пил, а наутро корабль был уже далеко от Каперны,
унося поверженный необыкновенным вином Грэя экипаж. Не спал только
Циммер. Он тихо играл на своей виолончели и думал о счастье. | 
