Рассказ (1903)
Как муравей — песчинка к песчинке — строил отец
Василий свою жизнь: женился, стал священником, произвел на свет сына и
дочь. Через семь лет жизнь рассыпалась в прах. Утонул в реке его сын,
жена с горя стала пить. Покоя не находит отец Василий и в храме — люди
его сторонятся, староста открыто презирает. Даже на именины к нему
приходит только причт, почтенные односельчане не удостаивают батюшку
внимания. По ночам пьяная жена требует от него ласк, хрипло моля: «Отдай
сына, поп! Отдай, проклятый!» И страсть ее побеждает целомудренного
мужа.
Рождается мальчик, в память покойного брата нарекают
его Василием. Вскоре становится ясно, что ребенок — идиот; еще
нестерпимее делается жизнь. Прежде отцу Василию казалось: земля
крохотная, а на ней он один, огромный. Теперь эта земля вдруг населяется
людьми, все они идут к нему на исповедь, а он, безжалостно и бесстыдно
требуя от каждого правды, со сдержанным гневом повторяет: «Что я могу
сделать? Что я — Бог? Его проси!» Он позвал к себе горе — и горе идет и
идет со всей земли, и он бессилен уменьшить земное горе, а только
повторяет: «Его проси!» — уже сомневаясь в желании Бога облегчить
людское страдание.
Как-то Великим постом исповедуется ему нищий калека.
Страшное признание делает он: десят лет назад изнасиловал в лесу
девочку, задушил ее и закопал. Многим священникам сообщал злодей свою
тайну — и никто ему не верил; он и сам стал думать, что это — злая
сказка, и, рассказывая ее в следующий раз, придумывал новые подробности,
менял облик бедной жертвы. Отец Василий — первый, кто верит
услышанному, словно сам совершил злодеяние. Упав на колени перед
убийцей, священник кричит: «На земле ад, на небе ад! Где же рай? Ты
человек или червь? Где твой Бог, зачем оставил тебя? Не верь в ад, не
бойся! Ада не будет! Ты окажешься в раю, с праведными, со святыми, выше
всех — это я тебе говорю!..»
В ту ночь, накануне Страстной пятницы, отец Василий
признается жене, что не может идти в церковь. Он решает пережить как-то
лето, а осенью снять с себя сан и уехать с семьей куда глаза глядят,
далеко-далеко…
Это решение вносит в дом покой. Три месяца отдыхает
душа. А в конце июля, когда отец Василий был на сенокосе, в доме его
вспыхивает пожар и заживо сгорает жена.
Он долго бродил по саду старого дьякона, служащего с
ним и приютившего с дочерью и сыном после пожара. И чудны мысли отца
Василия: пожар — не был ли таким же огненным столпом, как тот, что
евреям указывал путь в пустыне? Всю его жизнь Бог решил обратить в
пустыню — не для того ли, чтобы он, Василий Фивейский, не блуждал более
по старым, изъезженным путям?..
И впервые за долгие годы, склонив смиренно голову,
он произносит в то утро: «Да будет святая воля Твоя!» — и люди,
увидевшие его в то утро в саду, встречают незнакомого, совсем нового,
как из другого мира, человека, спрашивающего их с улыбкою: «Что вы так
на меня смотрите? Разве я — чудо?»
Отец Василий отправляет дочь в город к сестре,
строит новый дом, где живет вдвоем с сыном, читая ему вслух Евангелие и
сам будто впервые слушая об исцелении слепого, о воскрешении Лазаря. В
церкви он теперь служит ежедневно (а прежде — лишь по праздникам);
наложил на себя монашеские обеты, строгий пост. И это новое его житие
еще больше настораживает односельчан. Когда погибает мужик Семен
Мосягин, определенный отцом Василием в работники к церковному старосте,
все сходятся на том, что виноват — поп.
Староста входит к отцу Василию в алтарь и впрямую
заявляет: «уходи отс. От тебя здесь одни несчастья. Курица и та без
причин околеть не смеет, а от тебя гибнут люди». И тогда отец Василий,
всю жизнь боявшийся старосту, первый снимавший шляпу при встрече с ним,
изгоняет его из храма, как библейский пророк, с гневом и пламенем во
взоре…
Отпевание Семена совершается в Духов день. По храму —
запах тления, за окнами темно, как ночью. Тревога пробегает по толпе
молящихся. И разражается гроза: прервав чтение поминальных молитв, отец
Василий хохочет беззвучно и торжествующе, как Моисей, узревший Бога, и,
подойдя ко гробу, где лежит безобразное, распухшее тело, зычно
возглашает: «Тебе говорю — встань!»
Не слушается его мертвец, не открывает глаз, не
восстает из гроба. «Не хочешь?» — отец Василий трясет гроб, выталкивает
из него мертвеца. Народ в страхе выбегает из храма, полагая, что в
тихого и нелепого их пастыря вселились бесы. А он продолжает взывать к
покойнику; но скорее стены рухнут, чем послушается его мертвец… Да он и
не с мертвецом ведет поединок — сражается с Богом, в которого уверовал
беспредельно и потому вправе требовать чуда!
Охваченный яростью, отец Василий выбегает из церкви и
мчит через село, в чисто поле, где оплакивал не раз свою горькую
судьбу, свою испепеленную жизнь. Там, среди поля, и найдут его назавтра
мужики — распластанного в такой позе, будто и мертвый он продолжал бег… | 
