Роман (1966)
Альваро Мендиола, испанский журналист и
кинорежиссер, давно живущий во Франции в добровольном изгнании, перенеся
тяжелый сердечный приступ, после которого врачи предписали ему покой,
вместе с женой Долорес приезжает в Испанию. Под сенью родного дома,
принадлежавшего некогда многочисленному семейству, от которого остался
один он, Альваро перебирает в памяти всю свою жизнь, историю семьи,
историю Испании. Прошлое и настоящее мешаются в его сознании, образуя
калейдоскопическую картину из людей и событий; постепенно вырисовываются
контуры семейной истории, неразрывно связанной с историей страны.
В свое время богатейшему семейству Мендиола
принадлежали обширные плантации на Кубе, завод по переработке сахара и
множество черных рабов — все это было основой благосостояния
процветавшего в ту пору клана. Прадед героя, бедный астурийский идальго,
когда-то уехал в Америку, надеясь сколотить состояние, и вполне в этом
преуспел. Однако далее история семьи идет по нисходящей: дети его
унаследовали огромное состояние, но отнюдь не таланты и не
работоспособность отца. Сахарный завод пришлось продать, а после того
как в 1898 г. Испания потеряла последние колонии, семья распалась. Дед
Альваро обосновался в предместье Барселоны, где купил большой дом и жил
на широкую ногу: помимо городского дома у семьи было имение под
Барселоной и родовой дом в Йесте. Альваро вспоминает все это,
разглядывая альбом с семейными фотографиями. С них глядят на него люди,
которых давно нет в живых: один погиб в гражданскую войну, другой
покончил с собой на берегу Женевского озера, кто-то просто умер своей
смертью.
Листая альбом, Альваро вспоминает свое детство,
набожную сеньориту Лурдес, гувернантку, читавшую ему книгу о
младенцах-мучениках; вспоминает, как вскоре после победы Народного
фронта, когда по всей Испании жгли церкви, экзальтированная гувернантка
пыталась войти вместе с ним в горящую церковь, чтобы пострадать за веру,
и была остановлена милисианос. Альваро вспоминает, как враждебно
относились в доме к новой власти, как отец уехал в Йесте, а вскоре
оттуда пришло известие, что ею расстреляли милисианос; как в конце
концов семья бежала в курортный городок на юге Франции и там ждала
победы франкистов, жадно ловя новости с фронтов.
Повзрослев, Альваро разошелся со своими близкими — с
теми, кто еще уцелел: все его симпатии на стороне республиканцев.
Собственно, размышления о событиях 1936–1939 гг., о том, как они
сказались на облике Испании середины шестидесятых, когда Альваро
возвращается на родину, красной нитью проходят через всю книгу. Он
покинул родину довольно давно, после того как был в штыки встречен его
документальный фильм, где он пытался показать не туристический рай, в
который режим пытался превратить страну, а другую Испанию — Испанию
голодных и обездоленных. После этого фильма он стал парией среди
соотечественников и предпочел жить во Франции.
Теперь, оглядываясь на свое детство, на близких
людей, Альваро видит и оценивает их через призму своих нынешних
взглядов. Теплое отношение к родным соединяется с пониманием того, что
все они были историческим анахронизмом, что умудрялись жить, не замечая
происходящих вокруг перемен, за что судьба и наказала их. Далекие годы
гражданской войны приближаются почти вплотную, когда Альваро едет в
Йесте взглянуть на то место, где погиб отец. Герой почти не помнит отца,
и это мучает его. Стоя у сохранившегося на месте расстрела креста и
глядя на пейзаж, почти не изменившийся за прошедшие годы, Альваро
пытается представить, что же должен был чувствовать этот человек.
Расстрел отца Альваро, а вместе с ним еще нескольких человек был своего
рода актом мести: за некоторое время до того правительство жестоко
расправилось в этих местах с крестьянами, выступившими против воли
властей. О бесчинствах и жестокости Альваро рассказывает один из
немногих уцелевших очевидцев этой давней трагедии. Слушая этого
крестьянина, Альваро думает о том, что нет и не могло быть правых или
виноватых в той войне, как нет побежденных и победителей, есть только
проигравшая Испания.
Так, в постоянных воспоминаниях проводит Альваро
месяц в Испании. Годы, которые он прожил вдали от нее, опьяненный
свободой, теперь представляются ему пустыми — он не научился
ответственности, которую обрели многие его друзья, оставшиеся в стране.
Это чувство ответственности дается тяжелыми испытаниями, такими,
например, какие выпали на долю Антонио, друга Альваро, с которым они
вместе снимали документальный фильм, вызвавший столько нападок. Антонио
был арестован, провел восемнадцать месяцев в тюрьме, а потом выслан в
родные края, где он должен был жить под постоянным наблюдением полиции.
Областное полицейское управление следило за каждым его шагом и вело
записи в специальном дневнике, копию которого адвокат Антонио получил
после процесса, — дневник этот обильно цитируется в книге. Альваро
вспоминает, что делал он в то время. Его вживание в новую, парижскую
жизнь тоже было непростым: обязательное участие в собраниях различных
республиканских групп, чтобы не порывать связи с испанской эмиграцией, и
участие в мероприятиях левой французской интеллигенции, для которой —
после истории с фильмом — он был объектом благотворительности. Альваро
вспоминает свою встречу с Долорес, начало их любви, свою поездку на
Кубу, друзей, с которыми участвовал в антифранкистском студенческом
движении.
Все его попытки связать прошлое и настоящее
преследуют лишь одну цель — вновь обрести родину, чувство единения с
нею. Альваро очень болезненно воспринимает происшедшие в стране
перемены, то, с какой легкостью острейшие проблемы были прикрыты
картонным фасадом процветания ради привлечения туристов, и то, с какой
легкостью народ Испании смирился с этим. В конце своего пребывания в
Испании — ив конце романа — Альваро едет на гору Монжуик в Барселоне,
где был расстрелян президент Женералитата, правительства Каталонии, Луис
Компанис. И невдалеке от этого места, где конечно же нет никакого
памятника, видит группу туристов, которым гид рассказывает о том, что
тут в годы гражданской войны красные расстреливали священнослужителей и
высших офицеров, поэтому тут поставлен памятник павшим. Альваро не
обращает внимания на привычно официальную трактовку национальной
трагедии, к этому он давно привык. Его поражает то, что туристы
фотографируются на фоне памятника, переспрашивая друг друга, о какой
войне говорил гид. И глядя с высоты Монжуика на лежащую внизу Барселону,
Альваро думает о том, что победа режима — еще не победа, что жизнь
народа все равно идет сама по себе и что он должен попытаться
запечатлеть правдиво то, чему был свидетелем. Таков внутренний итог его
поездки на родину. |