(Pride and Prejudice)
Роман (1813)
«Запомните, если горести наши проистекают из
Гордости и Предубеждения, то и избавлением от них мы бываем обязаны
также Гордости и Предубеждению, ибо так чудесно уравновешены добро и зло
в мире».
Слова эти и в самом деле вполне раскрывают замысел романа Джейн Остин.
Провинциальное семейство, что называется, «средней
руки»: отец семейства, мистер Беннет, — вполне благородных кровей,
флегматичен, склонен к стоически-обреченному восприятию и окружающей
жизни, и самого себя; с особой иронией относится он к собственной
супруге: миссис Беннет и в самом деле не может похвастаться ни
происхождением, ни умом, ни воспитанием. Она откровенно глупа, вопиюще
бестактна, крайне ограниченна и, соответственно, весьма высокого мнения о
собственной персоне. У супругов Беннет пятеро дочерей: старшие, Джейн и
Элизабет, станут центральными героинями романа.
Действие происходит в типичной английской
провинции. В маленький городок Меритон, что в графстве Хартфордшир,
приходит сенсационное известие: одно из богатейших поместий в округе
Незерфилд-парк более не будет пустовать: его арендовал богатый молодой
человек, «столичная штучка» и аристократ мистер Бингли. Ко всем
вышеизложенным его достоинствам прибавлялось еще одно, наиболее
существенное, поистине бесценное: мистер Бингли был холост. И умы
окрестных маменек были помрачены и смущены от этого известия надолго; ум
(точнее, инстинкт!) миссис Беннет в особенности. Шутка сказать — пятеро
дочерей! Однако мистер Бингли приезжает не один, его сопровождают
сестры, а также неразлучный друг мистер Дарси. Бингли простодушен,
доверчив, наивен, раскрыт для общения, лишен какого-либо снобизма и
готов любить всех и каждого. Дарси — полная ему противоположность: горд,
высокомерен, замкнут, преисполнен сознания собственной
исключительности, принадлежности к избранному кругу.
Отношения, складывающиеся между Бингли — Джейн и
Дарси — Элизабет вполне соответствуют их характерам. У первых они
пронизаны ясностью и непосредственностью, оба и простодушны, и доверчивы
(что поначалу станет почвой, на которой возникнет взаимное чувство,
потом причиной их разлуки, потом вновь сведет их вместе). У Элизабет и
Дарси все окажется совсем иначе: притяжение-отталкивание, взаимная
симпатия и столь же очевидная взаимная неприязнь; одним словом, те самые
«гордость и предубеждение» (обоих!), что принесут им массу страданий и
душевных мук, через которые они будут мучительно, при этом никогда «не
отступаясь от лица» (то есть от себя), пробиваться друг к Другу. Их
первая встреча сразу же обозначит взаимный интерес, точнее, взаимное
любопытство. Оба в равной степени незаурядны: как Элизабет резко
отличается от местных барышень — остротой ума, независимостью суждений и
оценок, так и Дарси — воспитанием, манерами, сдержанным высокомерием
выделяется среди толпы офицеров расквартированного в Меритоне полка, тех
самых, что своими мундирами и эполетами свели с ума младших мисс
Беннет, Лидию и Китти. Однако поначалу именно высокомерие Дарси, его
подчеркнутый снобизм, когда всем своим поведением, в котором холодная
учтивость для чуткого уха может не без оснований прозвучать чуть ли не
оскорбительной, — именно эти его свойства вызывают у Элизабет и
неприязнь, и даже возмущение. Ибо если присущая обоим гордость их сразу
(внутренне) сближает, то предубеждения Дарси, его сословная спесь
способны лишь оттолкнуть Элизабет. Их диалоги — при редких и случайных
встречах на балах и в гостиных — это всегда словесная дуэль. Дуэль
равных противников — неизменно учтивая, никогда не выходящая за рамки
приличий и светских условностей.
Сестры мистера Бингли, быстро разглядев возникшее
между их братом и Джейн Беннет взаимное чувство, делают все, чтобы
отдалить их друг от друга. Когда же опасность начинает казаться им
совсем уж неотвратимой, они просто-напросто «увозят» его в Лондон.
Впоследствии мы узнаем, что весьма существенную роль в этом неожиданном
бегстве сыграл Дарси.
Как и положено в «классическом» романе, основная
сюжетная линия обрастает многочисленными ответвлениями. Так, в какой-то
момент в доме мистера Беннета возникает его кузен мистер Коллинз,
который, согласно английским законам о майорате, после кончины мистера
Беннета, не имеющего наследников мужского пола, должен войти во владение
их поместьем Лонгборн, вследствие чего миссис Беннет с дочерьми могут
оказаться без крыши над головой. Письмо, полученное от Коллинза, а затем
и его собственное появление свидетельствуют о том, сколь ограничен,
глуп и самоуверен этот господин — именно вследствие этих достоинств, а
также еще одного, весьма немаловажного: умения льстить и угождать, —
сумевший получить приход в имении знатной дамы леди де Бёр, Позже
выяснится, что она является родной тетушкой Дарси — только в ее
высокомерии, в отличие от племянника, не окажется ни проблеска живого
человеческого чувства, ни малейшей способности на душевный порыв. Мистер
Коллинз приезжает в Лонгборн не случайно: решив, как того требует его
сан (и леди де Бёр тоже), вступить в законный брак, он остановил свой
выбор на семействе кузена Беннета, уверенный, что не встретит отказа:
ведь его женитьба на одной из мисс Беннет автоматически сделает
счастливую избранницу законной хозяйкой Лонгборна. Выбор его падает,
разумеется, на Элизабет. Ее отказ повергает его в глубочайшее изумление:
ведь, не говоря уже о своих личных достоинствах, этим браком он
собирался облагодетельствовать всю семью. Впрочем, мистер Коллинз
утешился очень скоро: ближайшая подруга Элизабет, Шарлотта Лукас,
оказывается во всех отношениях более практичной и, рассудив все
преимущества этого брака, дает мистеру Коллинзу свое согласие. Между тем
в Меритоне возникает еще один человек, молодой офицер
расквартированного в городе полка Уикхем. Появившись на одном из балов,
он производит на Элизабет достаточно сильное впечатление: обаятельный,
предупредительный, при этом неглупый, умеющий понравиться даже такой
незаурядной молодой даме, как мисс Беннет. Особым доверием Элизабет
проникается к нему после того, как понимает, что тот знаком с Дарси —
высокомерным, невыносимым Дарси! — и не просто знаком, но, по рассказам
самого Уикхема, является жертвой его бесчестности. Ореол мученика,
пострадавшего по вине человека, вызывающего у нее такую неприязнь,
делает Уикхема в ее глазах еще более привлекательным.
Через некоторое время после внезапного отъезда
мистера Бингли с сестрами и Дарси старшие мисс Беннет сами попадают в
Лондон — погостить в доме своего дядюшки мистера Гардинера и его жены,
дамы, к которой обе племянницы испытывают искреннюю душевную
привязанность. А из Лондона Элизабет, уже без сестры, отправляется к
своей подруге Шарлотте, той самой, что стала женой мистера Коллинза. В
доме леди де Бёр Элизабет вновь сталкивается с Дарси. Их разговоры за
столом, на людях, вновь напоминают словесную дуэль — и вновь Элизабет
оказывается достойной соперницей. А если учесть, что действие происходит
все же на рубеже XVIII–XIX вв., то подобные дерзости из уст молодой
особы — с одной стороны леди, с другой — бесприданницы могут показаться
настоящим вольнодумством: «Вы хотели меня смутить, мистер Дарси… но я
вас нисколько не боюсь… Упрямство не позволяет мне проявлять малодушие,
когда того хотят окружающие. При попытке меня устрашить я становлюсь еще
более дерзкой». Но в один прекрасный день, когда Элизабет в одиночестве
сидит в гостиной, на пороге неожиданно возникает Дарси; «Вся моя борьба
была тщетной! Ничего не выходит. Я не в силах справиться со своим
чувством. Знайте же, что я вами бесконечно очарован и что я вас люблю!»
Но Элизабет отвергает его любовь с той же решительностью, с какой
некогда отвергла притязания мистера Коллинза. На просьбу Дарси объяснить
и ее отказ, и неприязнь к нему, столь ею нескрываемую, Элизабет говорит
о разрушенном из-за него счастьи Джейн, об оскорбленном им Уикхеме.
Вновь — дуэль, вновь — коса на камень. Ибо, даже делая предложение,
Дарси не может (и не хочет!) скрыть, что, делая его, он все равно всегда
помнит, что, вступив в брак с Элизабет, он тем самым неизбежно «вступит
в родство с теми, кто находится столь ниже его на общественной
лестнице». И именно эти слова (хотя Элизабет не менее его понимает,
сколь ограниченна ее мать, сколь невежественны младшие сестры, и много
более, нежели он, от этого страдает) ранят ее нестерпимо больно. В сцене
их объяснения схлестываются равные темпераменты, равные «гордость и
предубеждения». На следующий день Дарси вручает Элизабет объемистое
письмо — письмо, в котором он объясняет ей свое поведение в отношении
Бингли (желанием спасти друга от того самого мезальянса, на который он
готов сейчас сам!), — объясняет, не ища себе оправданий, не скрывая
своей активной роли в этом деле; но второе — это подробности «дела
Уикхема», которые представляют обоих его участников (Дарси и Уикхема) в
совершенно ином свете.
В рассказе Дарси именно Уикхем оказывается и
обманщиком, и низким, распущенным, непорядочным человеком. Письмо Дарси
ошеломляет Элизабет — не только раскрывшейся в нем истиной, но, в не
меньшей степени, и осознанием ею собственной слепоты, испытанным стыдом
за то невольное оскорбление, которое нанесла она Дарси: «Как позорно я
поступила!.. Я, так гордившаяся своей проницательностью и так
полагавшаяся на собственный здравый смысл!» С этими мыслями Элизабет
возвращается домой, в Лонгборн. А оттуда, вместе с тетушкой Гардинер и
ее супругом, отправляется в небольшое путешествие по Дербиширу. Среди
лежащих на их пути достопримечательностей оказывается и Пемберли;
красивейшее старинное поместье, владельцем которого является… Дарси. И
хотя Элизабет доподлинно известно, что в эти дни дом должен быть пуст,
именно в тот момент, когда домоправительница Дарси с гордостью
показывает им внутреннее убранство, Дарси вновь возникает на пороге. На
протяжении нескольких дней, что они постоянно встречаются — то в
Пемберли, то в доме, где остановилась Элизабет и ее спутники, — он
неизменно изумляет всех своей предупредительностью, и приветливостью, и
простотой в обращении. Неужели это тот самый гордец Дарси? Однако и
отношение самой Элизабет к нему также изменилось, и там, где ранее она
была готова видеть одни недостатки, теперь она вполне склонна находить
множество достоинств. Но тут происходит событие: из полученного от Джейн
письма Элизабет узнает, что их младшая сестра, непутевая и
легкомысленная Лидия, сбежала с молодым офицером — не кем иным, как
Уикхемом. Такой — в слезах, в растерянности, в отчаянии — застает ее
Дарси в доме, одну.
Не помня себя от горя, Элизабет рассказывает об
обрушившемся на их семью несчастьи (бесчестье — хуже смерти!), и только
потом, когда, сухо откланявшись, он неожиданно резко уходит, она
осознает, что произошло. Не с Лидией — с нею самой. Ведь теперь она
никогда не сможет стать женой Дарси — она, чья родная сестра навсегда
опозорила себя, наложив тем самым несмываемое клеймо на всю семью. В
особенности — на своих незамужних сестер. Она спешно возвращается домой,
где находит всех в отчаянии и смятении. Дядюшка Гардинер спешно
выезжает на поиски беглецов в Лондон, где неожиданно быстро их находит.
Затем еще более неожиданно уговаривает Уикхема обвенчаться с Лидией. И
лишь позже, из случайного разговора, Элизабет узнает, что это именно
Дарси отыскал Уикхема, именно он принудил его (с помощью немалой суммы
денег) к браку с соблазненной им девицей. После этого открытия действие
стремительно приближается к счастливой развязке. Бингли с сестрами и
Дарси вновь приезжает в Незерфилд-парк. Бингли делает предложение Джейн.
Между Дарси и Элизабет происходит еще одно объяснение, на этот раз
последнее. Став женой Дарси, наша героиня становится и полноправной
хозяйкой Пемберли — того самого, где они впервые поняли Друг друга. А
юная сестра Дарси Джорджиана, с которой у Элизабет «установилась та
близость, на которую рассчитывал Дарси <…> на ее опыте поняла, что
женщина может позволить себе обращаться с мужем так, как не может
обращаться с братом младшая сестра». |