Русское искусство во второй
половине XVIII в. развивалось уже параллельно европейскому, в котором к тому
времени утвердился новый стиль — неоклассицизм. Но поскольку в отличие от
стран Западной Европы Россия обратилась к культурному наследию античности и
эпохи Возрождения впервые, русский неоклассицизм XVIII в. обычно называют
просто классицизмом.
Один из первых образцов этого стиля — огромное здание
Академии художеств, возводившееся на протяжении почти четверти века (1763—
1788 гг.). Авторами проекта были вице-президент, а позднее ректор академии
Александр Филиппович Кокоринов (1726—1772) и француз Жан Батист Мишель Валлен-Деламот
(1729—1800), работавший в России с 1759 по 1775 г. Чистота классицистических
пропорций, одноцветный фасад, на котором игра цветов заменена игрой
светотени, существенно отличали это сооружение от построек барокко. Уникально
оно и среди других сооружений русского классицизма с их цветными — зелёными
или жёлтыми — стенами и белыми колоннами. План здания академии строго
симметричен, составлен из простейших геометрических фигур: корпуса постройки
образуют квадрат, а огромный внутренний двор — круг. Простота и чёткость
планов стала характерной особенностью классицистической архитектуры.
В России архитектурные стили часто существовали
одновременно. Наиболее ярко это проявилось в творчестве итальянца Антонио Ринальди
(около 1710—1794), придворного архитектора Екатерины II (1762— 1796 гг.).
Под Петербургом, в Ораниенбауме, по его проектам были сооружены здания,
напоминающие постройки французского рококо, — небольшой дворец Петра III
(1758— 1762 гг.), павильон «Катальная горка» (1762—1774 гг.) и так называемый
Китайский дворец (1762—1768 гг.).
Двухэтажный бело-голубой павильон «Катальная горка» с
причудливой крышей в виде колокола был частью сложного увеселительного
сооружения. В XVIII в. от балкона верхнего этажа начиналась длинная горка с
несколькими подъёмами и спусками. Колоннады первого этажа, далеко отстоящие
от стены, создают ощущение лёгкости. Изящный интерьер павильона украшен
модным в то время материалом — искусственным мрамором различных расцветок.
Китайский дворец расположен на берегу пруда. Его стены —
розоватого оттенка, излюбленного мастерами рококо. Один из залов дворца украшен
росписями по шёлку и всевозможными фарфоровыми безделушками — по моде на всё
китайское, распространённой тогда в Европе. Отсюда происходит и название
дворца.
Следующая работа Ринальди — Мраморный дворец в Петербурге
(1766—1785 гг.), который Екатерина II намеревалась подарить своему фавориту
Григорию Григорьевич)' Орлову. Великолепное убранство этого здания сочетает
элементы классицизма (мерно чередующиеся пилястры и окна с наличниками
строгого рисунка) и рококо (облицованные разноцветным мрамором полукруглые
завершения некоторых окон, причудливая башенка с часами, спрятанная во
дворе).
Совмещал в своём творчестве разные стили и Юрий Матвеевич
(Георг Фридрих) Фельтен (1730 или 1732— 1801). По его проектам в
псевдоготическом стиле были выстроены на подъезде к Петербургу Чесменский
дворец (1774—1777 гг.) и Чесменская церковь (1777—1780 гг.), названные так в
честь победы русского флота над турками в 1770 г. в бухте Чесма. Похожий на
массивную средневековую крепость с башнями, треугольный в плане дворец словно
врос в землю. Тонкие белые колонки на красных стенах церкви напоминают
конструкции готических соборов. Несколькими годами позже, в 1783— 1784 гг., Фельтен
выполнил классицистический проект решётки Летнего сада — признанный шедевр
петербургской архитектуры.
А вот Иван Егорович Старов (1745—1808) придерживался
канонов классицизма. Самое знаменитое его произведение — Таврический дворец
князя Г. А. Потёмкина-Таврического в Петербурге (1783— 1789 гг.). Простота
внешнего убранства лишь подчёркивает великолепие интерьеров дворца. Особенно
хорош знаменитый Колонный зал (или Большая галерея). В плане это вытянутый
овал. Вдоль стен идут два ряда колонн — своеобразные кулисы, среди которых
удобно было устраивать и театральные представления, и балы.
Старов создал классицистический тип дворца-усадьбы,
применив особую композицию с основным корпусом и боковыми флигелями
(пристройками), вынесенными вперёд так, что между ними получался «почётный
двор» — курдонёр {франц. cour d'honneur). Эта схема очень полюбилась русским
помещикам. Даже в самой глухой провинции в усадьбах конца XVIII—XIX вв.
встречается подобное расположение построек, а также гладкие оштукатуренные
жёлтые стены и белые колонны, повторяющие наружное убранство Таврического
дворца. К сожалению, он был дважды значительно перестроен — в начале XIX и в
начале XX в., когда в нём разместилась Государственная дума.
Джакомо Кваренги (1744—1817), итальянец по происхождению и
поклонник римских древностей, был последовательным представителем палладианства.
Строгий классицистический стиль его произведений нравился Екатерине II.
Кваренги возвёл в Петербурге Эрмитажный театр (1783—1787 гг.), здание
Академии наук (1783—1785 гг.), Ассигнационный банк (1783—1788 гг.), Смольный
институт благородных девиц (1806— 1808 гг.) и другие постройки.
Однако самыми удачными сооружениями архитектора были,
наверное, прекрасно вписанные в пейзаж загородные дворцы в окрестностях
Петербурга.
В Царском Селе близ Екатерининского дворца, возведённого
Растрелли, Кваренги построил Александровский дворец (1792—1800 гг.) для
любимого внука Екатерины II, будущего императора Александра I. Главный фасад
дворца почти лишён украшений и скрыт за огромной колоннадой. С двух сторон
она заканчивается торжественными входами, в убранстве которых колонны
сочетаются с арками. Колоннада не только маскирует гладкие стены фасада, но и
создаёт архитектурное обрамление пейзажного парка, окружающего дворец. Здесь
же, в Царском Селе, Кваренги в 80-е гг. выстроил и несколько парковых
павильонов, например Концертный зал и «Кухню-руину» (отголосок всеобщего в то
время увлечения искусственными руинами).
Почти одновременно с Кваренги в Петербурге работал другой
представитель классицизма, шотландец Чарлз Камерон (40-е гг. XVIII в. —
1812). Он тоже был страстным поклонником античности и творчества Андреа Палладио.
Императрица Екатерина II писала об этом архитекторе: «Большой рисовальщик,
воспитанный на классических образцах, он получил известность благодаря своей
книге об античных банях. Мы с ним мастерим тут террасу с висячими садами, с
купальней внизу и галереей вверху».
Участвуя в перестройке Екатерининского дворца в Царском
Селе, Камерон в 1783—1786 гг. создал новый ансамбль, который оказал на
русскую архитектуру конца XVIII — начала XIX в. огромное влияние. Это так
называемая «Камеронова галерея», окружённая колоннадой. С одной стороны
галереи расположена лестница, ведущая к пруду, а с другой — висячий сад и
павильон «Агатовых комнат» (1780—1785 гг.). Попав сюда прямо из дворца,
посетитель не сразу понимает, что он находится на верхнем уровне постройки.
Лишь спустившись вниз по лестнице или по пристроенному позже, в 1793 г.,
специальному пандусу (наклонной площадке), он может увидеть суровое,
сложенное из неотёсанного камня здание «Холодных бань» (купален), служащее
фундаментом лёгких и воздушных «Агатовых комнат».
В 1782—1786 гг. Камерон построил в Павловске резиденцию
великого князя Павла Петровича (будущего императора Павла I) и его супруги
Марии Фёдоровны — дворец, некоторые его интерьеры и несколько изящных
парковых павильонов.
Главный фасад Павловского дворца удлинён полукруглыми
галереями и флигелями, перестроенными позднее, в 1797—1799 гг., архитектором
В. Бренной. Они полукругом обрамляют обширный парадный
двор, в центре которого в 1872 г. установлен памятник Павлу I (скульптор И.
П. Витали). Такая композиция напоминает площадь перед Версальским дворцом со
статуей короля Людовика XIV. Более скромный парковый фасад похож на
загородные виллы Андреа Палладио. Как и в его знаменитой вилле «Ротонда», в
центре Павловского дворца расположен круглый зал, увенчанный низким куполом
со световым колодцем. Снаружи купол украшен множеством маленьких колонн.
| 
