Билет № 17

1. Поэма М.Ю. Лермонтова «Мцыри» как романтическое про­изведение.

Романтизм — направление в русской и европейской литературе кон­ца XVIII — первой половины XIX века. Главным предметом изображе­ния в романтизме становится человек, личность. Романтический герой — это, прежде всего, сильная, неординарная натура, это человек обуре­ваемый страстями и способный творчески воспринимать окружающий мир. Романтический герой, в силу своей исключительности и необык­новенности, несовместим с обществом обыкновенных людей, он оди­нок и, чаще всего, находиться в конфликте с обыденной жизнью.

Родоначальником русского романтизма традиционно считают В.А. Жуковского, наиболее типично и ярко романтизм проявился в поэзии М.Ю. Лермонтова, в определенный период своего творчества дань романтизму отдали А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, Ф.И. Тютчев.

Завершением традиции русской романтической поэмы явилась по­эма Лермонтова «Мцыри».

Мцыри — это естественный человек, который сродни природе, осо­бенно в ее бурных проявлениях: «О, я как брат обняться с бурей был бы рад». Он бежал из монастыря во время грозы, когда- испуганные мона­хи «ниц лежали на земле». В нем живо и активно также национальное начало, свободолюбие горцев, их темперамент. В нем сочетаются чер­ты силы и слабости: в нем «юность вольная сильна» и вместе с тем он «слаб и гибок, как тростник». Взаперти он вырос не приспособленным к жизни и воле, в чем его трагическая беда, а не вина. Пораженный ви­дом девушки-грузинки, недавний затворник, очевидно опасаясь погони, не решается войти в ее дом и утолить голод. Он «дорогою прямой пус­тился, робкий и немой» и скоро потерял дорогу.

Еще в начале исповеди Мцыри говорит, что променял бы две жизни «в плену» «за одну, но только полную тревог». Монастырь осознается героем как тюрьма. Монастырю противопоставлена вольная природа, заполняющая собой буквально всю поэму. Она обладает первозданностью, величественна и прекрасна.

В противоестественных для него условиях монастыря молодой го­рец не утратил ни свободолюбия, ни мужества, ни памяти о родине Ему свойственны и другие привлекательные черты. В нем есть тре­петность и нежность. Не случайно он употребляет уменьшительные суффиксы, описывая природу: облачко, птички, ветерок, речка, сереб­ристый голосок.

Мцыри печалит и то, что его «труп холодный и немой не будет тлеть в земле родной».

Развязка поэмы только подразумевается. Мцыри просит перед смертью перенести его в сад; там, среди природы, в виду Кавказа, он рассчитывает на какой-нибудь «привет прощальный» с родины, кото­рой так и не достиг.

И с этой мыслью я засну,

И никого не прокляну!..

Эти слова выражают не идею примирения, а служат выражени­ем возвышенного, хотя и трагического, состояния: он никого не про­клинает, потому что никто индивидуально не виноват в трагическом исходе его борьбы с судьбой. Мцыри умирает, как барс, достойно проиграв в борьбе, пред лицом «торжествующего врага» — судьбы, и здесь он — личность. Проклинать ему действительно некого, наобо­рот, монахам он обязан жизнью. Но мятежный Мцыри предупреждает их о возможности проклятия, если они не выполнят его последнюю просьбу и оставят умирать в тесной и душной келье.

2. Диалог Чичикова с Иваном Антоновичем в гражданской палате: тема чиновничества. (По поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души».)

Чиновники, изображенные Гоголем, погрязли в грабительстве и казнокрадстве. Отцы города стремятся основательно богатеть за счет «сумм нежно любимого ими отечества». Чиновники грабят и госу­дарство, и частных лиц, не испытывая угрызений совести.

Все чиновники связаны круговой порукой, духом семейственности по словам писателя, они все жили между собой в ладу, развлечениях (балах, обедах), игре в карты с утра до вечера, обращались совершен­но по-приятельски. «Любезный друг Илья Ильич! <...> Словом, всё было очень семейственно!» С этим свойством связано и такое нача­ло, как отменное гостеприимство: «...вообще они были народ добрый, полны гостеприимства, и человек, вкусивший с ними хлеба-соли или просидевший вечер за вистом, уже становился чем-то близким».

За этими как будто симпатичными чертами скрываются отвра­тительные качества, опять-таки свойственные всей корпорации чиновников. Всех их отличает поразительное невежество. Они пребывают на крайне низкой ступени образованности и просвещенности, и Гоголь пи­шет об их культуре с нескрываемой иронией: «кто читал Карамзина, кто «Московские ведомости», кто даже и совсем ничего не читал».

- С этим свойством связано другое — повсеместное взяточничество. Каждая просьба, любое прошение могут рассматриваться только пос­ле получения соответствующего подношения. Исключения делаются лишь для друзей. Председатель палаты предупреждает Чичикова: «... чиновным вы никому' не давайте ничего... Приятели мои не должны платить». Но закон есть закон. Обращаясь к персонажу по прозвищу Кувшинное рыло, Чичиков поступает так, как здесь заведено; он вынул из кармана бумажку, «положил её перед Иваном Антоновичем, которую тот совершенно не заметил я накрыл тотчас её книгою. Чичиков хотел было указать ему её, но Иван Антонович движением головы дал знать, что не нужно показывать». Некто сетует, что прежде было известно, «по крайней мере, что делать: принёс правителю, дал красную, да и дело в шляпе, а теперь по беленькой». Алогизм этого суждения очевиден: те­перь, оказывается, тоже знаешь, что следует предпринять.

3. Почему рассказ И.С. Тургенева «Бежин луг» завершается упоминанием о гибели Павлуши?

Образы рассказа «Бежин луг» явились своеобразными прототипа­ми будущих героев романов Тургенева, Пять крестьянских мальчиков «Бежина луга» — это пять своеобраз­нейших типов, в такой же мере народно-русских, как и общечеловечес­ких. Среди них особенно выделяется Павлуша — с черными всклоко­ченными волосами, широкоскулый, рябой и большеротый, с огромной (как «пивной котел») головой и приземисто-неуклюжим телом. В прос­той и изношенной одежонке, он, однако, «глядел... очень умно и прямо, да и в голосе его звучала сила». Павлуша вскоре вполне оправдает эту характеристику, бесстрашно («без хворостинки в руке, ночью») пос­какав «один на волка». Но не одну смелость и физическую силу вы­казывает у Тургенева этот особенно заинтересовавший его подросток. Среди всех ребят только Павлуша спокойно реагирует на все страшные рассказы и таинственные звуки ночной природы, которые так пугают остальных детей. В эти минуты он либо занят делом (следит за варя­щимися «картошками»), либо тут же рационально объясняет и самый «странный, резкий, болезненный крик» в ночи («Это цапля кричит», — спокойно возразил Павел»). Человек цельный, чуждый всякой реф­лексии и излишней фантазии, Павлуша и есть рационалист и деятель по самой своей природе. Это первый у будущего автора «Отцов и детей» эскиз и современного Дон-Кихота (в тургеневской интерпретации данного типа), и не признающего, в свой черед, никакой таинственности в природе и человеческих отношениях Евгения Базарова. Заметьте: Павел и погибнет совершенно по-базаровски: «он убился, упав с лошади». Его гибель доказывает неотвратимость судьбы, наличие в жизни светлого и темного начала. Как скажет потом «повзрослевший Павлуша» — База­ров: «Поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста».