Первое впечатление от новых властителей природы - рыб - их необычайная красота. Вот золотая макрель. Она, по описанию Брема, 'плывя на поверхности воды, сверкает блестяще-синим или пурпурным цветом, с металлическими отблесками всевозможных оттенков и отливов, смотря по тому, находится ли она на свету или в тени; только хвост сохраняет свой золотисто-желтый цвет. Когда макрель вытянута из воды и принесена на палубу, эти цвета изменяются в другие, также красивые: горящий пурпур и золотисто-желтый цвет переходит в серебристый, на котором сверху переливаются первоначальные пурпурные и золотистые отливы'.

Другие рыбы - краснобородковые - особенно ценились у древних римлян за их окраску. Для удовольствия гостей в столовую приносияи большие сосуды с этими рыбами. Сначала любовались движениями рыб, яркими переливами чешуи и блеском жа-бер, а потом их быстро жарили и съедали.

К сожалению, в ископаемых остатках поблекли все эти краски. В знаменитом местонахождении ископаемых рыб, живших на территории современной нам Шотландии в слоях, накопленных 370-380 миллионов лет назад, тысячами обнаруживаются великолепные экземпляры. Но среди них нет ни одной цветастой рыбы - краски умерли.

Великие 'изобретения' рыб

То же можно сказать о рыбах из других местонахождений. Вот рыбы из хребта Каратау в Южном Казахстане. Они значительно моложе шотландских. Им всего около 150 миллионов лет, но и они впитали только цвет вмещающей их породы.

Мне подарили однажды отпечаток рыбы из черных медистых сланцев Мансфельда (ГДР). Отпечаток тоже стал черным. В земле эта рыба пролежала 250 миллионов лет.

Как знать, может быть, предки современных рыб соревновались в приобретении защитной окраски с головоногими моллюсками? Современная бородавчат-ка так приспособила свою окраску к цвету кораллов, что когда она лежит на пурпурном ложе, то самый внимательный наблюдатель не отличит ее от кораллов.

Но не цветовая гамма вывела рыбий род в число главенствующих в море организмов.

Конструкторское бюро природы выдало рыбам патент на гениальное изобретение, практическое применение которого обеспечило многим из них победу над врагами.

Рыб, обладающих способностью атаковать врага мощными электрическими ударами, человек знал давно. Брем приводит рассказ одного из таких охотников за электрическими угрями.

'Я поднял в перчатках, защищавших меня от электрических ударов, здоровенный экземпляр угря более чем в 1,5 метра длиною, сильно бившийся у меня в руках, и только что собрался было бросить его в приготовленный сосуд, как угорь вдруг выскользнул у меня из рук, упал к моим ногам, его голова и хвост коснулись сразу моих обеих ног, и я получил несколько сильнейших электрических ударов. На несколько секунд угорь оставался в вышеописанной позе, но от страха я не в состоянии был пошевельнуться, так как сильно раздраженное чудовише буквально как градом сыпало в меня свои страшные разряды; я громко кричал от нестерпимой боли, пока, наконец, угорь не отполз от моих ног и не ускользнул в реку мимо загороженного сетями пространства'.

Строение черепа ископаемых рыб показывает, что в определенной части их мозга также наблюдаются увеличения, подобные тем, которые есть у современных электрически активных рыб. Если уж человек кричал от нестерпимой боли, то что делалось с прежними царями природы - трилобитами, и головоногими! Они легко доставались в пищу новым властителям водной стихии.

Еще Дарвин в свое время удивлялся: зачем некоторым рыбам слабые электрические органы? И относил их к непознанным явлениям природы.

Разгадка пришла в наши дни. Наблюдения над нильским длиннорылом, излучающим низкочастотные электромагнитные колебания, показали, что это органы локации. Отраженные от препятствий, эти колебания воспринимаются особыми органами рыбы, расположенными в основании спинного плавника.

Рыбы ориентируются и по запахам, и по солености воды, и по температурным изменениям, и по магнитному полю, и по звуковым сигналам. Органы чувств рыб воспринимают малейшие изменения окружающей обстановки. И развились эти приспособления у рыб вместе с удивительной способностью к покорению пространства, силой и мощным зубным аппаратом.

В настоящее время наиболее быстроходные рыбы развивают скорость до 120-130 километров в час. И в немалой степени способствуют этому гармоничные пропорции их тел. Биологи, заглянувшие в труды Н. Е. Жуковского, Л. Эйлера, Д. Бернулли - творцов аэро- и гидродинамики, были ошеломлены сходством проекций очертаний корпуса многих акул с профилями самолетов, рассчитанными для получения большой подъемной силы.

Но что самое удивительное - рыбы освоили так называемый кавитационный режим. Кавитация, пишут специалисты,- это нарушение сплошности текущей жидкости, которое сопровождается образованием пузырьков газа; взрываясь, они вызывают разрушающий гидродинамический удар. Кавитационная энергия ежегодно выводит из строя десятки тысяч тонн металла гребных винтов. Ученые многих специальностей работают над проблемой кавитации. Например, создатели быстроходных судов трудятся над ее устранением. А буровики, наоборот, разработали даже особый режим кавитационного бурения и рассчитывают, что в скважине на определенной глубине сила гидродинамического удара пузырька воздуха будет равна заряду в 20 граммов тротила. Миллионы таких пузырьков раздробят горные' породы любой твердости.

А рыбы освоили кавитацию! Пузырьки газа около их тела не взрываются, а помогают им добиваться огромных скоростей. И изобрели все это сотни миллионов лет назад!

Не удивительно, что еще во второй половине силурийского периода - в нижнем девоне, то есть более 400 (!) миллионов лет назад, уже существовал царь рыб 'Цефаласпис'. Он был закован в гибкие латы, обладал совершенными органами локации и, судя по его очертаниям, развивал скорости кавита-ционного режима.

Нет ничего удивительного, что рыбы и сейчас продолжают владычествовать над океаном.