Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!

А. С. Пушкин, великий русский волшебник

Да будет тебе известно, о светлейший из лучезарных, что я, прежде чем сотворить первое чудо, триста лет и три года изучал волшебное ремесло в колледже для одарённых джиннов. Я перевернул горы таких же книжек, как эта, прежде чем достиг высочайшего мастерства. А если бы я этого не сделал, то никогда не смог бы проделать вот такой простенький-простушечный фокус с мячиком.

Я делаю его совсем просто. Хочешь убедиться? Следи за моей рукой! А в руке у меня обычный небольшой резиновый мячик. Я кладу его на стол, долго, пристально на него смотрю, а затем приказываю: «Катись-ка ты, мячик, от одного угла стола к другому». Мячик не двигается.

Когда я показывал этот фокус ребятам, моим друзьям по Колледжу волшебства и чудесных чудес, они в этот момент захихикали, стали подмигивать друг другу. И тогда я произнёс другое волшебное заклинание: «По щучьему велению, по моему хотению, ступай, пожалуйста, мячик, в другой конец стола». И мячик, всем на удивление, покатился в другой конец «волшебного» стола. Только он докатился до угла и уже собирался было свалиться на пол, как я ему приказал: «А ну-ка, мячик, по щучьему велению, по моему хотению — замри». И он замер, как кусочек льда в морозильнике.

— А дальше?

— А дальше я подхожу к столу, беру мячик нежными руками и отдаю его недоверчивым, смешливейшим из уморительных своим друзьям: «Проверьте — секретов нет». У меня, говорю, вообще от вас секретов никогда и не было. Это телекинез — эту магическую силу я недавно в себе обнаружил. Теперь могу при желании передвигать предметы на расстоянии, не дотрагиваясь до них.

Тут, конечно, все юные волшебники и сопливые джиннчики обзавидовались. Скажу тебе по правде: завидки — дело недоброе, от этого чувства надо обязательно избавляться, и как можно скорее. Как? Да очень просто: работать надо над собой, для себя и для окружающих не щадя сил своих.

А сейчас я тебе расскажу, как я обрёл эту уникальную способность, эту магическую силу — передвигать предметы на расстоянии. Дело было так.

Сидим мы как-то с другом Емелей зимой, рыбку в реке ловим. Пробил Емеля новую лунку, зачерпнул ведро, вытаскивает его. А в нём... Такая большая щука попалась, ты не поверишь! Если бы мы её тогда сфотографировали, снимок потянул бы килограммов на 25. Точно тебе говорю! Рыбаки никогда не обманывают. Они немного привирают, конечно, но тут дело другое, тут надо поверить мне на слово. Тем более что и свидетели были — мы с Емелей. «Мели, Емеля, твоя неделя»... Вправду люди говорят: это была наша с ним неделя.

— Ай-да клёв! Ай да рыбалка!

— Вот они, особенности национальной волшебной рыбалки.

Так вот, эта щука вдруг говорит нам человечьим голосом: «От Российского информбюро! Работают все радиостанции России-матушки». Мы аж онемели от удивления. А она, эта щука, продолжает: «Не губите меня, добры молодцы, отпустите меня обратно, в реку, к детям малым, не дайте детушкам моим попасть в сиротский приют на Багамы. И если я не вернусь сегодня за полночь домой, то детушек моих увезут басурманы чужеземные, злые, коварные чародеи американские, и превратят их там в щучий паштет и отдадут на съедение всяким Микки-Маусам и Кинг-Конгам».

И зарыдала щука. Так горько зарыдала, что вода в реке поднялась и вышла из берегов. Пожалели мы её и отпустили. А она тут же выпрыгивает и говорит: «От Российского информбюро! По щучьему велению, по кремлёвскому хотению, быть тебе, Емелюшка, женатым на самой красивой девушке русской. Жениться тебе пора, Емеля. А тебе, Акопяша, за доброту твою дарю это колечко — оно тебе большое счастье принесёт».

Бросила колечко прямо мне в руку и исчезла в проруби, махнув своим мокрым хвостом, переливающимся всеми цветами радуги.

«Сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам, волшебникам юным, урок». Русская мудрость.

Емеля, конечно, сразу побежал жениться, а я сижу на берегу, глаза на лбу ещё, ушами щёлкаю себя по щекам и думаю, о каком уроке она говорила и на что намекала. Потом-то я увидел, что колечко было не простое, к нему леска рыбацкая привязана тонюсенькая-претонюсенькая,

«Эх! Мама родная! Икра чёрная — это тысяча неродившихся рыбок, икра баклажанная — тысяча неродившихся баклажанчиков. А колечко на леске — это же для моего нового фокуса!» «Чудо чудное, диво дивное», — сказал я и с этими словами побежал в колледж к ребятам. И вот что я придумал.

Подготовка к фокусу и его демонстрация

Под скатертью на столе я положил это самое колечко с привязанной к нему длинной леской. Леску протянул по всей длине стола и опустил на пол. Сговорился с моим верным товарищем Хоттабычем — он тогда ещё был не волшебником, а безусым и безбородым юнцом — молодым огурцом. Так вот, колечко лежало в углу стола под скатертью, его конечно же не видно: другой конец лески держал молодой Хоттабыч.

Я кладу мячик на кольцо и даю команду: «По щучьему велению, по моему хотению, ступай-ка, мячик, на другой конец стола». Хоттабыч в это время тихонечко тянет на себя секретную леску, и мячик катится. В нужный момент я вновь даю команду: «По кремлёвскому хотению— замри». И Хоттабыч, следуя моим указаниям, замирает, перестаёт тянуть леску. Мячик послушно замирает, как стойкий оловянный солдатик. Теперь смело можно отдать его зрителям для проверки. А пока они разглядывают мячик, помощник «сматывает удочки» — иначе говоря, аккуратно сматывает и незаметно прячет леску в карман.

Вот так-то, о мой доверчивый и всеумеющий дружок!

Первая мораль сей басни-фокуса такова.

И мой совет тебе хочу повторить ещё раз:

Мораль вторая.

Так что не разевай варежку на чужой каравай, о доверчивый дружок. А делом, делом займись!

Мораль третья.

Не важно — что, главное — поймал, а значит, хорошее настроение не покинет больше нас с тобой. Ура-а-а!