Летом 1648 года из устья Колымы вышли в море семь кочей. Они повернули на восток и пошли вдоль берега. На каждом судне было 10–15 человек (всего – 90). Организовал экспедицию купец Федот Алексеевич Попов. Одно судно принадлежало Герасиму Анкидинову.
Предприятие было задумано как сугубо торговое: предполагалось по морю добраться до реки Анадырь, где можно добыть много ценного моржового клыка (была надежда и на пушнину). Сначала плавание проходило без особых трудностей. Однако у Большого Каменного Носа (ныне мыс Дежнёва) начался шторм. Два коча были разбиты льдами. Люди смогли высадиться на берег, но все они погибли: одни – от нападения коряков, другие от голода.
Остальные кочи буря разбросала в разные стороны. Два из них, по всей вероятности, отнесло к берегу Нового Света. Во всяком случае, позже эскимосы Аляски рассказывали, что в их стране жили бородатые голубоглазые люди; это подтвердили и находки в начале XX века остатков древних жилищ– из бревен с печами русского образца.
Другой коч – Федота Попова и Герасима Анкидинова – тоже был вынесен сильными ветрами в Тихий океан, попав на Камчатку. Перезимовав, по морю обогнули этот полуостров, но после второй зимовки частью умерли от цинги, частью были убиты туземцами.
Амстердамский бургомистр географ Н. Витсен в книге «Север и восток Тартарии» (1692) писал: «Однажды 7 судов с московскими военными спустились по этой реке [Колыме], чтобы обогнуть Ледяной Нос, называемый также Необходимый нос или выступ, но все погибли».
Последнее неверно. Сведения об этой экспедиции были получены от уцелевшего по счастливой случайности, а также благодаря уму и выносливости сборщика ясака Семена или Семейки Ивановича Дежнёва (приблизительно 1605–1672), одним из тех, кто остался в живых. Ему досталась слава первопроходца, обогнувшего северовосточную оконечность Азии, открывшего пролив между Чукоткой и Аляской.
В 1662 году в челобитной царю Алексею Михайловичу он сообщал: «И я, холоп твой, с ними, торговыми и промышленными людьми, шли морем, на шти кочах, девяносто человек; и прошед Анадырское устье, судом Божиим те наши все кочи море разбило, и… людей от того морского разбою на море потонуло и на тундре от иноземцев побитых, а иные голодною смертью померли, итого всех изгибло 64 человека».
Дежнёв оставил сообщение о мысе, который много позже стал носить его имя: «А Нос тот вышел в море гораздо далеко, а живут на нем люди чухчи добре много. Против того же Носу, на островах [Диомида] живут люди, называют их зубатыми [эскимосы], потому что пронимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных… А тот Большой Нос мы, Семейка с товарищи, знаем, потому что разбило у того Носу судно служилого человека Ярасима Онкудинова [Герасима Анкидинова] с товарищи. И мы… тех людей имали на свои суды и тех зубатых людей на острову видели ж».
Он докладывал о своем проходе в Тихий океан: «И носило меня, Семейку, после Покрова Богородицы [1 октября] всюда неволею и выбросило на берег в передний конец [то есть на юг] за Анадырь-реку. И было нас на коче всех двадцать пять человек. И пошли мы все в гору, сами путь себе не знаем, холодны и голодны, наги и босы. И шел я, бедный Семейка, с товарищи до Анадыря-реки ровно десять недель, и пали [попали] на Анадырь-реку вниз, близко моря, и рыбы добыть не могли, лесу нет. И с голоду, мы, бедные, врозь разбрелись. И вверх по Анадыре пошло двенадцать человек и ходили двадцать ден, людей и аргишниц [оленьих упряжек], дорог иноземских не видали и воротились назад и, не дошед, за три дня, днища [одного дня пути] до стану, обночевались, почали в снегу ямы копать».
В устье реки Анадырь они заложили острог.
Дежнёву принадлежит первое описание Чукотки: «Тот нос вышел в море гораздо далеко. А живут на нем чукчи добре много. А против того носу на островах живут люди, называют их зубатыми, потому что пронимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных. А лежит тот нос промеж сивер на полуношник, а с русскую сторону носа признана вышла речка, становье тут у чукоч делано, что башни из кости китовой, а нос поворачивает кругом к Анадырь-реке… А река Анадырь не лесна и соболей по ней мало… а иного черного лесу нет никакого, кроме березнику и осиннику… от берегов лесу не широко, все тундра да камень».
Тем временем из Нижне-Колымска был направлен на юго-восток, к морю отряд под командованием Семена Моторы. На «захребетной реке Анадырь» он соединился с группой Семейки (Семена) Дежнёва. Они собирали с местных жителей – юкагиров – ясак и «приводили их под высокую царскую руку». По тому же маршруту двинулся отряд Михаила Стадухина, который тоже требовал от юкагиров дань, чем вызвал их недовольство. Этому отряду приходилось вступать в стычки с туземцами. При встрече с Дежнёвым Стадухин проявил свой крутой нрав и жадность. Дальше их пути разошлись.
В поисках «моржового зуба» Дежнёву в конце концов улыбнулась удача. В 1652 году он нашел на отлогом морском берегу огромную залежь ископаемых клыков моржей, всего, как сообщил один казак, более двухсот пудов.
Дежнёв несколько раз ездил из Якутска в Москву, отвозя пушнину и моржовую кость. Его щедро наградили и произвели в атаманы. Умер он в Москве.
