В категории материалов: 100
Показано материалов: 1-30
 Мыслящий
человек постоянно оценивает и отбирает.
Из океана книг ему необходимо отобрать для прочтения самые, самые...
Самые
нужные, необходимые и, конечно же, самые талантливые. |
 Библия
по праву считается Книгой Книг Она неизменно занимает 1-е место в мире
по
чтимости и читаемости, общим тиражам, частоте издаваемости и переводам
на
другие языки О значении ее для верующих христиан вообще говорить не
приходится. |
 Коран
—
одна из самых боговдохновенных и поэтических книг человечества. Ощутить
это в
полной мере можно, естественно, лишь прочитав ее в подлиннике — на
арабском
языке.
|
 Талмуд —
священная религиозная книга еврейского народа и иудейского
вероисповедания —
известна остальному миру прежде всего своим невероятным многотомным
объемом,
схоластичностью содержания, книжной ученостью и малопригод-ностью для
легкого чтения.
|
 Ригведа
— первая по значимости, самая обширная и наиболее знаменитая книга
ведийского
канона, уходящего своими корнями в глубокую древность и по-прежнему
почитаемого
в современном индуизме как Божественное Слово.
|
 Священная
книга
древних иранцев — младшая сестра Ригведы. У них общий источник
происхождения, сходное мировоззрение, общие Боги (например, Митра), но
судьбе
былс угодно развести их идеологически.
|
 Полная
версия буддийского канона «Типитака» («Три корзины [закона]»),
написанного в I
веке до н.э. на языке пали, содержит сведения на все случаи жизни.
|
 Лао-цзы
считал, что человек должен жить в уединении и чуждаться славы. Сам же
он,
прежде чем стать отшельником, служил хранителем архива императорского
двора.
Однажды его посетил другой величайший китайский мудрец — Конфуций, и
между ними
состоялась галантная и глубокомысленная беседа. |
 Для
всего
мира Конфуций — почти что символ Китая, для самих китайцев — больше чем
символ. Неспроста во времена пресловутой «культурной революции» с
Конфуцием
боролись, как с живым врагом, не колеблясь вовлекали многомиллионные
массы в
изнурительную (и надо добавить — абсолютно безрезультатную) кампанию по
разоблачению «чуждого элемента» и истерично призывали разбить «собачьи
головы»
тех, кого заподозрили в симпатиях к великому соотечественнику. |
 Не
так уж
много на свете ученых и писателей, кто заслужи бы звание «отца». Геродот
— из
числа этих немногих. С легко руки Цицерона ему было присвоено имя «отец
истории», таковым он остался до наших дней. Других нет. И, видим больше
не
будет. |
 О жизни
Тацита нет никаких достоверных сведений. Дата его рождения и смерти
устанавливается приблизительно и по косвенным данным (известно, с кем он
общался и состоял в переписке, например, со своим близким другом Плинием
Младшим, от которого сохранилось обширное эпистолярное наследие).
Никаких
изображений Тацита до нас также не дошло. |
 Имя
этого древнегреческого писателя давно уже стало нарицательным.
Существует серия
книг с названиями: «Школьный Плутарх», «Новый Плутарх» и т.д. Это когда
речь
идет о биографиях замечательных людей, избранных по какому-либо
принципу, а
весь цикл связан какой-либо стержневой идеей. |
 Платон
—
не собственное имя великого философа, а прозвище, данное ему за широкий
лоб.
Родителями же он был наречен Аристоклом Человечеству невероятно повезло:
если
от других знаменитых античных мыслителей — Фалеса, Анаксимандра,
Гераклита,
Эмпедокла, Левкиппа, Демокрита и других — до наших дней не дошло ни
одного
полного произведения, а лишь незначительные фрагменты, — то практически
все
наследие Платона уцелело. |
 Самое
удивительное, что Аристотель книги под таким названием, обессмертившим
великого
философа и науку, которую он представлял, никогда не писал и даже не
подозревал
о существовании подобного слова. Парадокс истории! |
 Евклид,
пожалуй,
единственный великий ученый, который ни при жизни, ни после смерти не
подвергался критике, травле или инсинуациям. Он одинаково чтился
представителями любых, даже самых непримиримых между собой направлений —
ив
математике, и в естествознании, и в философии. |
 Грандиозный,
энциклопедический по сути своей, труд древнеримского
ученого Кая Плиния Секунда Старшего (23—79 год до н.э.) является
вершиной
античной культуры. Плиний поставил себе вполне осознанно почти
фантастическую
задачу: изучить все книги мира, отобрать из них наиболее информативнее,
сжать
до предела имеющиеся в них сведения, и систематически все это компактно
изложить для обучения грядущих поколений, чтобы они не теряли времени на
повторы и «вторичные» книги. |
 Автор
наиболее
яркой и значительной книги во всей древ-неримской литературе жил, по
всей видимости, в первой половине I века до н.э. Вот и все, что мы о нем
знаем.
Полное его имя Тит Лукреций Кар. Недостоверные вести сообщают, что
родился он в
98 году до н.э., а кончил жизнь самоубийством в 55 году до н.э. |
 Был
такой
император: жил счастливо, не злоупотреблял никакими излишествами, имел
крепкую семью, возлагал большие надежды на сына-наследника, укреплял
границы
Римской империи, не без успеха участвовал в непрерывных войнах и отражал
натиск
варваров, умер неожиданно в походе неподалеку от современной Вены. |
 Аниций
Манлий
Торкват Северин Боэций — «последний римлянин» — родился на самом деле
через четыре года после величайшего события в мировой истории — падения
Западной Римской империи. Произошло это удивительно прозаично, в 476
году. |
 Вот уже
более четырех веков небольшой трактат флорентийского мыслителя, как
магнит,
притягивает властителей и политиков всех мастей и калибров. Книга
одинаково
интересна сторонникам монархии и республики, жестокосердным деспотам и
мягкотелым либералам, профессионалам и дилетантам, демократам,
патриотам,
космополитам и вообще — всем кому угодно. |
 Историю
человеческой цивилизации можно разделить на две неравные части — до этой
книги
и после. Поставив в центр планетной системы Солнце, земной разум
совершил самый
большой переворот в понимании Вселенной и места человека в ней. |
 По
существу
вся история мировой астрономии и космологии делится на две не равные
по времени части — до и после изобретения телескопа. Революционному
внедрению
последнего в науку и практику мир обязан Галилео Галилею. Он не был
изобретателем «небозрительной трубы». |
 Сколько
же
людей мечтало во все времена о том, чтобы сделать мир лучше, а человека
превратить в гармонически целое и совершенное существо. Эти мечты,
облаченные в
философскую беллетристику, составили имя многим чудакам-гениям и даже —
безумцам, как окрестил их Беранже в известном стихотворении именно с
таким
названием. |
 С
Фрэнсиса Бэкона начинает отсчет европейская философия Нового времени. В
определенной и вполне закономерной мере он даже стал ее символом.
Родоначальником — точно. Для философии Бэкон — примерно то же, что
Коперник и
Галилей для астрономии и естествознания. |
 Жизнь и
деятельность Гоббса совпали с одной из первых европейских смут —
Английской
революцией XVII века, когда человеческие головы ценили не более
капустного
кочана и секли, как кочерыжки, бесстрастно и нещадно. |
 «Рассуждение о методе» не похоже на традиционные философские
трактаты
еще и потому, что в качестве подкрепления метафизическим выводам и
озарениям
здесь помещены результаты трех совершенно конкретных исследований в
различных
областях знания. |
Задумчивый еврей из Амстердама с утонченными чертами лица и
миндалевидными глазами — Спиноза — внешне производил впечатление
совершенно
бесстрастного отшельника. В действительности же это был человек
величайших
страстей и невероятной силы воли.
|
 Книга
Ньютона
— беспримерная и недосягаемая вершина теоретической мысли. В истории
развития науки до сих пор не было ничего подобного. Сформулированные в
ней
выводы явились фундаментальной базой и для промышленной революции, и для
последовавшими за ней — научно-технической и космической. |
 Из
авторов XVIII века книга «Богатство народов» оказалась самой
значительной и
влиятельной в грядущих веках и десятилетиях. Все помнят, что Евгений
Онегин
«...читал Адама Смита и был глубокий эконом...». Полное же название
этого
великого экономического труда может произнести один из двадцати, имеющих
высшее
образование; а фактов из биографии автора не знает практически никто. |
 Жизнь
Канта
бедна яркими событиями. Он родился и умер в Кенигсберге (нынешнем
Калининграде), прожив 80 лет. Около трех лет даже считался российским
подданным
— после того как русские полки в ходе Семилетней войны вступили в
Кенигсберг, а
Восточная Пруссия была в первый раз (тогда еще временно) присоединена к
России.
|
|
