Прославлены восходители на высочайшие вершины мира. В отличие от них, о «нисходителях» до предельных глубин океана пишут редко и скупо. И это понятно: в таких случаях нет захватывающих воображение событий и приключений, нет спортивных достижений.
Подстерегающие акванавтов опасности связаны прежде всего с отказом техники или дефектами глубоководных аппаратов, из-за чего чудовищное давление может смять их, как пустой бумажный пакет. Не исключено, что они могут завязнуть на дне, попасть в подводный гигантский оползень или мутьевой поток.
15 августа 1934 года американцы В. Биб и О. Бартон достигли глубины 1000 м, находясь в чугунном орехе – батисфере (от греческих слов «глубина» и «шар»). У них было два кислородных баллона. Этот шар диаметром 1,38 м был подвешен на стальном тросе. Вести наблюдения в таких условиях неудобно и небезопасно. Трос мог лопнуть при качке судна от резких рывков и перегрузок, обрекая акванавтов на смерть от удушья.
Швейцарский физик Огюст Пикар (1884–1962), совершивший в 1931 и 1932 годах на стратостате собственной конструкции рекордные полеты в стратосферу до 15 780, азатемдо 16 370 м, захотел реализовать другую свою мечту: свободно плавать на больших глубинах в аппарате, который он назвал батискафом («скаф» по-гречески судно).
На глубине 4 км давление на каждый квадратный метр поверхности аппарата составляет 4 тысячи тонн. С учетом коэффициента безопасности 1,5, величина возрастает до 6 000 т. По мысли Пикара, батискаф должен быть не только прочным, но и легче воды, чтобы в случае аварии мог свободно всплыть. При такой конструкции возникало немало технических трудностей. В частности, требовался поплавок с жидкостью легче воды и балласт, который можно сбросить для всплытия.
Для реализации проекта требовались научно-технические исследования и значительные затраты. Пикар обратился за поддержкой к королю Бельгии и Национальному Бельгийскому фонду (в то время эта страна была одной из наиболее промышленно развитых стран мира).
Директор фонда оказался отличным организатором. В комиссии по естественным наукам он задал вопрос: представляет ли интерес для биологов погружение человека на большие глубины? Ответ был утвердительным. Затем он выступил в комиссии по технике и сказал: данный проект имеет большое значение для биологии, но можно ли его осуществить технически? Инженеры ответили – «да». Наконец, выступив на финансовой комиссии, директор фонда заявил: проект важен в научном плане и технически осуществим; можно ли его финансировать во славу Бельгии?
Получив необходимые средства, О. Пикар приступил к работе. Поплавок решено было заполнить бензином. Морская вода сможет входить в него снизу, и поэтому давление внутри него снаружи будет всегда одинаково. С помощью клапана можно стравливать бензин при погружении.
Но как сбрасывать балласт, чтобы устройство было абсолютно надежно? Пикар нашел остроумное решение. Балластом должна служить железная дробь, засыпанная в воронкообразный бункер. Ее удерживают с помощью электромагнита. При аварии в электросети балласт упадет на дно и батискаф всплывет. В качестве иллюминаторов использовали недавно изобретенный прозрачный и прочный органический материал плексиглас.
Строительство батискафа задержала Вторая мировая война. Реализовать проект погружения помог изобретатель акваланга капитан-лейтенант французского флота Жак-Ив Кусто. При участии французских ВМФ и не без дополнительных проблем в октябре 1948 года успешно прошло пробное погружение. Затем последовали другие испытания и погружения на сравнительно небольшие глубины.
Новый батискаф Пикара «Триест» был уже финансирован швейцарцами. На нем в конце сентября 1953 года Огюст Пикар с сыном Жаком опустились на рекордную глубину 3150 м. Теперь с «Триеста» начались глубоководные исследования, киносъемки, одна из которых едва не закончилась трагедией. На глубине 650 м, когда акванавты Жак Пикар с инженером де Сантисом включили киноаппаратуру, загорелась изоляция. От удушливых газов акванавты стали задыхаться. Тотчас сбросив аварийный балласт, они быстро всплыли.
Позже при одной из посадок на крутой склон подводного каньона «Триест» вызвал обвал. Оказалось, что для этого необходима сравнительно небольшая пригрузка (под водой батискаф весит всего десяток кг). Это важное открытие, позволяющее понять, как могут возникать мощные подводные мутьевые потоки или обрушения склонов, способные вызвать цунами. Наиболее успешно проходили исследования с батискафа причудливых обитателей вечного мрака морских пучин.
Теперь Жак Пикар мечтал опуститься на предельную глубину. Для этого с 1959 года стали разрабатывать проект «Нектон» (по названию свободно плавающих морских животных). В этом принимали участие ВМФ США. Выбрали место: котловину «Челленджер» (в часть английского океанографического судна) в Марианской впадине.
Американцы хотели, чтобы пилотировали батискаф их соотечественники. Тогда достижение будет принадлежать США Жак Пикар категорически возражал. Он доказал свою точку зрения: его право участвовать во всех погружениях предусматривал контракт с американской стороной.
Утром 23 января 1960 года Жак Пикар и Дон Уолш начали погружение. До 160 м аппарат временами останавливался или даже подскакивал из-за разной плотности и температуры воды или из-за внутренних волн. Затем спуск пошел плавно со скоростью лифта: 1 м в секунду.
Они прошли рекордную глубину, на которой побывали недавно: 7026 м. «Теперь на каждый из иллюминаторов батискафа давило уже более одного миллиона килограммов воды», – писал Жак Пикар. Он опасался посадки на склон. Они так волновались, что почти не вели наблюдений.
В 13 часов 6 минут после почти шестичасового спуска – плавная посадка на грунт. Глубина 10 916 м. Давление в 1150 атмосфер. Гондола выдержала сжатие столба воды весом более 170 000 тонн!
«Однако сенсацией дня было не успешное погружение – в таком исходе мы были уверены, – вспоминал Жак Пикар, – не то, что мы дошли до самого дна, и не то, что это дно оказалось светлым, плоским, ровным, покрытым толстым слоем из миллиардов диатомовых частиц, падающих дождем с поверхности, и даже не так красивая темно-красная креветка, которая прошла перед нашими глазами, и не выполненные нами работы (за течениями, температурой и особенно радиоактивностью). Нет, таким чудом определенно была та рыба, та настоящая рыба самого обычного вида, которая в мгновение ока представила доказательство возможности обитания высокоразвитых организмов на дне самых глубоких океанских впадин».
Действительно, удивительное открытие! Хотя невольно вспоминаешь: на каждого из нас давит примерно 15 тонн атмосферы, а мы этого даже не замечаем. Вот что означает привычная среда обитания, с которой составляешь единое целое.
В связи с рекордным погружением следует обратить внимание на один важный факт: характер глубоководных океанских впадин. Согласно так называемой глобальной тектонике плит, в зонах на окраине Тихого океана под земную кору континентального типа погружаются океанические плиты. И тогда на контакте этих глобальных форм должно происходить чудовищное сдавливание.
А здесь ровная гладкая поверхность и, как показали дальнейшие ис – следования, – зоны растяжения, а не сжатия! Казалось бы, нанесен сокрушительный удар популярной ныне гипотезе. Однако ее по-прежнему пропагандируют в учебниках, популярных и даже научных сочинениях, телепрограммах. Выходит, замечательными фактами, добытыми с огромным трудом исследователями, теоретики способны пренебрегать (или не удосуживаются их узнать, понять и принять к сведению).
