Первое значительное продвижение к Северному полюсу было совершено на «Фраме» величайшим исследователем Арктики Фритьофом Нансеном (1861–1930). Хотя и до Нансена было немало сделано смелых попыток открыть Северо-восточный и Северо-западный пути к Берингову проливу и немало кораблей плавало у берегов арктических архипелагов, все же никто не решался углубиться в полярные льды или пройти по ним далеко к северу.

Когда Нансен приступил к своему великому делу, ему было всего тридцать два года, но он уже в течение девяти лет вынашивал план экспедиции на Северный полюс.

Фритьоф Нансен вырос в Осло (в то время Христиания), учился в университете, изучал зоологию и совершенствовался на знаменитой океанографической станции в Неаполе. Он был высоким, сильным человеком, с открытым лицом, страстным спортсменом. Свою арктическую карьеру он начал, еще будучи студентом. В 1882 году он отправился в Гренландию на зверобойном судне «Викинг». Затем в 1888 году он в сопровождении Отто Свердрупа, впоследствии капитана «Фрама» и заместителя Нансена в его большой экспедиции, впервые пересек по льдам Гренландию.

Пожалуй, самым ценным результатом гренландского похода было то, что он выявил замечательное самообладание, выносливость и талант Нансена как руководителя и как ученого. Время зимовки в гренландском селении Годтхоба Нансен использовал для изучения местного эскимосского населения. Свои наблюдения он изложил в книге «Жизнь эскимосов».

Вскоре по возвращении в Европу Нансен начал готовиться к экспедиции на Северный полюс. Его план исследования полюса был совершенно необычен, и ему пришлось выдержать немалую борьбу за него. Вкратце план состоял в том, чтобы построить корабль, провести его Северо-восточным проходом вдоль берегов Сибири дальше мыса Челюскин, дать кораблю вмерзнуть в ледяное поле и предоставить дрейфовать вместе со льдами к Северному полюсу. Не надеясь, что корабль пройдет через самый полюс, Нансен предполагал покинуть его, когда он будет в самой северной точке, и дойти до полюса пешком. Не рассчитывая на обратном пути найти свой корабль, он думал вернуться по льду на Шпицберген и там сесть на какое-либо другое судно.

Большинству полярных исследователей того времени этот план показался невероятной бессмыслицей. Когда он был впервые предложен, его объявили «прекрасно разработанным планом самоубийства». Все считали, что в полярном плавании судно должно держаться близ берега Никто не верил, что можно построить корабль, который в состоянии выдержать колоссальное давление арктических льдов. Кроме того, океанографы сомневались в существовании полярного течения, в которое так верил Нансен. Но, несмотря на все насмешки, он после тщательного изучения вопроса смело защищал свой план и даже поехал в Англию, чтобы сделать о нем доклад в Королевском географическом обществе и встретиться лицом к лицу со своими критиками.

Свой план Нансен основывал на внимательных наблюдениях и тщательных выводах. Кроме того, он сумел извлечь уроки из неудач других исследователей и в частности из трагедии Де-Лонга, описанной нами выше.

Дальнейшее подтверждение своим расчетам будущий великий исследователь Северного полюса нашел в изучении плавника, из которого гренландские эскимосы строят свои каноэ. Тщательное исследование этого плавника показало, что он приплывает из Сибири.

Льдины, откалывавшиеся от ледяного поля, нередко приносили к берегам Гренландии примерзшие куски грязи. Изучение этой грязи, песка и находившихся в них микроскопических животных показало, что они были вынесены к морю великими сибирскими реками. Были также и другие веские данные, подтверждавшие предположения Нансена о ветрах и течениях. Терпеливо и внимательно распутывая клубок научных предположений, Нансен создал свою теорию полярного течения и свой план арктической экспедиции.

Несмотря на то, что иностранные ученые зло критиковали план Нансена, норвежцы верили в него. Но для приведения плана в исполнение нужны были деньги. Наконец-то три четверти средств, необходимых для экспедиции, выделил норвежский парламент, немного помог король Оскар, некоторую сумму прислал из Швеции барон Диксон, а недостающие средства были собраны по подписке. Кроме того, значительную сумму прислало Английское Королевское географическое общество. Нансен занялся постройкой и снаряжением корабля, и в этом ему оказал большую помощь талантливый конструктор-строитель Колин Архер. Надо было подобрать подходящих людей и оборудование. От спутников Нансена требовались не только физическая сила и выносливость, но и технические знания.

Нансен тщательно подготовил оборудование экспедиции и заранее составил расписание научных работ. В результате в течение всего путешествия велись разнообразные научные исследования, и даже во время дрейфа не прекращались промеры глубин Ледовитого океана. Впоследствии эти труды послужили доказательством того, что район Северного полюса является глубоким морем и что существование там материка или больших островов маловероятно.

Экспедиция выехала в июне 1893 года. «Фрам» был хорошо приспособлен для плавания во льдах. Но на открытой воде его сильно качало, так что первая часть пути причинила команде много неудобств. Кроме того, так как корабль был очень нагружен, его постоянно заливало волнами. Погода и ледовые условия оказались хуже, чем при плавании Норденшельда на «Веге». И все же, несмотря на все это, Нансен обогнул мыс Челюскин, продвинулся на восток от него и 22 сентября 1893 года у 78°50 северной широты и 133°37 восточной долготы завел «Фрам» во льды и дал ему вмерзнуть. «Фрам» прекрасно выдерживал давление льдов. Когда оно усиливалось, корабль вытеснялся кверху; когда оно ослабевало, он садился своим плоским килем на воду. Со страшным грохотом и треском, похожим на артиллерийскую канонаду, льдины стискивали корпус судна. Внутри корабля стоял невыносимый шум. Сдавливание продолжалось по нескольку недель подряд. Судно поднималось и вновь опускалось. Такая качка чувствовалась особенно сильно в периоды высоких приливов. Иногда «Фрам» менял свое положение несколько раз в сутки. Люди постепенно привыкли к шуму, и будничная жизнь пошла своим чередом. Наконец страшные льды сомкнулись под кораблем, и он спокойно лег на ледяную постель. Нансен доказал правильность первой части своего плана.

Сначала «Фрам» двигался вперед, на север, но немного западнее, чем предсказывал Нансен. Затем начались недели шторма, и корабль относило все дальше и дальше назад, на восток. Определения широты и промеры глубин показывали, что «Фрам» приближается к Азиатскому материку. Из дневника Нансена видно, что, хотя он и продолжал верить в правильность своей основной теории, все же в такие дни у него нередко бывали моменты сомнения и разочарования. Наконец, «Фрам» медленно взял курс на северо-запад. Торопиться было некуда: путешественники рассчитали свои запасы на несколько лет. Нансен доказал правильность и второй части своего плана.

Дрейф продолжался полтора года. Нансен был уверен в том, что судно в безопасности и что оно постепенно продвигается вперед. Но вместе с тем было ясно, что оно не пройдет через полюс. 14 марта 1895 года корабль находился у 84° северной широты и 10°55 восточной долготы. Нансен попрощался с «Фрамом» и командой и вдвоем с моряком Иоганесом двинулся на штурм полюса. Это было первое путешествие по безбрежному ледяному морю, медленно дрейфовавшему по водам Северного Ледовитого океана Покинутое командиром судно также продолжало дрейфовать.

Нансен не надеялся найти обратный путь к «Фраму». Он не рассчитывал до возвращения в Норвегию вновь увидеть свой корабль и не верил, что между ним и полюсом лежит какая-либо земля. Он рассчитывал, что возвращаясь назад с полюса, попадет на Шпицберген. У Нансена и Иоганеса были двое нарт с тщательно подобранными собачьими упряжками. На каждых нартах лежал эскимосский каяк, в каяках находились продукты и снаряжение. Путь по льду был очень тяжелым. К 8 апреля они достигли 86° 14 северной широты. Это была самая северная точка, когда-либо до того времени достигнутая человеком. Но, наконец, настал момент, когда они, не достигнув полюса, решили повернуть назад и взять курс на землю Франца-Иосифа. Их припасы быстро таяли. Пищу приходилось добывать охотой на тюленей и белых медведей.

Был период, когда ни одно животное не попадалось на пути, и путешественники брели голодные. Достигнув открытой воды, они связали каяки вместе и пересели в них, а нарты пустили плыть за бортом. Продвигались они вперед с помощью весел и парусов.

Однажды на исследователей напало стадо моржей, и они едва не погибли. В другой раз при переправе через разводья к Иогансену подкрался белый медведь и сшиб его с ног.

Нансен вовремя успел выхватить ружье и, убив зверя, спас своего товарища. Был еще один опасный момент, когда веревки, связывавшие лодки, порвались и каяки стало ветром относить в разные стороны. Нансен прыгнул в ледяную воду, поймал конец и притянул лодки друг к другу.

После разных злоключений оба исследователя достигли группы неизвестных им мелких островов. На самом большом из них они провели всю зиму в хижине, наполовину вырытой в земле, наполовину сложенной из камня. Питались они медвежьим мясом.

Весной путешественники, миновав ряд островов, прошли на юг и встретились с Фредериком Джексоном, участником другой полярной экспедиции. Нансена и его спутника едва можно было узнать: они обросли бородами, одежда износилась и покрылась слоем грязи и жира, лица обветрились и закоптились от сальных коптилок.

Джексон привез письма от норвежского правительства и от жены Нансена. За два года это была первая весточка с родины. О судьбе «Фрама» Джексон ничего не знал.

На судне Джексона путешественники в августе прибыли в Вардэ, порт в северной Норвегии. Можно себе представить радость Нансена и Иогансена, когда они через несколько дней узнали, что «Фрам» находится в другом норвежском порту. Оба путешественника пересели на свой корабль, и экспедиция в полном составе вернулась домой.

Оказалось, что после ухода Нансена «Фрам» продолжал дрейфовать на северо-запад и достиг 85°57 северной широты. Дальше пак повернул на юго-запад, как это и было предсказано Нансеном. К северу от Шпицбергена Свердрупу благополучно удалось освободить корабль из ледового плена.

Нансен был не только великим путешественником, он был и крупным ученым, внесшим много ценного в изучение океанографии вообще и Ледовитого океана в частности. В то же время он проявлял большой интерес к зоологии и антропологии.

Нансен соединял в себе черты великого исследователя и путешественника, ученого и общественного деятеля. Занявшись к концу жизни общественной деятельностью, он внес в нее то же мужество, туже честность, ту же страстность, которые сделали его великим путешественником.