 Петр Могила относится к тем личностям,
чьи имена символизируют обновление народа и приобретают общенациональное
значение. У истоков прославленной далеко за пределами Украины
Киево-Могилянской академии наряду с другими культурными деятелями
XVII в. стоит и Петр Симеонович Могила. Огромную роль сыграл П. Могила и
в обновлении православного богословия, остававшегося почти без
изменений, в средневековом своем состоянии, в течение многих столетий.
Старшие современники П. Могилы, прежде
всего Иов Борецкий и Мелетий Смотрицкий, осознали необходимость синтеза
православной духовности с достижениями западной культуры. Но именно ему
принадлежит честь первого и в целом удачного построения системы
восточнохристианской теологии на рационально-логических основах. Он
сумел использовать достижения католической теологии, ни в чем
существенном не уступив ей.
Петр Могила родился 21 (30) декабря, за
другими данными — 31 декабря (10 января 1597 г.) 1596 г. в
аристократической валашско-молдавской православной семье Мовил. Значение
этого слова не только созвучно, но и по смыслу соответствует
украинскому «могила», что означает высокую надмогильную насыпь — курган.
Его отец Симеон в 1601–1606 гг. был князем придунайской Валахии, а
затем занимал престол Молдовского княжества. Он был в родстве со
знатными польскими и украинскими княжескими династиями Потоцких,
Вишневецких, Корецких и др. Будучи сторонником православия, материально
поддерживал Львовское братство.
В то время Валахия и Молдавия были
вассалами могущественной Османской империи. Турки не особенно притесняли
православную церковь, однако ревностно следили за лояльностью по
отношению к султану местных правителей. А те, в свою очередь, тяготились
зависимостью от Стамбула и часто пытались заручиться поддержкой
соседних стран, прежде всего Речи Посполитой, находившейся в начале
XVII в. в апогее славы.
После гибели отца, в 1607 г. Петр с
матерью вынужден был бежать в Польшу. Молодого княжича отдали на
обучение во Львовскую братскую школу, которую некогда так щедро одаривал
его отец. По окончании школы около 1612 г. Петр отправился продолжать
образование в университетах Польши, Франции и др. Распространено в
литературе мнение о его учебе в Сорбонне и о общем с Р. Декартом
учителе.
По возвращении в Польско-Литовское
государство, высокообразованный, энергичный и честолюбивый П. Могила
становится офицером королевских войск и, несмотря на православное
вероисповедание, оказывается под покровительством коронного гетмана
С. Жолкевского. Он мечтает о воинской славе и участвует в жестоких
сражениях с турками на Цецорских полях в 1620 г. (где погиб
С. Жолкевский) и под Хотином в 1621 г. (где получил смертельные раны
гетман запорожских казаков П. Сагайдачный). За проявленное мужество и
ввиду выдающихся личных качеств, король Сигизмунд III даже намеревался
поставить П. Могилу князем в Молдавии. Однако, несмотря на то, что
турецкий натиск удалось сдержать, это княжество осталось под властью
Османской империи.
Именно в боях под Хотином П. Могила
сблизился с П. Сагайдачным и другими казачьими предводителями, вскоре
тесные отношения сложились у него и с восстановленной православной
иерархией Киевской митрополии во главе с Иовом Борецким. Начиная с
1622 г. П. Могила становится в Киеве частым гостем и приобретает в его
окрестностях несколько поместий с явным намерением связать свою
дальнейшую жизнь с этим древним центром православия.
В судьбе П. Могилы назревают
решительные перемены. Он отходит от варшавского двора и увольняется со
столь блестяще начатой военной службы. Более того, под влиянием
И. Борецкого П. Могила неожиданно для своих друзей в тридцатилетием
возрасте принимает монашество и уже в 1627 г. избирается архимандритом
Киево-Печерской лавры — наиболее авторитетного во всех
восточнославянских землях монастыря.
Своим быстрым избранием на столь
высокий пост едва принявший постриг П. Могила во многом был обязан
поддержке И. Борецкого, имевшего большое влияние на лаврскую братию, а
также уважительному отношению к нему шляхты Киевского воеводства. В
конце того же года кандидатуру П. Могилы утвердил и король
Сигизмунд III.
С того времени П. Могила становится
одной из ведущих фигур украинской церковной, политической и культурной
жизни Украины. Он разворачивает широкую издательскую деятельность
лаврской типографии и организовывает осуждение украинско-белорусским
духовенством «Апологии» М. Смотрицкого за его попытку компромисса с
католицизмом. Однако это не означало, что он подобно Ивану Вишенскому
встал на позиции неприятия западной культуры. Как раз наоборот, в
православной среде П. Могила выступал лидером тех, кто понимал
необходимость обновления православия, однако без принципиальных уступок
папскому престолу.
В 1631 г. стараниями П. Могилы при
лавре, по образцу иезуитских коллегиумов, была создана православная
школа. Сам архимандрит так определял задачи этой школы: «лишь бы
молодежь в настоящей набожности, в обычаях добрых и в науках свободных
научена была». П. Могила заранее побеспокоился об опытных
преподавателях. Подобрав группу способных молодых людей, он на
собственные средства отправил их на обучение за границу.
Ведущими учителями лаврской школы,
которая уже в первый год своей работы имела более сотни учеников, были
воспитанники Киевской братской школы — поэт и профессор риторики
Софроний Почасский, магистр грамматики Ивашкевич, а также приглашенные в
Киев известные Львовские ученые Сильвестр Косив, Исайя
Трофимович-Козловский, Атанасий Кальнофойский и др. Важную роль для
дальнейшего развития украинской культуры сыграло привлечение П. Могилой к
научно-просветительской деятельности Иннокентия Гизеля, принявшего в
лавре монашеский постриг.
На Пасху 1632 г. архимандриту от
слушателей школы был преподнесен «Евхаристион, или признательность Петру
Могиле», в котором говорилось, что школа «восемь наук освободительных» в
себе имеет. Такие «корни умиления», как грамматика, «учит словам и
языку», риторика — «словам и умелому произношению», диалектика — «умному
в вещах познанию», арифметика — «счету», музыка — «пению», геометрия —
«земли разделению», астрономия — «движению небесному», теология —
«божественным вещам». Такая система образования в целом соответствовала
учебным программам иезуитских коллегиумов, которые П. Могиле были хорошо
известны.
Учреждение П. Могилой лаврской школы
параллельно со школой братской (в Киеве на Подоле) отражало непростую
ситуацию, которая сложилась в украинском православии после смерти в
1631 г. митрополита И. Борецкого. В последние годы его жизни обострились
отношения между двумя лагерями в церкви: консервативным, принципиально
не принимавшим никаких нововведений, и либеральным, понимавшим
необходимость распространения образования европейского образца. При
решительной поддержке ненавидевших унию казаков митрополитом был сперва
избран непримиримый враг католицизма Исайя Копинский, не скрывавший
своей промосковской ориентации. Но с таким избранием не могло
примириться польское правительство.
Однако вместе с И. Копинским на
руководство Киевской митрополией претендовал близкий к И. Борецкому,
лояльный к властям Речи Посполитой и способный на компромиссные решения
П. Могила, авторитет и влияние которого быстро возрастали. Его
поддерживал и хорошо с ним знакомый с молодых лет королевич Владислав,
сын умершего в апреле 1632 г. короля Сигизмунда III, относившийся к
православию более толерантно, чем его отец.
Соперничество между двумя амбициозными
церковными лидерами грозило перекинуться и на подчиненные им две школы
(братскую и лаврскую). Чтобы не допустить этого, киевское братство
обратилось к П. Могиле с предложением относительно объединения школ на
базе братской, но с признанием архимандрита Печерского монастыря ее
«пожизненным охранником и наставником». За объединение школ решительно
выступал и И. Копинский, а также тогдашний гетман Запорожской Сечи Иван
Петрижицкий. Последний в «Письме воинском» в марте 1632 г. просил об
этом лаврского архимандрита, обещая со стороны запорожских казаков
«твердо защищать» предполагавшуюся объединенную коллегию.
Идя навстречу киевским братчикам и
запорожским казакам, П. Могила летом 1632 г. провел объединение лаврской
и киево-подольской школ, получившее название Киево-Могилянской
коллегии. Находилась коллегия в центре Подола, в то время наиболее
густонаселенного района Киева, при Братском Богоявленском монастыре.
Первым ее ректором был назначен И. Трофимович-Козловский, а префектом
(заместителем ректора) — С. Косив. Ее интеллектуальный уровень и
материальное обеспечение, как и количество учеников, по сравнению со
школами, на базе которых коллегия образовалась, значительно возросли.
При Братском монастыре были возведены учебные строения и сиротский дом.
В коллегии обучались 11 лет по трем
уровням: низшему (4 года), среднему (3 года) и высшему (4 года).
Основными теоретическими авторитетами, в соответствии с
неосхоластической ориентацией учебных заведений католических стран того
времени, были Аристотель и Фома Аквинский. Латынью ученики в
совершенстве овладевали еще в начальных классах, поскольку далее
образование велось на латинском языке. Коллегия отвечала стандартам лучших
католических академий Речи Посполитой (Краковской, Виленской,
Познанской). Здесь изучались церковнославянский, латинский, греческий,
польской языки и тогдашний книжный староукраинский, а также традиционные
для западноевропейской образовательной системы «семь свободных наук»,
которые делились на «тривиум» (грамматика, поэтика и риторика) и
«квадриум» (арифметика, геометрия, философия и музыка). В неофициальных
документах высшие польские чиновники часто называли Киево-Могилянскую
коллегию академией.
Но, в отличие от католических академий,
эта коллегия не имела разрешения на преподавание теологии, что было
необходимо для официального признания ее в качестве академии. Польская
власть решительно, хотя и без особого успеха, препятствовала развитию
православного богословия на украинско-белорусских землях. Но фактически
богословие читалось в братской школе еще со времени ее учреждения
И. Борецким. В рамках философских курсов богословские предметы
преподавались и в созданной П. Могилой коллегии. Однако официальный
запрет на преподавание теологических курсов формально преодолен не был.
Как и западные университеты,
Киево-Могилянская коллегия выступала в роли основателя и куратора
средних (братских) школ в других городах Украины. Так, в 1636 г.
П. Могила (уже в качестве митрополита) благословил школу, созданную
Кременецким братством, в 1638 — школу в Виннице, а в следующем году — в
городке Гоще на Волыни. По его инициативе Славяно-греко-латинская
академия была в 1640 г. основана в Молдавии — в ее тогдашней столице
Яссах. Параллельно был качественно поднят уровень образования в
церковноприходских школах, открытых почти при каждом храме. Благодаря
этой кропотливой работе к середине XVII в., по свидетельствам
иностранных путешественников, в Украине (в «стране казаков») практически
все мужчины и большинство женщин были грамотными.
Но в 1632 г. между Исайей Копинским и
Петром Могилой развернулась борьба за главенство в Киевской митрополии.
Более осторожному и рассудительному, к тому же имевшему влиятельных
друзей в Варшаве, молдавскому княжичу удалось в ней победить. Решающую
роль сыграло то обстоятельство, что его поддержал патриарх
Константинополя. И. Копинский подчинился решению вселенского
первосвященника и, будучи монахом и строгим аскетом, перешел к
Киево-Печерскую лавру. Спустя два года, после официального отказа от
притязаний на митрополитскую кафедру, он возглавил высокочтимый
Михайловский Златоверхий монастырь в центре Верхнего Киева.
Переход митрополии под управление
П. Могилы означал поражение консервативных сил в украинской православной
среде, лидером которых был И. Копинский. Победа досталась просвещенным,
рационально мыслящим и либерально настроенным по отношению к западной
культуре силам, сплотившимся в прежние годы в Киеве вокруг
Е. Плетенецкого и И. Борецкого. К тому же кандидатуру П. Могилы на
высший пост в украинско-белорусской церкви поддерживала уже
соприкоснувшаяся с европейской образованностью православная шляхта
Украины, большая часть киевлян и лично королевич Владислав, фактически
выполнявший обязанности короля Польши в течение 1632 г. и до своего
избрания сеймом на этот пост.
Укреплению позиций Киевской митрополии
способствовало и то обстоятельство, что, пользуясь обычным для периода
«межкоролевья» (после смерти старого короля и до избрания нового)
временным ослаблением исполнительной власти в Речи Посполитой, царское
правительство попыталось вернуть себе находившийся в руках поляков уже
более двадцати лет Смоленск. Российские войска в сентябре 1632 г.
осадили город, что заставило польский сейм, опасавшийся поддержки царя
запорожским казачеством, внимательнее отнестись к требованиям
православных.
Используя эти обстоятельства и свои
личные связи, П. Могиле удалось добиться официального признания высшим
законодательным органом Речи Посполитой (договоренность с Владиславом
была достигнута многим ранее) Киевской митрополии во всей ее
канонической полноте. Это была большая победа православных и лично
митрополита.
Впервые после Брестской унии 1596 г.,
восстановленная в 1620 г. стараниями И. Борецкого, Е. Плетенецкого и
П. Сагайдачного православная церковь украинско-белорусских земель
получила недвусмысленный юридический статус. П. Могила, находившийся в
Варшаве в качестве главы делегации киевлян по случаю коронации
Владислава IV, смог добиться от него таких же прав для православной
церкви, какими пользовались униаты. 1 ноября 1632 г. король подписал так
называемые Пункты успокоения народа русского.
В результате усилий П. Могилы
православные были юридически уравнены в правах с униатами и католиками.
Для украинского духовенства, шляхты, мещанства и казачества, а также
лично для митрополита это было большой победой. Новоизбранный король,
вполне толерантный в религиозных вопросах, а также по личному опыту
знавший силу и возможности запорожского казачества, искренне стремился к
достижению в пределах Речи Посполитой религиозного и социального мира.
Он хорошо понимал, в какой степени от этого зависит само существование
многонационального и поликонфессионального Польско-Литовского
государства.
Однако заправлявшая на сейме
католическая знать, равно как и практически никем не контролируемая на
местах шляхта, стремившаяся к сохранению своих привилегий, фактически
блокировала проведение в жизнь королевских указов. Это вызывало в
последующие годы неоднократные петиции и жалобы украинских казаков и
мещан, которые даже Владислав, лично знакомый со многими православными
лидерами Украины того времени (П. Сагайдачным, П. Могилой,
Б. Хмельницким и др.), далеко не всегда мог удовлетворить их требования.
В конечном счете это и привело к украинской национальной революции
1648 г., которая стала «началом конца» Речи Посполитой.
С приходом на митрополичью кафедру
П. Могилы в истории украинско-белорусского православия и самого Киева
началась новая пора. Этот сильный и осмотрительный лидер появился на
культурном горизонте Украины в тот период, когда при поддержке
Сигизмунда III и Владислава IV развернулись интенсивные поиски
компромисса между униатами и православными. Их инициировал
М. Смотрицкий, однако его пропапская позиция в последние годы жизни не
могла найти понимания у православных. Против признания верховенства Рима
решительно выступал и П. Могила. Однако это не мешало ему не хуже
М. Смотрицкого понимать необходимость коренной реорганизации жизни
восточной церкви, повышения в ней дисциплины и поднятия ее
образовательного уровня и престижа.
Используя лояльное к себе отношение
короля Владислава IV, опираясь на православное большинство киевлян, а
также на запорожских казаков, П. Могила в качестве митрополита взялся за
возвращение православным их древних святынь и развернул в Киеве широкие
архитектурно-восстановительные работы. В 1633 г. он добился
королевского указа, согласно которому униатский епископ был вынужден
передать православным Софийский собор, вновь с этого момента ставший
кафедральным храмом города. Тогда же при нем были восстановлены
православный монастырь и резиденция митрополита. В соборе были проведены
большие ремонтно-реставрационные работы, после которых эта древняя
святыня вновь приобрела подобающий ей величественный вид.
Усилия П. Могилы способствовали росту
значения влиятельного в древнерусское время Кирилловского монастыря.
Тогда же православным были возвращены Выдубецкий и Пустыно-Никольский
монастыри. Эти расположенные возле города обители, вместе с
Киево-Печерской лаврой, вновь вернули себе былое величие и восстановили
свое значение в качестве не только очагов иноческого благочестия, но и
высокой книжной образованности. В скором времени весь их облик был
преображен благодаря перестройке старых и возведения новых зданий в
изысканно-лирическом национальном архитектурном стиле, получившем
название «украинского барокко».
При этом П. Могила уделял большое
внимание поискам, раскопкам и восстановлению древних святынь Киева.
Прежде всего это относится к Десятинной церкви, стоявшей в руинах со
времен Батыя. У фундамента этого храма им были найдены мраморные
саркофаги с останками святого Владимира и его жены — византийской
царевны Анны. Голова равноапостольного князя была перенесена в Успенский
собор Киево-Печерской лавры. Расчистив территорию, которую ранее
занимала Десятинная церковь, митрополит приблизительно в 1635 г.
соорудил на ней небольшую часовню в честь святого Николая (которому
некогда был посвящен один из приделов этого храма).
Неподалеку от Десятинной, на той же
Старокиевской горе была восстановлена Трехсвятительская церковь.
Капитальной перестройке подвергся храм Спаса на Берестове (где и поныне
покоятся останки князя Юрия Долгорукого), получивший вид пятибашенной
украинской церкви и расписанный в барокковом стиле. Благодаря усилиям
П. Могилы все основные храмы и монастыри Киева древнерусского времени
снова оказались в руках православных и были капитально отремонтированы и
обновлены. В этом митрополиту помогали все православные киевляне,
благодаря поддержке которых удавалось преодолевать сопротивление
католического воеводы Киева Януша Тышкевича.
П. Могила уделял большое внимание
разработке и оформлению православной догматики, опираясь на методы,
использовавшиеся католической церковью в эпоху Контрреформации. Плодами
этой кропотливой работы стали многочисленные полемические, направленные
на защиту православия, и фундаментальные богословские сочинения
митрополита, изданные типографией Киево-Печерской лавры. Среди них
важнейшее значение имели «Евхаристион» (1632), «Анфология, сиреч молитвы
и поучения душеполезная» (1636), «Литос…» (1644), «Краткий катехизис»
(1645), а также опубликованный незадолго до смерти П. Могилы его новый
«Евхаристион»(1646), или «Большой требник», в котором были упорядочены,
согласованы и нормативно оформлены догматы и обряды православной церкви.
Тщательная разработка П. Могилой и его
единомышленниками богослокских вопросов была обусловлена не только
конфронтацией с униатами, но и неудовлетворительным освещением
православной догматики стоявшими на консервативных, а то и вовсе
ретроградских позициях тогдашними учеными греками.
В 1633 г. патриарх Константинопольский
Кирилл Лукарис издал свое «Исповедание веры», где, полемизируя с
католическими богословами, во многом сближался с отдельными положениями
кальвинизма. Однако кальвинизм, проповедовавший предопределенность
человеческой судьбы вплоть до загробного существования Божьей волей,
своей фаталистической тональностью, — был для П. Могилы еще более
неприемлем, чем католицизм. В 1638 г. кальвинистское «падение»
патриаршей мысли было осуждено Константинопольским собором греческого
духовенства, но и его формулировки удовлетворить П. Могилу не могли.
Поэтому на созванном в сентябре 1640 г.
в Софийском храме поместном соборе митрополит стремился провести
собственное понимание системы и содержания основных православных
догматов, разработанных с использованием католического опыта, при
решительном непринятии их кальвинистских трактовок.
После горячих дебатов, в ходе которых
звучали и упреки в католических отклонениях от святоотческой традиции,
собор в Киеве принял в основных моментах концептуальные позиции
обновленного православного богословия П. Могилы. Представленный
митрополитом «Катехизис», или «Православное исповедование веры», было
решено отослать в Константинополь, и в марте 1643 г. его положения были
утверждены патриархами Константинопольским, Александрийским,
Антиохийским и Иерусалимским. Из Киева вышел догматический текст, в
обновленном виде представлявший православную веру соответственно
духовным и интеллектуальным запросам начала Нового времени.
П. Могила не только был сведущ во всех
тонкостях католической философско-теологической традиции, но был хорошо
знаком и с протестантским богословием. Кальвинизм он решительно не
принимал, но к идеям других реформационных направлений относился
толерантно. Он лично венчал свою родственницу Марию Могилянку с лидером
литовских протестантов князем Радзивиллом. В его произведениях видим
также лояльное отношение к иудейской вере. Полемика с иудаизмом, как и с
католицизмом, в отличие от православных авторов предшествующих
десятилетий, у него отходит от эмоционального пристрастия и приобретает
форму корректной дискуссии.
Могилянское богословие подняло Киев на
уровень виднейших теологических центров христианского мира, подтверждая
его метафорическое определение в качестве «Второго Иерусалима». В городе
под эгидой митрополита в 30–40-х годах XVII в. образовалась новая
генерация европейски образованных, знающих древние и новые европейские
языки, мыслителей, имеющих достаточно серьезную философскую подготовку.
Поэтому не удивительно, что
фундаментальные труды П. Могилы, как непосредственно, так и через работы
продолжавших его направление киевских ученых И. Гизеля, Д. Туптало
(святого Димитрия Ростовского), С. Яворского и Ф. Прокоповича, составили
основу богословского образования в Украине и всей Российской империи
вплоть до середины XIX в. П. Могилой были задуманы еще две грандиозные
работы: «Жития святых» (написанные уже Димитрием Туптало) и общее
исправление славянского текста Острожской Библии (над чем работали
ученые богословы до конца XVIII в.).
Благодаря неутомимой работе П. Могилы и
его единомышленников Киев в второй четверти XVII в. превратился в
настоящий центр европейской образованности и богословской культуры. На
смену конфессионной нетерпимости предшествующих десятилетий, вызванной
Брестской унией 1596 г., пришли идейная толерантность и стремление к
культурно-духовному синтезу. Самому митрополиту была близка идея
сближения Восточной и Западной церквей, даже их объединения на
конфедеративных основах (при признании Киева церковным центром, равным
Риму и Константинополю, как то в свое время предлагал М. Смотрицкий, и
закрепления за его духовным главой звания патриарха). Но достичь такого
примирения он ни в коем случае не хотел ценой уступок в принципиальных
организационных, догматических и обрядовых вопросах.
По проблемам отношений между
православием и католицизмом П. Могила в 1645–1646 гг. вел с папой
римским обстоятельную переписку, однако все усилия по достижению
приемлемого компромисса ни к чему не привели. Ватикан не собирался
признавать православную церковь равной себе стороной и требовал ее
подчинения через унию, что для митрополита Киевского и всех православных
Украины было неприемлемо.
Умер П. Могила 31 декабря 1646 г. (10
января 1647 г.), завещав основанной им коллегии значительные средства и
свою библиотеку. Киевским митрополитом вскоре был избран его многолетний
соратник Сильвестр Косив (1647–1657), продолжавший
церковно-образовательный курс П. Могилы, но уже в принципиально новых
условиях вспыхнувшей в 1648 г. Освободительной войны под руководством
Б. Хмельницкого.
| 
