 География библейских повествований не очень обширна:
описываемые земные события происходят в основном на территории Ближнего и
Среднего Востока. Но есть в одном месте Библии, в третьей Книге царств
сообщение, которое вот уже многие века будоражит воображение географов,
путешественников и искателей сокровищ. В нем говорится, что примерно в
945 году до нашей эры иудейский царь Соломон заключил договор с
финикийским царем Хирамом I, правившим в городе Тире, располагавшемся на
Средиземном море.
«Царь Соломон… сделал корабль… на береге Чермного
моря, в земле Идумейской. И послал Хирам на (этом) корабле своих
подданных корабельников, знающих море, с подданными Соломоновыми: и
отправились они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать
талантов, и привезли царю Соломону.»
Страна «Офир» упоминается в Библии еще несколько раз.
«Корабль Хирамов, который привозил золото из Офира, привез из Офира
множество красного дерева и драгоценных камней»; «В три года раз
приходил фарсисский корабль, привозивший золото, и серебро, и слоновую
кость, и обезьян, и павлинов»; «(Царь) Иосафат сделал корабли на море,
чтобы ходить в Офир за золотом, но они не дошли, ибо разбились при
выходе из Акабско-го залива».
Однако в Библии не указано даже приблизительного
месторасположения Офира. И где теперь искать его? И искать ли вообще,
ведь страна «Офир» может оказаться просто легендой. Но мифы и легенды не
возникают из ничего, и человеческая фантазия даже в самых смелых своих
предположениях всегда имеет более или менее конкретные географические
привязки. Тем более что в некоторых других древних текстах тоже есть
упоминания о «стране золота».
После расшифровки египетских иероглифов стало
известно о стране Пунт, куда фараоны еще за десять веков до царя
Соломона посылали свои суда за благовониями, слоновой костью, золотом и
драгоценными камнями. Шумерский царь Лагаша тоже посылал свои корабли за
золотом в некую страну Мелухху, лежавшую «на берегах Нижнего моря»
(Индийского океана — Н.И.). В III–I тысячелетиях до нашей эры многие
древние источники упоминали о существовании некоей области с несметными
богатствами…
Золотоносный Офир помещали в самые разные места — в
Индию и даже Перу. В Индии действительно есть и слоны, и павлины, и
благовония, не говоря уже о золоте, ведь за 15 веков до нашей эры в
стране этой уже знали золотое литье. Однако немецкий историк Р. Хениг
справедливо замечал, что «здесь вряд ли разрешили каким-либо иноземным
морякам заниматься разработкой залежей и запросто вывозить из страны
богатейшие сокровища». Если даже предположить, что на побережье Индии
совершались лихие набеги, то вряд ли можно было бы за один раз взять
несколько десятков тонн золота. И уж тем более такие набеги не могли
быть регулярными…
Ряд современных исследователей считает, что речь идет
об одной области, которая фигурирует, однако, под разными названиями.
Во-первых, путь в «золотой край» идет только по морю; во-вторых, маршрут
во всех случаях вел из Красного моря дальше к югу — вдоль берегов
Восточной Африки. Известно, что финикийцы очень ревностно хранили тайны
своих торговых путей, и уж если они согласились пойти в совместное
плавание с кораблями царя Соломона, то только потому, что у них не было
своей колонии на Красном море, а другим путем попасть в Восточную Африку
они не могли. О том, что это была именно Африка, говорят многие факты
из древних текстов, Например, на одной из клинописных табличек
аккадского царя прямо указывалось, что заморские диковинки прибыли из
«черной страны». В пользу Африки говорят даже смутные указания на то,
что финикийцы бросали якорь где-то на 20° южной широты — в районе
побережья нынешнего Мозамбика.
В самом конце XV века побережья Юго-Восточной Африки
впервые достигли корабли португальцев, которые были потрясены пышностью
местных приморских городов. Португальцы застали уже закат этой торговли,
но арабы писали о ней еще за 500 лет до них. Книга крупнейшего
арабского историка X века аль-Масуди так и называлась: «Промывальни
золота и россыпи драгоценных камней» В ней он, в частности, писал:
«Вся земля черных — золото, и россыпи у них на
поверхности. В их пустынях есть рудники, а самородки бывают такими
большими, что торчат из песка наподобие явной зелени. От жары, сухости и
пламени серебро в этой стране превращается в золото по причине его
растопления солнцем.»
Еще более поразительные подробности содержались у
знаменитого хорезмского путешественника Ахмада аль-Бируни в «Собрании
сведений для познавания драгоценностей». Он приводит услышанные от
арабских купцов подробности об этом золотом крае, в котором «такое
обилие золота, которое дает возможность в любое время находить потребное
количество его» Португальцы сразу же задались вопросом «Откуда столько
золота в здешних портах — Софале, Килве, Момбасе?» Но они пришли на
землю гостеприимных суахили как завоеватели, не хотели делить богатства с
местными правителями, не хотели и торговать с купцами Они пришли
грабить и потому не нашли в Килве и Софале союзников — тайны Африки для
них так и остались тайнами.
Не прошло и 100 лет, как из некогда цветущих
государств, так много суливших португальской короне, в Лиссабон полетели
сообщения: «Золота нет, а отбираемые у местного населения ценности не
могут покрыть даже расходов на экспедиции». Отобрав у людей золото и
слоновую кость, дома и земли, португальцы под конец отобрали у них и
свободу. Так начался век работорговли.
Потеряв всякую надежду найти «копи царя Соломона»,
португальцы покинули Килву. Бурная история, пожары и тропическая сырость
ничего не оставили от города, но сохранилась и до сих пор поражает
своими размерами огромная крепость Хусуни Кубва, название которой так и
переводится «Большая крепость». Выстроенная на крутом обрыве над
океаном, она сразу же давала всем заморским гостям представление о
городе, о его могуществе и богатстве. Даже знаменитый путешественник Ибн
Баттута, повидавший средневековый мир и в 1331 году добравшийся до
Килвы, называл ее «одним из наиболее прекрасных и мастерски
распланированных городов мира».
Крепость Хусуни Кубва была сложена из кораллового
известняка, который добывали на соседних рифах. Более 700 лет стоит она
над океаном, лицом к прибою, отражая циклоны, пожары и осады, и вовсе не
собирается разрушаться. Только крышу унес ветер, и потому буйная
растительность давно уже заселила ее дворы, залы, коридоры и
бесчисленные комнаты. В крепости много ям, и в одну из них, глубина
которой 26 метров, в старые времена сбрасывали преступников. Те, кто не
разбивался насмерть сразу, тонули позже. Где-то яма соединяется с
океаном и с наступлением прилива заполняется водой. Тысячи крабов
ползают по ее замшелой стене.
Хусуни Кубва была не только грозной крепостью, но и
пышным дворцом султанов. На облупившейся штукатурке бесчисленных
апартаментов кое-где еще сохранился богатый орнамент, на дверных проемах
осталась некогда украшавшая их вычурная резьба. Рядом с дворцом
располагался султанский бассейн, вмещавший 90 000 литров воды. От
океанского побережья к главному входу во дворец вела широкая лестница:
немного фантазии, и можно представить, как подходила к этим берегам
роскошная лодка, инкрустированная бронзой и слоновой костью, как по
коврам сходил с нее всемогущий султан, перед которым раболепно склоняли
головы визири и шейхи.
Грандиозность Хусуни Кубва ощущается, если отойти от
берега и смотреть на нее издали — с развалин города, который она
защищала. Современные ученые-африканисты называют крепость самым большим
сооружением, построенным в Тропической Африке в доевропейский период. | 
