Производство: Италия — Франция, 1960 г. Сценарий М. Антониони, Э. Бартолини, Т. Гуэрры. Режиссёр М. Антониони. Оператор А. Скаварда. Художник П. Полетто. Композитор Д. Фуско. В ролях: Г. Ферцетти, М. Витти, Л. Массари, Д. Бланшар, Дж. Аддамс и др.

Микеланджело Антониони поставил «Приключение», когда ему было уже сорок семь лет. Фильм оказался переломным в его творчестве. Отныне героями картин Антониони будут инженеры, архитекторы, журналисты, писатели, режиссёры и их интеллектуальные жёны и подруги. Постановщик решил сосредоточиться на волновавшей его опасности — грозящем обществу душевном омертвлении, разрыве человеческих связей, духовном оскудении.

В «Приключении» участвуют богатая девушка Анна (Леа Массари), её любовник Сандро (Габриэле Ферцетти), её подруга Клаудиа (Моника Витти), а также гости Анны, приглашённые на уик-энд.

Во время вечеринки Анна куда-то исчезает, начинаются её поиски, но они ни к чему не приводят. Жизнь продолжается. Сандро увлекается Клаудией, но это не мешает ему появиться на светской вечеринке в обществе проститутки. Клаудиа разочарована. Сандро в отчаянии. Но на рассвете он получает прощение…

Антониони часто спрашивали, куда всё-таки девалась Анна? В сценарии был эпизод, потом его вырезали, в котором Клаудиа и другие гости бродят по острову и высказывают всевозможные предположения по поводу исчезновения девушки. Но так и не могут остановиться ни на одном из них. Наступает молчание, и потом кто-то говорит: «А может быть, она просто утонула?» Клаудиа удивлённо переспрашивает: «Просто?» В смятении герои смотрят друг на друга.

Сюжет «Приключения» родился задолго до постановки фильма и был навеян реальной историей пропавшей девушки. Антониони даже принимал участие в её поисках. Хотя этот случай сам по себе не давал достаточных оснований, чтобы написать сценарий, тем не менее он сильно будоражил воображение режиссёра. Во время одного из путешествий все обстоятельства, связанные с исчезновением девушки, всплыли в его памяти и возник сценарий «Приключения».

Антониони говорил в одном из интервью: «Есть фильмы приятные и фильмы горькие, фильмы лёгкие и фильмы больные. „Приключение" — фильм горький, отчасти больной. Горечь уходящих чувств или горечь чувств, начало, рождение которых уже отмечено печатью конца. И всё это я пытался рассказать языком, лишённым эффектов. […] Приключения происходят ежедневно. Приключением может стать любая встреча из тех, что происходят с нами каждый день. Сегодня высоконравственный человек опасается невежества не в научной области, а в моральной. Подавленный, обуреваемый страхами, такой человек неминуемо терпит поражение. Его приключение не может окончиться удачно».

Съёмки фильма проходили в Риме и в Сицилии с сентября 1959-го по январь 1960 года.

Каждое утро съёмочная группа отправлялась на шлюпке к утёсу Лиска-Бьянка в двадцати минутах от Панареа (Эолийские острова). Море часто сильно штормило. Во время этих поездок люди рисковали жизнью.

Пароходы временно прекратили обслуживание линии, и съёмочная группа питалась заплесневевшими рожками и галетами. Сигарет не было. И зарплаты тоже. Разумеется, обслуживающий персонал забастовал, приняв решение вернуться в Рим, как только будет восстановлена линия. Директор картины завербовал других рабочих. Однако, прибыв на место и переговорив с забастовщиками, они на том же пароходе уехали домой.

На острове остались режиссёр, актёры, оператор, директор картины и ассистенты. Они таскали на себе прожектора и устанавливали их чуть ли не в открытом море. Однажды ночью шторм помешал группе вернуться в Панареа, и пришлось ночевать на утёсе. Волна сорвала со швартов плот, на котором находились два человека, и унесла их в море. Плот нашли на рассвете с совершенно измученными, изнурёнными людьми.

Продюсер при первых же трудностях сбежал. В Риме долго не могли найти нового.

«Но для меня это было не так важно, — говорил Антониони. — Имея двадцать тысяч метров плёнки, я мог снимать. У меня была другая проблема: как показать правду фильма и „заставить молчать" всё остальное, не имеющее к нему отношения, но так властно врывающееся в нашу жизнь и работу? Или принимать это остальное в качестве меры иных вещей? Конечно, я бы хотел скрыть от своих товарищей заботы, трудности и унижение, которое я испытывал оттого, что навязываю им столь абсурдную жизнь и работу. Если это кино, то что же такое кино?»

Моника Витти впервые снималась у Антониони. Её героиня Клаудиа — современная молодая женщина, сталкивающаяся во время увеселительной поездки с бездуховностью и цинизмом людей и мучительно от этого страдающая. «Моя работа в этом фильме обогатила все мои ощущения и в творческом, и в человеческом плане, — говорила актриса. — Очень трудно играть роль, в которой не нужно ничего говорить, а надо только думать, и всё должно читаться во взгляде».

Конечно, создавать молчаливый, отрешённый образ героини помогала режиссура, весь внутренне напряжённый, замедленный ритм фильма Антониони, но всё же своей выразительностью этот незабываемый женский образ в большей степени обязан таланту Моники Витти.

Финал «Приключения» объясняли по-разному. В одной стороне кадра — гора Этна во всей её снежной белизне, в другой — обыкновенная стена. Жорж Садуль оказался ближе всех к истине. В известном смысле стена символизирует мужчину, а Этна — женщину. Кадр разделён точно пополам, одна часть, где находится стена, связана с пессимистическим началом, в то время как другая, изображающая Этну, — с оптимистическим.

«Я не знаю, какое развитие получат отношения между этими двумя полосами, хотя совершенно ясно, что герои не разлучатся друг с другом, — говорил Антониони. — Девушка, конечно, не оставит мужчину, она будет с ним и простит его, поскольку она понимает, что они во многом похожи. Ибо с того момента, как она почувствовала, что Анна может вернуться, её переполняет такой страх, который заставляет её забыть о дружеских чувствах, связывавших их когда-то. Точно так же герой разлюбил когда-то Анну, а возможно, теперь кончается и его любовь к девушке. Но что ещё ей остаётся, как не быть с ним? Ничего не удалось бы сохранить, если бы не было этого общего чувства вины, которое является также источником силы».

Премьера «Приключения» состоялась 25 августа 1960 года в Болонье. Фильм Антониони и его герои не сразу встретили понимание в Италии и за рубежом.

Настоящее признание пришло из Франции. Показ «Приключения» на Каннском кинофестивале сопровождался жаркими спорами. Почти любая статья о фильме напоминала о курьёзном восприятии каннской публики, вышедшей на демонстрацию с плакатами типа «Мы ищем Анну!». Картина Антониони получила специальный приз жюри, премию ассоциации кинопрессы ФИПРЕССИ и премию молодых критиков.

В ответ на саркастическое отношение публики раздалось немало голосов в защиту долгого «путешествия чувств», этого подробнейшего исследования «пустыни любви», этих поисков счастья, которое найти невозможно, поисков, всегда заканчивающихся признанием неудачи. Франсуаза Саган взялась за перо, чтобы воспеть «горестный и нежный взгляд на жизнь», который стал обозначаться новым словом, в дальнейшем получившим широкое распространение, — «некоммуникабельность».

Английский журнал «Сайт энд саунд» по итогам международного опроса поставил «Приключение» на второе место в списке лучших фильмов всех времён и народов, а сам Антониони оказался пятым среди режиссёров вслед за Эйзенштейном, Чаплином, Ренуаром и Уэллсом.

Последующие картины Антониони: «Ночь» (1960, главный приз в Западном Берлине), «Затмение» (1961, специальная премия в Канне) и «Красная пустыня» (1964, главный приз в Венеции), составившие с «Приключением» своеобразную тетралогию, воссоздают особый, не похожий ни на какой другой мир, — мир Антониони. Подруга режиссёра, его «печальная муза», Моника Витти создаёт образы современных итальянок, страдающих от тоски, одиночества, бессмысленности существования, ищущих взаимопонимания с окружающими.

В своей тетралогии человеческого одиночества Антониони показал одну из острых болезней современного общества — душевную чёрствость, бездуховность, разобщённость как результат вечной погони за материальными благами, престижем, карьерой. «Ваши фильмы о болезни чувств?» — спрашивали режиссёра. «Нет, — отвечал мэтр, — они об отсутствии чувств».

Антониони причислили к течению, получившему название «внутреннего неореализма». Он был признан поэтом «отчуждения» и «некоммуникабельности».