Океан предлагает человеку полезные ископаемые и продукты питания, лекарства и источники энергии. Пока что мы небрежно используем это богатство. Но скоро все будет по-другому.

Пионеры прошлого века, открывавшие Дикий Запад, остановились возле береговой линии. Здесь окончился их путь. Впереди лежал Океан — территория ничейная и неизведанная. Первозданный мир, нетронутый вплоть до наших дней.

Попадая в морскую стихию, современный человек снова превращается в древнего охотника и собирателя. Он жадно хватается за лежащие у поверхности запасы нефти, а бесчисленные железомар-ганцевые конкреции, рассеянные по всему Океану, даже не думает добывать. Он не обращает внимания на чистую энергию, таящуюся в волнах, приливах, теплых тропических морях, зато выуживает из воды все, что плавает и ползает.

Лишь в наши дни люди, наконец, перестают относиться к Океану как к цепочке отмелей, заполненных рыбой, или как к огромному мусорному баку. Теперь в нем видят кладезь сокровищ. Еще в шестидесятые годы многие страны мира самовольно включили в свою территорию прилегающие к побережью районы Океана, чтобы беспрепятственно пользоваться таящимися в них запасами сырья. Так, на просторах Дикого Океана человек стал устанавливать свои собственные законы. Десять лет спустя представители уже более чем 150 стран мира вели спор о принципах морского права, стремясь отрегулировать разработку полезных ископаемых, правила рыбной ловли и экологические вопросы. В следующем десятилетии правительства разных стран занимались ратификацией принятого закона.

Наконец в 1994 году закон вступил в силу, но все еще «не начал работать как следует», считают юристы.

Конечно, крупнейшие фирмы мира вряд ли посчитались бы с этими юридическими достижениями, если бы речь шла о. высоких прибылях или дело затрагивало национальные интересы. Большинство морских месторождений руды все еще остаются нетронутыми лишь потому, что цены на сырье низки и это делает их разработку нерентабельной. Страх перед «сырьевым кризисом», охвативший общество в начале семидесятых годов, давно миновал. К тому же спрос на сырье умеряется благодаря открытию новых месторождений на суше. Интерес к освоению морских богатств упал.

Эта «передышка» позволила ученым просчитать последствия разработки морских месторождений. В глубоководной части океана любое изменение экосистемы может сказываться очень долго. Добыча железомарганцевых конкреций кажется делом тем более.разрушительным, что эти минеральные образования и многие живые организмы тесно связаны друг с другом. Животные, обитающие на морском дне (морские огурцы, черви), выискивая пищу, вновь и вновь переворачивают эти комки породы величиной с кулак. Так протекают миллионы лет, необходимые конкрециям для вызревания.

Сейчас Океан поставляет нам нефть, газ, алмазы, касситерит (оловянный камень), а также такие строительные материалы, как песок и гравий. Около 12 процентов всех мировых запасов касситерита добывается у берегов Индонезии, Малайзии и Таиланда. Мощные насосные установки, размещенные в прибрежных водах Южной Африки, поднимают на поверхность моря песок, содержащий крупицы алмазов. Помимо того с материковых отмелей добывают около 100 миллионов тонн фосфоритных конкреций в год; после переработки они идут на удобрения для сельского хозяйства.

Море напоминает богатейший рудник. В устьях рек наносимые водой осадочные породы зачастую обогащаются тяжелыми минералами (в том числе золотом и платиной); образуются россыпи. На большой глубине — помимо железомарганцевых конкреций — часто вырастает марганцевая кора, богатая кобальтом. Ее слои — сантиметровой толщины — обволакивают поверхность многочисленных подводных гор на глубине от 1100 до 2600 метров.

Наиболее изобилует полезными ископаемыми Срединный океанический хребет — горная цепь длиной около 60 000 километров, протянувшаяся через все мировые океаны. Здесь морское дно постоянно разламывается, и из недр вырывается магма. При этом вода проникает в расселины, вымывает из них минералы и вновь пробивается наверх, образуя подводные термальные источники. За десять миллионов лет через океаническую кору прошло столько воды, сколько содержится во всех морях мира. При охлаждении воды, разогретой до 400 градусов Цельсия, минеральные вещества оседают в виде коры или ила, содержащих цинк, медь, железо и другие металлы. Во многих океанических рудах концентрация металла намного превосходит тот уровень, при котором на суше начинают разработку месторождения. Например, в рудных илах из Красного моря содержится 29% железа, 1,3% меди и 1,4% цинка. Стоимость одного только этого месторождения, залегающего на глубине 2100 метров (поэтому разрабатывать его будет сравнительно нетрудно), составляет около 2,5 миллиарда долларов. Рано или поздно все эти сокровища будут подняты наверх.

Но если разработка морских месторождений дело будущего, то рыбный промысел давно уже процветает — и, к сожалению, «слишком» процветает. Такие объекты нещадного промысла, как треска, тунец и пикша, несмотря на свою плодовитость (одна-единственная самка трески мечет миллионы икринок) — во многих районах Океана находятся на грани исчезновения.

Однако любители морских деликатесов вовсе не намерены отказываться от своих пристрастий. Все, что недодаст море, можно вырастить. Еще в 1980 году в подготовленной в США программе «Global 2000» такая специфическая отрасль хозяйствования, как аквакультура, была названа в перспективе областью «национального приоритета». Теперь она переживает настоящий бум. Начиная с 1985 года «урожаи» рыбы, моллюсков и ракообразных животных, разводимых на специальных плантациях, удвоились и достигли 20 миллионов тонн в год. В наши дни уже около 20% всех добываемых обитателей моря поступает из питомников; прежде всего это касается лосося, креветок и других дорогих деликатесов.

Пока, правда, неизвестно, как организовать воспроизводство многих других обитателей моря, поэтому молодняк для откармливания на плантации нередко приходится добывать прямо из моря, ибо выращивать его самим не удается. Нет пока средств и против многих болезней, выкашивающих целые косяки рыб. И все же специалисты многих стран мира спешно наверстывают упущенное, изучая особенности жизни морских животных.

Помимо «животноводства» другим направлением аквакультуры является «морское земледелие». Уже сегодня годовой оборот производства водорослей на плавучих полях достигает примерно 3,5 миллиарда долларов. Эти быстрорастущие морские растения (всего их насчитывается около 8000 видов) не только обогащают азиатскую кухню, но и давно уже стали привычными в нашем обиходе: например, такие вещества, как агар, карраген и альгин, .широко используются в качестве вяжущего компонента при приготовлении пудингов и фруктовых йогуртов, диетических маргаринов и сливочного мороженого. Их добавляют в самые разные изделия: в корм для кошек и собак, в облатки пилюль, в туалетное мыло и шампунь.

Из высушенных и мелко помолотых бурых водорослей Laminari sacchanna получаются великолепные фильтры для улавливания тяжелых металлов. При очистке промышленных сточных вод они действуют гораздо эффективнее, чем традиционный активированный уголь. Порошок из водорослей не только тщательно очистит грязную жижу, но и вдобавок «устоит» в борьбе с нечистотами: после основательной очистки его можно снова применять — и так до десяти раз.

Возможности применения этих ослизлых водорослей кажутся безграничными. Например, перебродив, они образуют метан. Итак, водоросли являются еще и энергоносителями. Пока добыча природного газа из водорослей — дело слишком дорогое; ни о какой конкуренции с традиционными видами топлива не может быть и речи. Но если сравнить с дизельным топливом из рапса, то тут преимущество за водорослями. Ведь для выращивания их не нужно занимать пахотную землю, которая становится все дороже и дороже.

Американские ученые, изучающие водоросли, настолько восхищены ими, что рисуют прямо-таки завораживающую картину будущего: гигантские фермы, на которых разводят водоросли, помогут сократить количество углекислого газа в атмосфере и решить проблему «парникового эффекта». Согласно исследованию, проведенному в Калифорнийском университете (Беркли), плавучие ковры из растений могли бы ежегодно впитывать до пяти гигатонн углерода — то есть большую часть всей той гадости, что человек выбрасывает в атмосферу (нашими стараниями в атмосферу попа-й дает всего около семи гигатонн). Этот дерзкий план обошелся бЩ как минимум в ежегодные 200 миллиардов долларов на каждуь гигатонну собранного углерода; зато океанический метан во многом бы заменил ископаемое горючее.

Пусть гигантские замыслы так и останутся дерзкими, удивительными мечтами, все равно роль Мирового океана в нашей жизни будет все более возрастать. Пока промышленность еще не взялась своей мертвой хваткой за малоизведанную морскую стихию, у ученых есть время, чтобы просчитать экологические последствия вмешательства в жизнь Океана и предотвратить его хищническое, разрушительное освоение.