Через две недели после того, как 16 января 1820 года русская экспедиция Э. Беллинсгаузена и М. Лазарева подошла к ледяному материку, Эдуард Бранц-фильд, двигаясь к югу от Южных Шотландских островов, увидел высокий, покрытый снегом берег. Он назвал его Землей Тринити (Троица). Небольшой остров вскоре утонул в тумане, а через день из тумана показались две высокие горные вершины. Это был северный выступ Антарктического полуострова, вытянувшийся в направлении к Южной Америке на тысячу двести километров. Другого такого узкого и длинного полуострова нет на Земле. Оконечность полуострова слишком далеко удалена от самого материка.

    Впервые после русских ледяной материк увидели моряки двух зверобойных судов английской торгово-промышленной фирмы «Эндерби», совершавших кругосветное плавание под начальством шкипера Джона Биско. В конце февраля 1831 года суда подошли к гористой земле (они ее приняли за остров), которая потом была определена как выступ Восточной Антарктиды. На карте появились названия Земля Эндерби и гора Биско — самая высокая на ней вершина. Это плавание закончилось трагически, суда всю зиму трепали штормы, и все матросы переболели цингой. Яхты разбросало по морю, одна из них пришла в Тасманию в мае, а другая — в августе. И из всей команды в живых оставалось только трое.

    А в следующем году шкипер Джон Биско — снова у берегов южнополярного материка. И он делает еще одно открытие — за нулевым меридианом он встречает несколько небольших островов, за которыми высились горы Земли Грейама — так он назвал эту сушу, продолжавшую на восток Землю Александра I. Биско увековечил в названии имя первого лорда Адмиралтейства Джеймса Грейама. А его собственным именем названа цепь небольших островов, хотя и «земли», открытые им, еще долго после него считали тоже островами.

    В последующее десятилетие плавания промышленников в Южном океане принесли открытие еще двух-трех «берегов». Но ни к одному из них их первооткрыватели не подходили.

    Особое место в истории открытия Антарктиды занимает французская экспедиция Жюля Сезара Дюмон-Дюрвиля. К тому времени он уже дважды совершил кругосветные путешествия.

    В январе 1838 года два его судна «Астролябия» и «Зеле» («Усердный») шли из Атлантического в Тихий океан, огибая с юга Америку. В поисках свободной ото льда воды он ушел далеко на юг и приблизился к северной оконечности Антарктического полуострова, названной им Землей Луи-Филиппа. Выйдя в Тихий океан, Дюмон-Дюрвиль повел свои суда в тропические воды. Но затем от Тасмании повернул на юг и на широте полярного  круга встретил ледяной берег. Именем своей жены назвал он его — Землей Алели. Произошло это 20 января 1840 года В этот же день французы высадились на маленький остров. Можно считать, что в этот день люди впервые вступили на землю шестого материка, хотя это все еще не был материк.

    Непосредственно к материку подошел в том же году (1840), когда Дю-мон-Дюрвиль вернулся во Францию, американский военный моряк Чарльз Уилкс на шлюпе «Винсен». Он двигался вдоль кромки морского льда на запад и все время видел слева по борту материковый лед. Раза три совсем близко подходил Уилкс к мысам и бухтам Земли Адели, и в 1841 году в середине февраля у меридиана на 109°30' в. д. в бухте Винсен несколько моряков в лодке добрались до берега и поднялись на холм, водрузив на нем американский флаг. Этот участок суши назван Берегом Нокса (по имени одного из офицеров корабля).

Дальнейшее плавание оказалось невозможным. Уилкс назвал это тупиковое место «Землей Окончания». На самом же деле был открыт шельфовый ледник Шеклтона, один из грандиознейших ледовых потоков Антарктиды. Большая часть открытых Уилксом (протяженностью больше двух тысяч морских миль) берегов — ледяные, и ему поначалу не поверили, особенно когда последовавшие за ним мореплаватели, не видя земли за льдами, отрицали его открытия. Какие уж там «земли» и «берега», когда один лед кругом?

    Уилкс объединил открытые им участки под названием «Антарктическая часть света». Конечно, это был далеко еще не весь материк. Но название Земля Уилкса, данное Дугласом Моусоном, на карту легло рядом с Землей Адели вполне справедливо.

    В том же 1841 году, когда вернулись из своих плаваний Дюрвиль и Уилкс, к берегам Антарктиды на меридиане 170° в. д. подошли корабли Джеймса Кларка Росса «Эребус» («Преисподняя») и «Террор» («Страх»). Д. К. Росс своей целью поставил магнитные наблюдения в высоких южных широтах и поиск Южного магнитного полюса. 28 января Росс открыл два рядом расположенных вулкана, назвав их именем своих кораблей — Эребус (действующий) и Террор (потухший). Первый — высотой 3794 м, второй — 3262 м. Уже потом было установлено, что они находятся на острове. Неподалеку от вулканов он открыл бухту Мак-Мёрдо, и дальше перед ним возникло невиданное явление — гигантская ледяная стена — барьер высотой до 50 метров, тянувшаяся на сотни километров. Корабли Росса прошли мимо нее почти 470 километров и нигде не видели прохода. А однажды они едва избежали ловушки, оказавшись между ледяным барьером и мощным паковым льдом. Росс решил прервать плавание и занялся магнитными измерениями. Он правильно вычислил местоположение магнитного полюса в 300 км от берега на Земле Виктории. Вдоль ее берега Росс прошел около тысячи миль, нанеся береговую линию на карту. Он поставил рекорд свободного плавания в южных широтах и нахождения за южным полярным кругом, где он провел 63 дня.

    Проведя полгода в Тасмании, в ноябре 1841 года Росс вернулся к открытому им Ледяному барьеру. И на этот раз проследил его весь на расстоянии тысячи километров. Потом он повернул к Фолклендским островам, где провел зиму.

    Третье плавание Росса у берегов Антарктиды было вовсе неудачным. Но в целом Росс внес огромный вклад в ее исследование. Ближе всех он подошел к полюсу. В то же время после его экспедиции появилось особенно много сомнений в том, существует ли вообще шестой материк.

Складывалось мнение, что в южной полярной области есть только несколько островов среди чудовищных нагромождений льда. Крупнейший немецкий географ Фридрих Ратцель категорически заявил: «В высшей степени вероятно, что из этой суши, которая теперь наносится на карты в пределах Антарктиды, значительная часть не имеет никакого права изображаться под видом суши». Вся та суша, которую видели только издали,| сомнительна...»                                                  

    Практически на тридцать с лишним лет прекратились плавания к Антарктиде. Два судна Д.К. Росса отправились на поиски северо-западного прохода — на север Канады. Первым после длительного перерыва пересекла южный полярный круг океанографическая экспедиция на английском! паровом судне «Челленджер» («Вызывающий») под руководством Чарльза) Томсона. Участник экспедиции Джон Меррей впервые нанес на карту кон туры антарктического материка. 

К концу XIX века наибольшую активность проявили в южнополярных водах промышленники-китобои. В 1892 году сразу четыре судна отправились на китобойный промысел из шотландского порта Данди. На борту судна «Валена» — опытный полярный последователь В. Брюс. На острове Жуанвиль он встретился с норвежским исследователем Карлом Ларсеном, плававшем на китобойном судне «Ясон». Ларсен открыл Землю Оскара II и большой шельфовый ледник Ларсена.

    24 января 1895 года впервые на берег Антарктиды высадились люди — на мысе Адэр Земли Виктории, открытой 54 года назад Д.К. Россом. Самая первая высадка произошла 7 февраля 1821 года. Английские моряки во главе с Джоном Дейвисом ступили на берег Антарктического полуострова. Но это еще не был сам материк.

    Норвежец, биолог Карстен Борхгревинк, преподававший в университете Осло, устроился матросом на промысловый пароход «Антарктик» Леонарда Кристенсена. Он был среди тех, кто вышел на берег, нанес на карту часть побережья и нашел на берегу лишайник, установив тем самым, что в Антарктиде есть растительность. Спустя четыре года К. Борхгревинк организует первую зимовку на материке.

    Как раз в этом году— в 1899-м — освободился из ледового плена пароход «Бельжика» Бельгийской научной экспедиции Адриана де Жерлаша. Экспедиция вынуждена была зимовать в антарктических водах (в море Беллинсгаузена, к юго-западу от Антарктического полуострова). В той зимовке участвовали Руал Амундсен (старший штурман экспедиции), будущий первооткрыватель Северного полюса, и врач Фредерик Кук.

    Зимовка пятерых норвежцев на мысе Адэр была первым опытом жизни на материке. Он прошел успешно, хотя и не без жертв: умер один из зимовщиков — Николай Хансен. Доставивший норвежцев пароход «Южный Крест» вернулся за ними летом 1900 года. Он пошел затем к Ледяному барьеру Росса, на который Борхгревинк поднялся с двумя спутниками и на собачьей упряжке проехал по склону шельфового ледника Росса до 78°50' ю. ш. Был сделан первый шаг в направлении к Северному полюсу.

    Второй шаг решился сделать офицер британского флота Роберт Фол-кон Скотт. И начал он его именно с мыса Адэр, на котором зимовал Борх гревинк. К нему в самом начале 1902 года подошел пароход «Дискавери» («Открытие»), на котором прибыла экспедиция Р.Ф Скотта. Первое сделанное англичанами открытие — вулканы Эребус и Террор находятся не на материке, а на острове, которому дано имя Росса. Идя тем же путем, которым двигались корабли Джеймса Росса, Скотт подошел к конечному пункту маршрута Росса и открыл Землю Эдуарда VII, которую Росс принял за нагромождение льдов. Найден был и проход в Ледяном барьере, который не смог найти Росс Команда Скотта забралась на барьер и прошла с собачьей упряжкой до той же широты, которой достиг Борхгревинк.

    «Дискавери» остановился на зиму около острова Росса, неподалеку от двух антарктических вулканов Скотт и его ближайший сподвижник, тоже флотский офицер Эрнст Генри Шеклтон, провели трехмесячный поход по окраине горной Земли Виктории, дошли до 82° 17' ю. ш., что было рекордом в продвижении на юг. Во время второй зимовки Скотт в походе, продолжавшемся три месяца, доказал, что в обрамлении гор в центре Земли Виктории, на высоте более трех километров над уровнем моря находится ледниковое плато. Экспедиция выяснила также, что ледяной барьер Росса — это край грандиозного шельфового ледника, вытекающего из центральной области ледникового щита.

    В том же году, что и экспедиция Р. Скотта (в 1902-м) с разных сторон Антарктиду «атаковали» еще две экспедиции. Германская — Эриха Дриган-ского — благополучно перезимовала на судне «Гаусс», вмерзшем в лед, а потом открыла шельфовый ледник Западный и потухший вулкан, назвав его именем своего корабля и великого немецкого математика. А шведская экспедиция Отто Норденшельда на судне «Антарктик», капитаном на котором был К. Ларсен, претерпела большие невзгоды: судно погибло, а люди лишь по счастливой случайности были подобраны аргентинским судном «Уругвай».

    Британский военный моряк ирландец Эрнст Генри Шеклтон участвовал в экспедиции Р. Скотта. В 1907 году он организовал свою экспедицию. Он приобрел небольшое китобойное судно — пароход «Нимрод»; в качестве транспортных средств взял собак, маньчжурских пони и автомобиль с 15-сильным мотором (он должен был стать первым на шестом континенте). Шестнадцать человек отплыли к Антарктиде на «Нимроде» от берегов Новой Зеландии в первый день 1908 года. Через три недели корабль был уже у ледового барьера Росса. После долгих поисков найдено место для зимовки — на мысе Ройдс, близ вулкана Эребус. И первая задача, поставленная экспедицией после того, как закончилась полярная ночь, — восхождение на вершину Эребуса. Его совершили геолог Томас Дэвид, физик Дуглас Моусон, впоследствии организовавший свою экспедицию в Антарктику вместе с врачом Элистером Маккоем. Поднялись и трое из вспомогательной партии, — они не захотели оставаться у подножья горы. Через пять дней, пережив на пути жестокую снежную бурю, восходители достигли кратера вулкана.

    «Мы стояли на краю колоссальной пропасти, — писали они в своем отчете, — и первоначально ничего не могли различить ни на дне ее, ни по другую сторону из-за массы паров, наполняющих кратер... Но вот удачный порыв северного ветра раздул облако пара, и кратер предстал перед нами во всем своем протяжении и во всю глубину. Моусон определил глубину его — 900 футов и наибольшую ширину — около полумили. На дне пропасти виднелось не менее трех хорошо намеченных отверстий, из которых и выбрасывался взрывами пар.. Слои пемзовой лавы или пемзы чередовались с белыми полосами снега...

    Измерена высота Эребуса, сделан геологический разрез кратера, собраны образцы необычно крупных кристаллов полевого шпата, пемзы и серы.

    На обратном пути вышли на длинный и крутой фирновый склон. Идти по нему можно только вырубая ступени для каждого шага. После изнурительного подъема на вершину это было бы мучительно. И, как пишет в своей книге Шеклтон, «избрали путь наименьшего сопротивления: сбросили катиться вниз по склону весь свой груз, а сами стремительно понеслись по склону, вздымая снежную пыль и осколки льда излюбленным альпинистским способом спуска — верхом на ледорубе. Пришлось, правда, довольно долго собирать внизу рассыпавшиеся вещи. Не обошлось без жертв — потерян анероид и сломан один из гипсометров (прибор для определения высоты над уровнем моря по изменению температуры кипения воды). Исключительно трудными показались пятнадцать миль от подножья вулкана до зимовочного дома: сани пришлось перетаскивать через бесчисленные метровые заструги, образованные ураганным ветром. Не хватило сил дотащить сани до базы — на мысе Ройдс их оставили милях в шести и вернулись за ними через несколько дней.

    Как и следовало ожидать, Эребус оказался вулканом необычным — ведь расположен он в окружении льда. Своеобразны ледяные фумаролы Эребуса, глубок его кратер (в три раза глубже, чем у Везувия), неповторим вид с вершины:

    «Эти удивительные закаты и еще более волшебный восход солнца, когда огромная тень Эребуса ложилась на море облаков под ногами, тянулась через весь пролив Мак-Мердо и достигало далеких Западных гор, фантастические формы холмиков из зеленоватого и белого льда над фума-ролами древнего кратера, покров дна кратера, сверкающий кристаллами льда, вперемешку со снегом и пемзой, наконец, гудящее жерло кратера с вырывающейся из него высокой струёй паров, которая оканчивается облаком, — все это оставило совершенно неизгладимые впечатления, которые никогда не исчезнут в нашей памяти».

    Так закончили свой отчет о первом восхождении на антарктический вулкан Эребус геолог Дэвид и метеоролог Адаме.

    Главная цель экспедиции Э.Г. Шеклтона — достижение Южного полюса. И как только после полярной ночи стало светлеть, на юг по склону ледникового щита отправилась первая санная партия — она должна была организовать склад продовольствия по дороге к полюсу.

    Поход при пятидесятиградусном морозе и почти постоянном ветре, иногда достигавшем штормовой силы, занял три недели. Шестеро во главе с Шеклтоном, впрягшись в сани, построенные по образцу нансеновских нарт, прошли по склону ледяного щита 120 миль. Место склада отметили вертикально поставленными санями и черным флагом на бамбуковом шесте. На обратном пути пришлось почти трое суток пережидать в палатках, с большим трудом установленных во время пурги среди опасных трещин. Во время отсутствия партии Шеклтона другой отряд вышел в поход на север, целью которого было достижение Южного магнитного полюса.

    При устройстве промежуточного склада использовали автомобиль, но он протащил по морскому льду сани всего несколько километров. Невозможно было преодолеть огромные заструги, на которых колеса вязли, а сани подпрыгивали на них, теряя поклажу. Машина вернулась на базу, а для ускорения движения трое путешественников использовали паруса. Передвигаясь по припаю от мыса к мысу, на одном из них, показавшемся особенно внушительным — на мысе Берначчи, был поднят британский флаг, а берег, уже ранее названный Землей Виктории, объявлен владением империи. В этих местах еще не было людей. Береговая линия впервые ложилась на карту.

    Больше месяца шли по плавучему льду, пока не достигли широкого фронта ледника Норденшельда, вытекающего из горного массива, где и находилась точка Магнитного полюса (магнитная стрелка должна принять вертикальное положение).

    Пересечен ледник — и снова морской лед; с тревогой заметили, что он начинает взламываться, и это вызывало опасение, не окажутся ли путники отрезанными от базы при возвращении назад. На всякий случай оставили на одном из мысов записку в жестяной банке. Первого или второго февраля к этому мысу должен был подойти «Нимрод». Еще один большой ледник — Дригальского... Обрадовало, что это ледник не шельфовый, по которому было очень трудно передвигаться, а горный. Правда, появилась новая опасность — трещины, прикрытые снежными мостами.

    «Там, далеко на северо-западе, за этими золотистыми горами, находилась желанная цель нашего путешествия, но до сих пор мы все еще не знали, удастся ли достичь ее или нет», — записал в своем дневнике Томас Дэвид 11 декабря, когда прошло уже более двух месяцев после выхода с базы.

    Надо было найти проход на высокое ледяное плоскогорье. Его наметили между величественной горой Нансена и горой Ларсен. Долго плелись по снегу, насыщенному водой, потом поднимались на крутой ледяной гребень. И тут внезапно Моусон, шедший первым, исчез — он провалился в трещину. Он болтался на глубине двух с половиной метров между стенами уходящей в бездну трещины на упряжной веревке, за которую тянул сани. Ему спустили альпинистскую веревку и постепенно подтянули к снежному мосту, который ему пришлось пробивать головой.

    Теперь трещины стали обходить с большой осторожностью, но на это уходило время, которого оставалось совсем немного — нужно было дойти до полюса и успеть вернуться на встречу с «Нимродом». Встал даже вопрос о возможном возвращении, не достигнув цели. Но эту мысль оставили, пока еще можно было идти, пробираясь между трещинами, карабкаясь по крутым склонам, увязая в снежных болотах. Они напряженно вглядывались вдаль, с опасением ожидая, не появится ли впереди горный хребет, который может стать непреодолимым препятствием. И такой хребет вроде бы показался в туманной дымке. Но, к огромной радости восходителей, это были всего лишь облака. К точке схождения магнитных меридианов вел плавный подъем по плотному фирну.

    Высота над уровнем моря превысила 2000 м. Таяние давно уже прекратилось: в этих местах его не бывает даже летом, а температура воздуха не поднимается выше минус двадцати градусов.

    16 января 1909 года точка с нулевым магнитным склонением достигнута. Ее координаты — 72°25' ю. ш., 155°16' в. д. Магнитный полюс не стоит на месте, а перемещается в пределах определенной области. Впервые достигшие ее люди, обнажив головы, сфотографировались у флагштока, на котором взвился британский флаг, и профессор Дэвид, согласно указанию Шеклтона, торжественно произнес: «Эта область, охватывающая Магнитный полюс, принимается мною во владение Британской империи».

    А в дневнике он записал: «Мы исполнили пожелание, высказанное еще сэром Джемсом Кларком Россом после достижения им в 1831 году Северного Магнитного полюса, чтобы можно было достичь и Южного Магнитного полюса!»

    Пожелание это исполнилось через 78 лет.

    С исключительной точностью, почти без опоздания спустились Дэвид, Моусон и Маккей с ледникового плато к берегу моря. «Нимрод» прошел мимо их последнего лагеря, но из-за пурги с него не могли разглядеть установленные на высоких шестах флаги. А среди обитателей лагеря уже обсуждались два крайних варианта: устраиваться на зиму у ледника Дригальского, в 1000 километрах от основной базы экспедиции, либо идти «домой» вдоль берега тяжелым и опасным путем, без запасов продовольствия в условиях наступающей зимы. Оба варианта были крайне нежелательными.

    И вдруг оглушительный, раскатистый звук потряс воздух, один раз — второй... Моусон сразу догадался: «Пушка с судна!» И бросился из палатки. Все увидели, что туман разошелся, и открылся замечательный вид: в однообразно пустынном мире льда появился новый объект — небольшой пароходик «Немрод». Он только один сможет вернуть троих скитальцев-первооткрывателей ко всему остальному человечеству. И они помчались со всех ног к кораблю, забыв обо всем. Вдруг еще один крик, на сей раз Маккея:

«Моусон упал в трещину! Смотрите! Она перед нами!» Из бездны, с глубины, примерно, шести метров, донесся голос Моусона — подтверждение, что он жив, хотя он едва держался на выступе льда над блестевшей внизу водой. Спустили веревки, пытались достать его, но сил было недостаточно. Маккей помчался к «Нимроду» и, подбежав, выпалил. «Моусон упал в трещину, а мы достигли Магнитного полюса!» Быстро подошла спасательная партия, Моусона, к счастью, удалось спасти.

    Итог похода- за 109 дней пройдено 2020км, найден Южный магнитный полюс, Моусон закончил непрерывную триангуляционную съемку между вулканом Эребус с горой Мельбурн. В неведомом белом пространстве Антарктиды возник «участок знания» длиной более 2000 км, шириной от 400 до 600 км Землей Виктории, великой королевы Британии, назвал этот «кусочек» Антарктиды Джон Росс 68 лет назад. Теперь она нанесена на карту.