Пейзажи Сислея отличают особая лирическая тонкость и артистическое изящество исполнения. А.Д. Чегодаев пишет о произведениях художника: «…Присмотревшись внимательнее к этим "естественно" фрагментарным и на первый взгляд несложным пейзажам, начинаешь сомневаться, не является ли вся эта "простота" хитроумно рассчитанной ловушкой, за которой прячется такая изощренная утонченность лирического ощущения природы, какую можно найти разве лишь в некоторых этюдах молодого Коро. Тогда Сислей предстает в ином свете, как один из самых зорких и пристальных наблюдателей красоты французской природы, умеющий извлекать чистое золото из самых обыденных и незаметных, ничем, казалось бы, не примечательных мотивов. Такое благоговейно восхищенное отношение к природе, сочетающееся с превосходным и точным знанием ее сокровенных тайн и не видных обычному глазу драгоценностей, дает Сислею право на гораздо большее внимание к себе, чем то, какое ему было отпущено неприветливой судьбою, обрекшей прекрасного художника на ничем не прикрашенную и не имевшую конца нищету».

Сам Сислей так представлял свое творческое кредо: «Сюжет, мотив должен всегда трактоваться простым, понятным для зрителя и захватывающим его образом. В результате удаления излишних деталей зритель выводится на путь, предуказанный ему художником, и обращает внимание прежде всего и только на то, чем захвачен сам творящий художник… После сюжета, как такового, к интереснейшим свойствам пейзажа относятся движение, жизнь…»

Альфред Сислей родился 30 октября 1839 года в Париже в семье английского коммерсанта. Первая поездка в Англию, которую он всегда воспринимал как «заграницу», состоялась в возрасте 18 лет. Родители отправили его туда изучать коммерцию. В Лондоне внимание Альфреда привлекли пейзажи английских художников Констебля, Бонингтона, Тёрнера.

В 1861 году по возвращении в Париж Сислей поступил в мастерскую художника Г. Глейра, художника академического направления в искусстве. Пожалуй, главный итог пребывания в мастерской — знакомство с К. Моне, О. Ренуаром и Ф. Базилем.

Покинув в 1863 году вместе с друзьями мастерскую, Сислей начал писать с натуры. Наиболее плодотворный творческий период пришелся на начало семидесятых годов, когда он поселился с семьей под Парижем.

Простые по мотивам пейзажи посвящены в основном окрестностям Парижа, природе Иль-де-Франса. Легкая нежность светлых красок прекрасно передает мягкую дымку и холодную солнечность зимних и ранних весенних дней этих мест. Таковы очаровательная «Маленькая площадь в Аржантее» (1872), «Мороз в Лувесьенне» (1873), «Лодка во время наводнения» (1876), «Городок Вильнев-ла-Гаренн».

В 1872 году Сислей чаще всего работал в пригороде Парижа Аржантее на Сене. Так появляется картина «Деревня на берегу Сены», произведение очень характерное для творчества Сислея того времени. Темная оправа деревьев и листвы, избранная художником для пейзажа, не просто должна порождать ощущение глубины. Благодаря ей пленительнее лучится ласковый солнечный свет, в котором купается противоположный берег. Пейзаж этот относится к тем живописным произведениям, которые, по словам друга Сислея — Огюста Ренуара: «…возбуждают… желание прогуляться в глубину их».

Группой друзей и единомышленников, в которую входил и Сислей, было создано «Анонимное общество художников, живописцев, скульпторов, граверов и пр.», устроившее в 1874 году свою первую выставку в помещении ателье фотографа Надара. Вскоре эта группа молодых художников стала известна под именем «импрессионисты».

На выставке 1874 года было представлено пять пейзажей Сислея. Сегодня, стоя перед ними, трудно представить, что они могут вызывать у кого-то возмущение. Но в то время рецензии, появившиеся в печати в связи с выставкой импрессионистов, были не просто недоброжелательными, но враждебными и даже оскорбительными. Официальная критика негодовала.

На выставке 1874 года было много посетителей, но большинство из них даже не делало попытки доброжелательно посмотреть на картины импрессионистов, задуматься над ними. На эти картины показывали пальцами, над ними смеялись.

Таким же веселым развлечением для буржуазной публики стала и распродажа картин, которую устроил Сислей вместе с Моне, Ренуаром и Бертой Моризо. Во время распродажи публика так бушевала, что для наведения порядка пришлось прибегнуть к помощи полиции. Отрицательное или безразличное отношение публики влияло и на материальное положение художника. Никто не хотел покупать его картин. На распродажах они продавались по фантастически низким ценам. Сислей редко получал за свой пейзаж больше 100 франков. Попытки найти покупателей за границей тоже не увенчались успехом. Рассказывая в письме Клоду Моне о том, что продажа картин не идет на лад ни в Лондоне, ни в Париже, Писсарро говорил в том же 1883 году: «Что касается выставки Сислея, то еще хуже, ничего, совсем ничего…»

Сислей зарабатывал деньги для своей семьи только продажей картин: «Я работаю так много, как только могу…» Это отрывок из письма Дюран-Рюэлю. В другом критику Т. Дюре он пишет: «Я устал от этой жизни-прозябания, которую я претерпеваю столь долго».

«…Нужно добиться, чтобы я имел возможность работать и в особенности показывать свои картины в достойных условиях». Он боролся, не теряя веры в успех.

В этот тяжелый для художника период он пишет жизнерадостный пейзаж — «Берег Сены в Сен-Мамме» (1881).

Мотив его прост — песок, вода, небо и солнце. Главное здесь, как и во многих полотнах импрессионистов, — мягкий теплый солнечный свет. Это одна их тех вещей, которым критик Сильвестр посвятил восторженные слова: «…Картины их написаны в смеющейся гамме. Свет заливает их полотна, и все в них — радость, ясность, весенний праздник».

Н.Н. Калитина пишет: «Нигде, пожалуй, поэтичность дарования Сислея не проявлялась так ясно, как в зимних пейзажах… Именно эта зима нашла в Сислее своего певца. Для художника краски земли не исчезали совсем, а лишь приобретали особую нежность, подернутые снежным покровом: голубели дали, чуть желтели под хлопьями снега дороги, прикрытые белыми шапками дома робко выглядывали из-за темных деревьев. В галерее Филлипс в Вашингтоне находится пейзаж "Снег в Лувесьенне" (1874). Рыхлую, тающую белизну снега оттеняют неяркие розовые и серые стены домов и заборов. Этот же мотив художник использует позднее в луврском пейзаже, носящем такое же название (1878). Движение мазка таково, что зритель прекрасно чувствует, как по-разному ложится снег на извилистые ветви деревьев, на покатые крыши домов, как лепится он к каменному и деревянному заборам, как, наконец, падает на дорогу. Одинокая фигура женщины вдали вызывает ощущение грусти, не тяжелой, давящей печали, а тихой, светлой, чем-то даже приятной грусти».

Колористика пейзажа, манера письма выдают в Сислее художника-импрессиониста. Однако его картины никогда не превращаются лишь в этюды света. Цвет сохраняет интенсивность, а пейзаж в целом — предметную ясность.

С 1884 года художник продолжительное время живет в Англии. «80-е годы были и для Сислея сложным временем, — отмечает Н.Н. Калитина. — В его творчестве не происходит резких изменений, но он начинает метаться, старается добиться большей выразительности, усиливая звучание цвета и размашистость мазка. Это чувствуется в пейзаже "Опушка леса в Фонтенбло" (1885). Изображена осень: оранжево-желтые деревья, кое-где зеленые пучки травы, чередующиеся с рыжими полосами земли. Можно проследить за каждым движением кисти, с какой-то лихорадочностью бросающей на холст краску. Ее застывшие сгустки делают поверхность холста неровной, шероховатой. Только небо написано легкими прикосновениями кисти. Соответствовала ли такая манера письма, такая повышенная интенсивность цвета дарованию Сислея? Вряд ли. Художник теряет ту безыскусственность построения, тонкость в передаче света, которые составляли самую сильную сторону его творчества. Иногда он еще создает пейзажи, воспринимаемые друзьями как радостные вестники нового возрождения. Возрождения не наступило. Сказалась здесь и усталость от борьбы, и болезнь, и чувство обиды, что, в отличие от Моне, Ренуара, даже Писсарро, он один остался непризнанным».

Умение целиком отдаться творчеству всегда было самой большой радостью для Сислея. Ренуар, который в юности часто писал рядом с ним, отмечал его «неизменно хорошее настроение» во время работы. Но с годами художник становился все более мрачным, замкнутым и нелюдимым.

«В годы полной неизвестности, когда все импрессионисты сообща переносили невзгоды, — пишет Т. Дюре, — Сислей был самым несчастным, он страдал больше других».

Сислей умер в страшной нужде 29 января 1899 года в маленьком старинном городке Море-сюр-Луэн, близ Фонтенбло.

Проститься с ним из старых друзей приехал только Клод Моне. Сислей так и не дождался успеха, который пришел через несколько лет после его смерти. Тогда его пейзажи стали продаваться по невиданной ранее высокой цене.