История этого палаццо представляет собой целую эпопею. Лука Питти, как пишет Макиавелли в своей «Истории Флоренции», за заслуги перед республикой был произведен в рыцари, а потом влияние его настолько возросло, что практически он стал править государством, а не Козимо Медичи. От всего этого он настолько возомнил о себе, что начал во Флоренции постройку здания поистине царского великолепия.

«Оно было самым большим зданием, которое когда-либо воздвигал частный гражданин. Для того чтобы закончить эти постройки, он не останавливался ни перед каким, даже самым необычным способом: не только граждане и отдельные частные лица делали ему для этой цели подарки и поставляли все необходимое для строительства, но и городские коммуны и население городов оказывали всю необходимую помощь. Более того, все убийцы, грабители и вообще преступники, подлежащие за свои дела преследованию, находили на постройке дворца убежище и безопасность».

Дворец Луки Питти, в котором сейчас разместилась одна из богатейших галерей мира, занимает одну из длинных сторон флорентийской площади. Дворец приковывает к себе внимание величественной простотой всего своего целого — колоссальной груды камня, превращенной рукой гения в великолепное художественное произведение. Это, может быть, самый монументальный из дворцов всей Тосканы, ставший в эпоху Ренессанса образцом для других подобных сооружений.

План своего дворца Лука Питти заказал знаменитому архитектору Брунеллески, который и выполнил чертежи для этого прекрасного здания. Дворец сохраняет на себе печать суровых замков старого времени. Он поднимается на возвышении, что дает ему возможность развернуться перед глазами посетителей во весь свой рост и во всю ширь: длина его составляет 201 метр, высота — 37 метров.

Трехэтажный дворец весь построен из диких камней, огромных квадров дикой скалы, почти из обломков горы. Исполинские массы, темные и горбатые, будто бы спущены с высоты, рассечены одним взмахом и нагромождены друг на друга руками циклопов. Из них уже на другом месте выросла новая гора, но чудесно отделанная и проникнутая особой гармонией.

Фасад дворца Питти горд и гол, почти лишен каких бы то ни было украшений. Только балюстрада бежит по его верху, да большие окна поддерживаются аркадами, выступающими вперед, как скелеты великанов.

Галерея Питти несет на себе печать частной коллекции богача-ценителя, который повсюду собирал только то, что ему нравилось, приобретал только первоклассные вещи и располагал их в своих парадных залах по прихоти собственного вкуса.

Однако богатство основателя этого Дворца славы (и вообще всего его рода) было подорвано одной безумной затеей, и в XVI веке Дворец пришлось продать герцогам Медичи. Его купила Элеонора Толедская, жена Козимо Медичи I. После перестройки, произведенной известным флорентийским архитектором Бартоломео Амманати, дворец Питти превратился в блестящую светскую резиденцию. Расширение же Дворца продолжалось вплоть до XVIII века.

Плафоны дворцовых залов расписывали знаменитые художники того времени, и сюжеты росписей до сих пор соответствуют названиям залов: Зал Венеры, Зал Сатурна, Зал Юпитера, Зал Марса и т. д.

В XVII веке род Медичи обладал самым крупным в мире собранием произведений флорентийской живописи и имел в своих коллекциях работы почти всех крупных художников Италии и Европы. Для личной же своей дворцовой галереи они отбирали прежде всего те картины, которые лучше всего вписывались в ансамбль парадных дворцовых апартаментов. Однако в течение нескольких веков Галерея Питти с ее великолепными коллекциями не была музеем для широкой публики. Для нее она открылась только в 1919 году.

В Галерее Питти почти нет картин итальянских и северных мастеров XV века, которые так богато представлены в Галерее Уффици. Там же находится и лучшее в мире собрание картин Сандро Боттичелли. Почти полностью отсутствуют в Питти работы немецких художников XVI века и голландцев XVII века. Зато здесь находится великолепная коллекция монументальных алтарей Андреа дель Сарто, большие полотна Рубенса и Ван Дейка, морские пейзажи Сальватора Розы.

Много сокровищ хранится в Галерее Питти, и одно из них — картина Тициана «Портрет Пьетро Арентино». Тициан написал много портретов, и каждый из них уникален, ибо передает индивидуальную неповторимость, заложенную в каждом человеке. Он улавливает эту индивидуальность целиком, концентрирует ее в краске и свете и затем расстилает перед зрителями в великолепном «куске живописи».

Пьетро Аретино — близкий друг Тициана, талантливый писатель и публицист, драматург и художественный критик. Особенно большую популярность он приобрел как автор так называемых «предсказаний», в которых обличал пороки и преступления, процветавшие при дворах итальянских правителей.

Сколько силы, какой запас энергии и какая потенциальная ярость скрываются в этом муже с могучим лбом, могучим носом и могучей черной бородой. Роскошное просторное облачение его еще больше подчеркивает размах страстной и беспощадной натуры. Современники говорили, что у Аретино была заготовлена колкость против каждого, кроме… Бога. И то потому, что они не общались друг с другом. Именно таким и показал нам его Тициан в портрете-монументе.

Правда, самому П. Аретино портрет не понравился. В письме к Тициану он пишет, что портрет скорее похож на эскиз, чем на законченную картину. Об этом же он сообщает в письме Козимо I Медичи и желчно добавляет: «…если бы я отсчитал ему больше монет, ткани на портрете были бы блестящими, мягкими или жесткими, какими и бывают на самом деле бархат и брокат».

Произведения Рафаэля можно увидеть в различных музеях мира — в Париже, Лондоне, Берлине и других городах. В Дрезденской галерее выставлена всего лишь одна его картина, но зато это — «Сикстинская мадонна». В римских музеях сосредоточены все монументальные произведения Рафаэля, в том числе и всемирно прославленные Станцы Ватикана. Но ни в одном музее мира так полно не представлены его станковые произведения, как в Галерее Питти, здесь их 11.

Полотна Рафаэля, которые попали в Галерею в разное время, расположились в ней в четырех залах — Зале Илиады, Зале Одиссеи, Зале Юпитера и Зале Сатурна. Здесь находится и один из самых ранних портретов великого живописца — «Портрет беременной женщины». На нем изображена молодая женщина с круглым лицом и большими темными глазами. Может быть, ее и нельзя назвать красивой, но все в ней привлекает и чарует, и мягкие черты лица, и женственность, и весь ее облик, полный чувства собственного достоинства. Спокойно и внимательно смотрит она на зрителей, и, кажется, что губы ее готовы вот-вот улыбнуться.

Во Флоренции Рафаэль писал не только портреты, здесь он создал своих знаменитых в будущем мадонн, среди которых и такой шедевр, как «Мадонна Грандука» («Мадонна великого герцога»). Несмотря на небольшие размеры, картина воспринимается как монументальное полотно, настолько величествен на ней образ Мадонны.

Из глубины нейтрально темного фона выступает фигура Марии, держащей на руках маленького сына. Мягким движением рук она и поддерживает, и привлекает к себе младенца Христа. Взгляд ее опущенных глаз и едва ощутимая улыбка полудетского рта передают состояние задумчивое и легкую грусть. В «Мадонне Грандука» мягкость контуров как будто подернута легкой воздушной дымкой. Красота юной матери, тонкий овал ее лица, золотистые волосы — все придает образу Мадонны особенно трепетное очарование.

Тема материнства всегда и безмерно привлекала Рафаэля на протяжении всей его недолгой жизни. Это не было случайностью — именно вполне земные и в то же время благородные в своей возвышенности чувства матери отвечали представлениям художника о прекрасном человеке.

Около 1518 года, по сведениям Вазари, Рафаэль написал для графа Винченцо Эрколани из Вероны картину «Видение Иезекииля». Эта картина, которая открывает одноименную книгу среди других пророческих книг Библии, изображает явление Бога Саваофа иудейскому пророку Иезекиилю.

В Библии говорится, что видение было пророку, когда он находился «среди переселенцев при реке Ховаре». Оно сопровождалось всевозможными природными потрясениями: «бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него». Четыре таинственных животных явились Иезекиилю среди этого огня, и каждое из них имело четыре лица — человека, льва, тельца и орла. Были у них еще четыре крыла, два из которых покрывали их тела, два же других скрещивались и скрывали от взора нечто, что они несли и одновременно защищали, и откуда исходили огонь и сияние молнии.

Животные двигались с быстротой молнии, «каждое по направлению лица своего», никогда во время своего движения не оборачиваясь. Возле каждого из них пророк увидел колеса с «высокими и страшными» ободьями, устроенными как «колесо в колесе», полными глаз и двигающимися вместе с животными во все стороны. Над головами животных было «подобие свода, как вид изумительного кристалла», откуда раздавался голос. «Таково было видение подобия славы Господней», — заключает Иезекииль.

«Видение Иезекииля», один из шедевров Галереи Питти, создано Рафаэлем, когда он заканчивал свою знаменитую фреску «Афинская школа» в Станце делла Сеньятура. По своим размерам картина не большая, но она дает представление о мастерстве Рафаэля в области решения столь сложной композиции. В ней художник разрабатывает исключительную по своей трудности задачу — показать стремительный полет. Фигура самого Бога Саваофа дана в очень сложном ракурсе руки. Его простерты, волосы развеваются, горячий взгляд устремлен на землю. Живописный образ Бога полон такой титанической силы, а движение передано настолько совершенно, что зрителю кажется, будто «Видение Иезекииля» — большое полотно, а не крохотная картина, размеры которой едва превышают миниатюру. Картина написана на один из самых насыщенных мистической символикой библейских сюжетов, столь таинственных, что Талмуд воспретил их публичное толкование.