Музей этнографии почти 125 лет находился в составе
Кунсткамеры то на правах отдела, то на правах кабинета. Но в 1836 году
он оформился в специальный музей и остался в том же здании, в то время
как музеи биологического профиля (тоже выросшие в недрах Кунсткамеры)
переехали в другие помещения.
То, что Кунсткамеру к началу XIX века надо было
разделить на отдельные музеи, осознавалось и раньше, но осуществить это
мешали разные обстоятельства, в частности, война 1812 года. Тогда
наиболее ценные коллекции были эвакуированы водным путем в Петрозаводск,
и вернулись они только после войны.
С 1836 года в Кунсткамере находились два
академических музея — Этнографический и Анатомический, которые получили
самостоятельные бюджеты и штаты сотрудников. В одно общее учреждение они
объединились только в 1879 году, но единого Музея не существовало еще
10 лет. По той простой причине, что у них не было общего помещения.
Антропологические коллекции кое-как были размещены в здании Кунсткамеры,
в непосредственной близости от Зоологического музея. Только благодаря
этому обстоятельству (соседству с Зоологическим музеем)
Антропологический кабинет вместе с ним был открыт для публики.
А между тем большая часть коллекции Анатомического
музея, самая ценная в научном отношении, оставалась совершенно
недоступной ни для обозрения, ни для научных исследований. «Это была
лишь кладовая, в которой редкостные коллекции, по невозможности их
расстановки, отчасти даже хранились в закрытых ящиках».
Только в 1887 году Музею было отведено помещение в
верхнем этаже нового флигеля в Таможенном переулке. С того времени и
утвердилось его нынешнее название — Музей антропологии и этнографии.
В январе 1892 года состоялось специальное Высочайшее
повеление об ассигновании Музею ежегодного пособия в размере четырехсот
рублей для охраны коллекций. А до этого весь годовой бюджет музея
составлял 1500 рублей. Из них 750 рублей шло на содержание хранителя
Музея, а другие 750 рублей — на пополнение музейных коллекций. Уже в
сентябре 1889 года все коллекции были окончательно расставлены в новом
помещении, и Музей был готов к торжественному открытию. Но у Академии не
нашлось денег, чтобы нанять служителей для охраны коллекций в дни
посещений. Так и пришлось отложить открытие на целых два года.
Как только в Петербурге была учреждена Кунсткамера, в
нее стали поступать археологические и этнографические коллекции.
Большая этнографическая коллекция поступила в 1725 году от
Д. Мессершмидта, который еще при жизни Петра I был послан в многолетнюю
экспедицию в Сибирь. Вскоре сюда поступило и «прелюбопытное собрание
идолов» из Средней Азии. Однако основные собрания стали поступать после
того, как Музей перешел в состав Российской академии наук, и начались
комплексные экспедиции. Был даже издан специальный правительственный
указ, коим поручалось различным губернским канцеляриям разыскивать по
специальному списку предметы для Музея.
Посылались экспедиции и в другие страны, например,
Ф. Елачич был послан в Китай с подробной инструкцией «в искании вещей».
Во время долгого путешествия по Сибири ему было велено обращать
особенное внимание на «женское целое платье сибирских народов, со всеми к
нему уборами», а также на имеющихся идолов, домовую сбрую и прочие
вещи. И средства для этого были выделены немалые, в частности, своего
рода обменный фонд из различных вещей, «кои в Китае куриозными
почитаются».
Еще в 1779 году ценнейшая этнографическая коллекция с
Сандвичевых (Гавайских) островов была передана сначала в Кунсткамеру, а
оттуда перешла в Музей антропологии и этнографии. В этом году погиб
английский путешественник Джеймс Кук, а два корабля из его экспедиции —
«Резолюция» и «Открытие» — с большим трудом добрались до камчатской
крепости Петропавловск. Комендант Камчатки М. К. Бем принял несчастных
английских путешественников, и благодарные моряки преподнесли русским
целую коллекцию, привезенную с Гавайских островов. В нее входят
различные предметы быта, изготовленные из перьев: опахала, головные
уборы воинов, принадлежности мужского костюма и прочие вещи.
Особый интерес вызывают предметы, собранные и
доставленные великим русским путешественником Н. Миклухо-Маклаем,
прожившим среди папуасов несколько лет. Эта одежда, в виде мантии и
шлема, искусно сделанная из мелких красных и желтых перьев, до сего
времени изумляет многочисленных посетителей Музея. Как она выглядела,
можно судить по манекену, облаченному в шлем и мантию гавайского короля
XIX века Камеамеа Первого.
Ценным приобретением для Музея стала коллекция,
собранная почти в течение десятилетнего пребывания экспедиции
И. Вознесенского в Русской Америке. Он застал еще самобытную культуру
калифорнийских индейцев, а у атапасков ему удалось собрать замечательную
одежду из замши, сшитую и вышитую иглами дикобраза. И это было особенно
своевременно, потому что вскоре эта одежда вообще исчезла из быта
индейцев.
Коллекции из предметов быта североамериканских
индейцев пользуются всемирной известностью, и среди них несколько
индейских «трубок мира». Такие трубки хранятся и в крупнейших зарубежных
музеях, но они были захвачены в эпоху колониальной экспансии, а
экспонаты Этнографического музея получены в дар от индейских вождей в
знак уважения к великой России и русским людям. А такие дары многого
стоят!
В обширную эскимосскую коллекцию Музея входят орудия
морской охоты на тюленя и моржа: гарпуны — довольно сложной конструкции,
метательные дощечки, стрелы с наконечниками самых разнообразных форм.
Особенно богато представлена одежда — промысловая, повседневная и
праздничная. Она сделана из самых различных материалов: из оленьих шкур,
из цельных рыбьих шкурок, из рыбьей кожи и даже из кишок морских
животных.
Интерес для посетителей представляют эскимосские
каменные лампы, в которых горел тюлений жир. Такие лампы не только
освещали жилище в длинную полярную ночь, но еще и обогревали помещение, а
также использовались для приготовления пищи.
Очень интересны предметы из экспозиции, посвященной
культуре народов Африки: рисунки на камне с изображением страуса и
антилопы, высокохудожественное литье из древнего африканского
государства Бенин, образцы одежды, украшений и предметов быта…
Африканские коллекции начали поступать с середины XIX
века, и сейчас в них входит более 11 тысяч экспонатов. Русский
исследователь Африки В. В. Юнкер в 1875–1878 годах собрал особенно
ценную коллекцию предметов быта различных племен Центральной Африки
(область водораздела Конго и Нила), тогда еще почти не исследованной.
Эти коллекции всесторонне отражают материальную культуру народов азанде,
мангбетиту, калика и других племен. Среди предметов собрания находятся
уникальные стрелы и лук карликового племени акка, а также деревянные
фигурки предков племени бари. Пять этих фигурок — одно из самых больших
собраний в мире.
Очень интересны коллекции материальной культуры
Западной Африки. Кроме привычных уже предметов быта, в них богато
представлены предметы культа и искусства из Судана и Камеруна. Это
главным образом костюмы членов тайных союзов и культовые обрядовые
предметы. Входят в африканские собрания и маски-наголовники народов
баньянг, кеака, экой, обанг и других.
Богатством экспонатов отмечена китайская коллекция:
фарфоровые вазы, лаковые изделия, перегородчатая эмаль, гражданская
одежда народов из различных провинций Китая.
Сегодня Музей антропологии и этнографии является
одним из старейших и крупнейших музеев в мире, его коллекции насчитывают
600 000 предметов культуры и быта народов Земли. |