 Французский режиссёр,
сценарист. Фильмы: «На последнем дыхании» (1960), «Альфавиль» (1964), «Безумный
Пьеро» (1965), «Китаянка» (1967), «Имя: Кармен» (1983), «История(и) кино»
(1988–1998), «Моцарт навсегда» (1996) и др.
Жан-Люк Годар родился 3
декабря 1930 года в Париже. Его отец имел частную клинику в одном из престижных
районов столицы. Мать происходила из семьи швейцарских банкиров. Годары владели
пятью домами в разных городах Франции, несколькими яхтами и огромным поместьем
в горах Швейцарии.
Жан-Люк рос
впечатлительным ребёнком, и решение родителей развестись явилось для него
тяжёлым психологическим ударом. Мальчика отправили в Швейцарию учить языки. Он
получил гражданство этой страны, но когда пришло время военной службы, сбежал
обратно в Париж.
В 1949 году Годар
поступает на философский факультет Сорбонны. Получив диплом этнолога, он не
работает по специальности, но начинает писать рецензии на фильмы в газеты и
журналы. Через год он становится одним из ведущих сотрудников колыбели «новой
волны» журнала «Кайе дю синема» и, наряду с Ф. Трюффо, К. Шабролем, Ж. Риветтом
и Э. Ромером, лидером этого направления в национальном кино.
Сценарий его первой
полнометражной картины «На последнем дыхании» (1960) представлял собой
несколько страничек, написанных Франсуа Трюффо по рассказу из журнала «Детектив».
Герой фильма молодой Мишель Пуакар (Бельмондо) крадёт машину, убивает
полицейского, уговаривает подружку Патрисию (Джин Сиберг) уехать куда подальше,
но, выданный ею, попадает под пулю полицейского.
Годар выстраивал сюжет в
ходе работы. Казалось, он снимал скрытой камерой, поэтому у зрителя возникало
ощущение «спонтанности», «фонтанирования находок».
В руке режиссёра всегда
была заветная тетрадь, которая помогала ему не сбиваться в сторону. «Как только
я приступаю к проекту, сразу же начинаю делать записи, — говорит Годар. — Это
соотносится с тем, что называется этапом сочинения сценария. Я накапливаю
документы. Я подбираю фразы — неважно чьи — фразы, которые кажутся мне
подходящими для использования. В конце концов у меня собирается много записей.
Чаще всего я ими даже не пользуюсь, потому что они, как правило, хаотичны, и,
чтобы найти что-то, нужно перечитывать всё».
Тем не менее его указания
оператору Раулю Кутару были точны. Его режиссёрские «подсказки» актёрам —
конкретны. К примеру, в финале он снимал смерть Пуакара. Герой бежит посредине
улицы и должен упасть от пули. Годар сказал Бельмондо: «Упадёшь, когда
почувствуешь пулю в спине». И Жан-Поль блестяще это «почувствовал». Его лицо
искажала гримаса, и он падал, разбросав руки. А затем произносил знаменитую
предсмертную фразу: «Какая мерзость». Эти два слова относились как к
присутствующей в толпе Патрисии, так и к собственной постылой жизни.
После просмотра «На
последнем дыхании» отец французской синематеки Анри Ланглуа заявил, что отныне
существует кино «до» и «после Годара».
Фильм «На последнем
дыхании» получил множество призов и давно стал классикой. На Берлинском
кинофестивале Годар был признан лучшим режиссёром.
В «Маленьком солдате»
(1961) Годар рассказывал о журналисте, которого террористы пытаются
использовать в борьбе против подпольной организации алжирских патриотов в
Женеве. Однако фильм запретила цензура, и лишь в 1963 году он вышел на экран.
Годара обвинили в симпатиях к коммунистам, а лидер французских националистов Ле
Пен и вовсе потребовал выслать режиссёра из страны. Жан-Люк получал письма с
угрозами, а однажды ночью какие-то воинствующие молодчики разбили камнями окно
его квартиры на Сен-Дени…
В начале шестидесятых
Годар работает много и плодотворно. Он снимает один фильм за другим: «Женщина
есть женщина» (1961), «Жить своей жизнью» (1962), «Карабинеры» (1963),
«Презрение» (1963) по А. Моравиа, «Замужняя женщина» (1964), «Отдельная банда»
(1964). Годар обретает своеобразный стиль киноповествования, выраженный в
динамичном монтаже, частом применении ручной камеры, в использовании натуры
вместо павильонных декораций, в нетрадиционной лексике диалогов, в которых
уличная речь чередуется с цитатами из литературы.
Годар часто определяет
свои фильмы как «музыку, сочинённую при помощи красок», или «социологическое
эссе в форме романа». О «новой волне» он писал: «Я думаю, что кино показывает
только любовные истории. В военных фильмах идёт речь о любви парней к оружию, в
гангстерских — о любви парней к краже… А „новая волна" принесла любовь к кино.
Трюффо, Риветт, я сам и ещё двое или трое полюбили кино, прежде чем полюбили
женщин, деньги, войну…»
Свою жену Анну Карину
Годар снял в семи фильмах. Он заставлял её героинь глупо предавать,
легкомысленно изменять и снова возвращаться как ни в чём не бывало. «Я думаю,
что Анна была со мной несчастна, — скажет потом Жан-Люк. — Она никогда меня не
понимала и не знала, как играть в моих фильмах. Но была так искренна в своём
желании мне помочь…»
С двадцати лет Годар носил
чёрные очки. 14 февраля 1968 года он потерял их в драке с полицией, когда «дети
Синематеки» протестовали против смещения Анри Ланглуа с поста её директора.
Потеря очков совпала с обращением «прозревшего» Годара в маоистскую веру.
Вечерами он пропадал на занятиях в политических кружках. Вместе с Пазолини
Жан-Люк называл свои фильмы «найденными на свалке».
9 июня 1971 года Годар
страшно разбился на мотоцикле: «Я лечился в больнице два или три года, это была
моя собственная гражданская война. Другие воевали во Вьетнаме, я был в
больнице». Чуть оправившись, он сделал фильм «Всё хорошо» (1972),
разрекламированный как возвращение Годара в кино. В этой картине Джейн Фонда
должна была играть роль прогрессивной журналистки, Ив Монтан — бывшего члена
социалистической партии. Годар не счёл нужным познакомить актёров со сценарием,
и они ничего не знали ни о своих персонажах, ни об основной идее, ни о
содержании фильма. Джейн чувствовала себя растерянной, Монтан же наорал на
Годара и ушёл, хлопнув дверью. Мир был восстановлен лишь после того, как режиссёр
всё же поделился с ними своими замыслами.
Эта ситуация типична для
Годара — режиссёра-деспота, который полагал, что «актёры просто-напросто
винтики, которые выражают то, что от них требуют… Но они не хотят быть простыми
солдатами. Они принимают себя за полковников».
Годар уезжает сначала в
Гренобль, потом в Швейцарию, наступают (в сотрудничестве с Анн-Мари Мьевилль)
«годы видео» (1973–1979). Годар — первый, кто осмыслил видео как новый вид
искусства, принципиально отличный от кино. «Видео научило меня видеть кино и
обдумывать работу в кино по-другому. Занимаясь видео, возвращаешься к более
простым элементам. Особенно важно то, что изображение и звук едины. Для людей
кино они существуют раздельно».
В 1979 году Годар снимает
фильм «Спасай, кто может (жизнь)» и таким образом возвращается к
крупномасштабным кинематографическим формам. Художническим триумфом становятся
его картины «Страсть» (1982) и осовремененная версия новеллы П. Мериме «Имя:
Кармен» (1983), получившая «Золотого льва». Злые языки поговаривали, что он
победил на Венецианском фестивале только благодаря личным симпатиям
председателя жюри — Бернардо Бертолуччи, но в жюри был не только великий
итальянец.
Годар возвращается к
значимым темам и проблемам собственного кинематографа 1960-х годов, снимая
фильмы «Приветствую тебя, Мария!» (1983), «Детектив» (1984), «Тренируй правую»
(1987), «Король Лир» (1987), «Новая волна» (1990). Отныне Жан-Люку интересны
отношения между людьми, а не сами люди. Он всё чаще появляется в своих лентах в
качестве актёра.
В 1989 году Годару
удалось, благодаря возможностям видео и телевидения, реализовать свою великую
мечту 1950-х годов: создать фильм «История(и) кино», монтируя фрагменты из
фильмов знаменитых режиссёров, цитируя кинохронику, живопись и любимые книги.
На пресс-конференции в Каннах в мае 1990 года Годар сказал: «Для меня все
цитаты — хоть живописные, хоть музыкальные — принадлежат человечеству. Я всего
лишь свожу Раймонда Чандлера с Фёдором Достоевским в один прекрасный день в
ресторанчике с великими и малыми актёрами. Вот и всё».
Режиссёр говорил, что
любит путешествовать по миру, и когда он делает фильм, то обязательно куда-то
уезжает. Картину «Германия, девять ноль» («Одиночество») он снимал в Берлине, в
той его части, которая находилась под влиянием Советского Союза. Фильм о
пробуждающейся Германии состоит из цитат, обрывков разговоров, лозунгов,
причудливых титров.
В своей следующей ленте
«Увы мне» (1993), как и во многих других, начиная со «Страсти», Годар касается
вопросов, связанных с Богом, религией… Он говорит: «Вот точный смысл названия
фильма: именно мне надо навсегда распрощаться с творчеством. Именно мне, у кого
нет детей, кто живёт с подругой, пережившей смерть близких… Для меня каждое
произведение было настолько важнее собственной персоны, что причиняло мне боль,
слишком острую боль. Во всём виноват мой скверный характер».
В 1997 году Жан-Поль Годар
становится лауреатом Венецианского кинофестиваля в номинации «Любимцы Венеции».
Название картины «Хвала
любви» (2001) режиссёр считает не совсем точным, потому что «у него есть ещё и
религиозное звучание», так что точнее было бы «Дань любви» или «Памятник
любви». «Я, конечно же, веду разговор не о любви между людьми, — говорит он, —
но о любви всеобщей. Вся история имеет отношение к одному из четырёх самых
важных моментов в любви — встреча, физическая страсть, разлука и новая
встреча».
Годар живёт с женой
Анн-Мари Мьевилль в крошечном глухом посёлке в горах Швейцарии и довольно редко
бывает в Париже. Он неохотно даёт интервью, а если и соглашается встретиться с
репортёрами, то обязательно ругает Голливуд…
Жан-Люк Годар является
виднейшим представителем авангарда в мировом кинематографе. Быть может, ни
одному из признанных лидеров игрового кино язык «десятой музы» не обязан в
такой мере своим непрерывным обогащением, как Годару, этому, по выражению
критика Жана Колле, «Декарту кино, первому философу, который самовыражается при
помощи камеры».
| 
