Повесть о Лу Гериге
заставляет нас предполагать, что жизнь в равных частях состоит из улыбок,
удовлетворения и пыхтения — притом последнее явно преобладает.
Повесть эта запечатлена в
документах, книгах рекордов и на кинопленке и рассказывает она об атлете,
который закатал рукава, поплевал на ладони и взялся за работу — так, как
положено честному труженику, отдавая делу всего себя и все свое время — до
последнего мгновения. И так 2130 раз подряд. И тем не менее этот самый
знаменитый из бейсбольных рекордов и прозвище, которое принес ему этот
сверхчеловеческий подвиг, «Железный человек» — как бы мешают истинному осознанию
мастерства этого необычайно одаренного игрока в мяч.
С самого первого своего
появления в строю «Нью-Йорк Янкис», которым Гериг обязан самой знаменитой
головной болью в истории спорта, которая обрушилась на Уолли Пиппа, позволив
Геригу занять его место, Гериг был обречен пребывать в весьма густой тени
человека, которого сам он называл «Большим Парнем» — Бейба Рата. И следующие
десять лет ему приходилось выходить к бите четвертым, как раз после Рата в
боевом порядке «Янки». И большую часть этих десяти лет ему пришлось стоять
позади Бейба и в статистике, и в сердцах болельщиков.
Но Гериг принял свое место
в команде с должным достоинством и словами: «Я не из тех, кому место в
заголовках. Я просто тот парень, который каждый день выходит на поле, который идет
следом за Бейбом на бите. Когда Бейб отыграл свое, ударил в аут или заработал
пробежку вокруг базы, когда болельщики еще толкуют о нем, тогда выхожу я. И
если я встану на голову с битой в руках, этого никто не заметит».
Но внимание на него
обращали, ибо солидный с виду Гериг, получивший прозвище «Колотуха Лу», занимал
свое место на площадке бэттера, и его открытая поза и высоко занесенная бита
свидетельствовали только об одном — о намерении разнести мяч в мелкие клочки. В
отличие от Рата он не зашвыривал мячи в облака, они летели у него прямо,
нацеленные словно стрела, и едва не визжали в своем полете в неведомые края.
К концу 1927 года, второго
полного сезона, проведенного Геригом на площадке, они с Ратом сделались сердцем
знаменитого «Строя Убийц», образовавшегося в составе «Янки». Год 1927-й памятен
тем, что Рат поставил тогда свой рекорд с 60 пробежками вокруг базы. В том же
самом году Гериг финишировал вторым в гонке, длившейся до последнего месяца
сезона, с результатом 47 пробежек, в то время как третий призер имел всего 18!
Гериг также был вторым по среднему бэттингу, ударам и проходам, и это
доказывает, что они с Ратом являли собой драгоценность в отдельной оправе.
Кроме того, он возглавлял список лиги по RBI, имея таковых 175 — истинный
подвиг, учитывая, что Рат, выходивший на бэттинг до него, имел 164 и много раз
оставлял базы без раннеров «Янки», прежде чем передать дело Геригу. Потом
именно Гериг, а не Рат был назван самым ценным игроком лиги.
Рат продолжал доминировать
в заголовках, а Гериг оставался «самым ценным игроком "Янки"».
Возьмем, например Всемирную серию 1928 года, четыре игры, проведенные с
«Бомбардировщиками» из Бронкса. Серия эта наиболее памятна тем, что в течение
ее Рат совершил три пробежки вокруг базы в одной игре и имел показатель
бэттинга, равный 0,625. Чего не помнят, так это того, что Гериг в той же самой
серии имел четыре пробежки, 0,545 на бите — и, что характерно, девять RBI
(против четырех у Рата).
Казалось, что Гериг
навсегда был обречен оставаться крон-принцем при султане Рате, обреченным на ту
же самую славу, что второй человек, пересекший Атлантику в одиночку.
Когда же ему на деле
представилась возможность сменить Рата на вершине горки, составленной из
пробегов вокруг базы, в 1931 году фортуна вновь позволила ему приблизиться и
коснуться ее подола. Но не более. Это был тот год, когда посланные Геригом мячи
попадали в стойки и отскакивали в руки центрального филдера, настолько силен
был удар. Бейзраннер «Янки» только проводил мяч взглядом до рук центрфилдера,
решив, что снаряд пойман, и помчался, чтобы занять свое место на поле, когда
Гериг миновал его на дорожке вокруг базы, и был выдворен судьями с поля. Эта
пробежка стала бы 47 у Герига. А так они с Ратом финишировали ноздря в ноздрю с
46 пробежками, поделив корону между собой.
На следующий, 1932-й, год
во встрече с защищавшей свой чемпионский титул командой Филадельфии Гериг стал
первым игроком двадцатого столетия, совершившим четыре пробежки вокруг базы в
одной игре. К несчастью для Герига, в тот же самый день Джон Макгро оставил
пост менеджера «Нью-Йоркских Гигантов», проведя на посту тридцать один год. И
Гериг вновь остался без внимания публики.
А потом была серия 1932
года, которая навсегда останется в памяти как та, в которой Рат совершил свой
«Заказной удар». Ее сопровождали страсти, родственные разве что наихудшим
эксцессам Французской революции, и «Янки» и их соперники, «Чикагские Щенки», не
брезговали выражениями, которые заставили бы покраснеть самого отпетого
биллингсгейтского моряка. «Янки» обзывали «Щенков» «скрягами» за то, что те
выделили своему бывшему одноклубнику Марку Кенигу только половинную долю, хотя
тот вытащил их к вымпелу Национальной лиги. «Щенки» отбрехивались, используя
всякое приходившее на ум слово из трех букв, в том числе и ненавистное крепкое
словцо — «Рат». Тот восполнил весь реальный и вымышленный ущерб в третьей игра,
забив хомер в три пробежки в первый и сделав «Заказной удар» в пятой. Чего не
заметила захваченная драмой мгновения пресса, так это хомера Герига в третьей
игре, и другого хомера, последовавшего за прекрасным движением Рата. Во всей
серии Рат имел показатель бэттинга 0,333, забил два хомера и сделал шесть
пробежек; Гериг настучал 0,529, забил три хомера и сделал восемь пробежек. Но
вся слава опять досталась Рату.
И так было всегда. Гериг,
обреченный играть вторую роль после гения бейсбола, представлял собой вторую
половинку этой странной пары. Но Гериг, убежденный командный игрок, роль свою
понимал и приговаривал: «Бейб — это одно дело… а я совершенно другое. Точным
его подобием мне никогда не стать, — а я и не пытаюсь этого сделать, — я просто
поступаю так, как считаю нужным». Болельщики, видевшие в этом тихом и
непритязательном человеке олицетворение усердного и всеми забытого труженика
времен Депрессии, прекрасно понимали, что если Бейб Рат — это дух «Янки», то Лу
Гериг — это гордость команды.
В 1934 году, когда Рат, в
буквальном смысле этого слова, уже почти что лишился ног, власть наконец
перешла к Геригу, возглавившему список лиги по числу пробежек, RBI и среднему
показателю бэттинга и увенчанному «Тройной короной». Когда в следующем году Рат
оставил спорт, Гериг сделался лидером команды и воплощением самой сущности
«Янки»: класса, традиций и уверенности. Пребывая в качестве лидера, он мог
только шевельнуть бровью, поправляя боевые порядки команды, и уж совсем нечасто
ему приходилось распекать своим высоким голосом какого-нибудь зеленого новичка,
осмелившегося показаться на людях без пиджака.
После появления в команде
Джо Ди Маггио в 1936 году, Гериг сделался почетным героем «Янки». Тем не менее
он оставался лидером команды, ее «самым ценным игроком» и относился к каждой
игре с пылом юного студента-футболиста, каковым он был некогда в университете
Колумбии, продолжая серию своих успехов, растянувшуюся на двенадцать сезонов.
А потом, когда уже
казалось, что Лу Гериг навсегда останется единственным первым бейзменом
«Нью-Йоркских Янки», судьба коснулась его своим корявым крюком. Сперва его
неловкая, едва ли не прихрамывающая походка казалась признаком приближающегося
возраста, обыкновенной неприятностью, которую он одолеет, как одолевал все
прочие хвори и травмы. И тут как гром с ясного неба обрушилось потрясающее,
немыслимое известие о том, что Лу Гериг поражен болезнью, называющейся
амиотрофическим латеральным склерозом, теперь более известным под названием
«болезни Лу Герига», — редким заболеванием, разрушающим ткани спинного мозга.
2 мая 1939 года, имея в
активе 2130 игр, проведенных после того, как он заменил Уолли Пиппа, Лу Гериг
попросил менеджера Джо Маккарти вывести его из линии «в интересах команды».
Через два месяца на «Дне», проводившемся в его честь, перед тысячами
доброжелателей на стадионе «Янки», Лу Гериг горделиво прошаркал к микрофону и
растроганным голосом объявил себя «самым счастливым человеком на свете».
Он умер два года спустя,
не дожив двух недель до тридцать восьмого дня рождения. Его пережила его вдова
Элинор, и его достижения, к которым относятся рекордный для всех времен
«Большой шлем» в пробежках, рекорд американской лиги по числу RBI в сезоне, 13
кряду лет со 100 или более RBI, четвертый средний показатель по бэттингу среди
членов Зала славы, 493 результативные пробежки и 2130 игр подряд — рекорд этот,
простоявший 56 лет и превышенный Кэлом Рипкиным-младшим, представлял постоянное
и живое напоминание о Лу Гериге. И мешал истинному восприятию всей глубины его
колоссального таланта.
